– Алтея, зачем ты так. Я просто хочу с тобой поговорить.

Я сунула ключ в зажигание, но руки так дрожали, что сначала я попала мимо щели. Со второй попытки удалось вставить и повернуть, мотор ожил и взревел. Дверь автоматически открылась, и он схватил меня за рукав. Я попыталась оттолкнуть его свободной рукой, но стряхнуть его с себя так и не смогла. Тогда я двинула локтем, так что его кисть стукнулась о металлическую раму. Он взвыл. Я переключилась на задний ход.

– Алтея! – Он был в ярости.

Я нажала на газ, машина дернулась назад и встала, покачиваясь на месте. Дверь распахнулась, и он ворвался внутрь. Одним махом он оказался на мне, отталкивая от руля и с невероятной силой прижимая меня к спинке сиденья. Я не представляла, что он такой сильный. Я отпустила руль и в то же время изо всех сил надавила на газ. Машину бросило назад, и мы врезались в стоявшую позади тачку. Дверца резко захлопнулась, стукнув Уинна поперек спины. Он снова взвыл.

Со всей силы, на какую была способна, я оттолкнула его, выпихнула из машины, захлопнула дверь и заблокировала ее, покуда он катился по асфальту. Я включила двигатель и рванула вперед, резко дернув рулем, чтобы его объехать. В этом уже не было необходимости: Уинн уже поднялся и отступил в переулок, уворачиваясь от встречного такси.

Машина взвизгнула, я вывернула на улицу, едва разъехавшись с такси. Разъяренный водитель проорал что-то нечленораздельное. Только спустя полквартала я посмотрела в зеркало: Уинн согнулся пополам, с шеи свисали на неопреновом шнурке разбитые очки. Джей стоял рядом.

Я повернула вправо, направляясь в пригород, заклиная небо послать мне знак, указующий на шоссе. Я утратила способность разумно мыслить, представления не имела, где нахожусь. Руки на руле дрожали. Собственно, меня всю трясло.

Я думала про слова Вэл, про свидетельство о смерти Колли и пыталась понять, что же в них общего. Причард! Снова и снова всплывало это заведение. Может, маму туда отправили, может, и нет, но Колли побывала там точно. Пора, наверное, вникнуть в историю жизни моей бабушки – и в обстоятельства ее смерти. Нужно ехать в этот Причард.

Трясущимися пальцами я отключила GPS, хотя в этом наверняка не было смысла. Искушенный Джей вне сомнения мгновенно отыщет меня через свое дурацкое космическое приложение, но зачем облегчать ему жизнь? И есть небольшая надежда, что он оставит меня в покое. Я все еще надеялась, что он дорожит мной и даст шанс. Или, наоборот, потому что не дорожит. В любом случае, мне оставалось только надеяться.

Я приказала себе дышать. Дышать и попытаться вспомнить дорогу в Тускалузу.

* * *

На парковку захудалого мотеля на окраине студенческого городка я въехала с головной болью и без сил: адреналин весь вышел. Положив голову на руль, я шепотом повторяла:

«Я не моя мама.

Никаких жимолостниц не существует.

У меня на пальцах нет золотой пыли.

Красных воронов не бывает».

Эти истины успокаивали, но звучали несколько глупо. Ведь появились новые факты, от которых мантрами не отделаешься.

За мной охотится родной брат.

Джей предал меня.

Теперь я одна.

Одна.

Повторение заклинаний больше не поможет, нужно двигаться дальше. Выяснить, как искоренить семя душевной болезни, которое, возможно, прорастает и во мне. При этом опередив хотя бы на шаг Уинна. И Джея.

Я подняла голову и обозрела унылое пространство. Проехав мимо сверкающих «Двориков», «Сьютов» и «Экспрессов», я сделала свой выбор в пользу захудалой одноэтажной хибары с говорящим названием «Багровая терраса». Снизу белые кирпичные стены были на треть перепачканы красной глиной, она шла по всему периметру здания в форме буквы «Г». Ни кустика рядом, только неработающая парковка с пустым треснувшим бассейном посередине.

Мотель был зажат между ресторанчиками KFC и «Хардис» – самое одинокое и в то же время самое безопасное место в мире. Идеальное убежище. Можно затаиться и составить план действий.

Я сняла комнату – 19 долларов наличными за ночь – и пошла к машине посмотреть, что там осталось ценного. Джей забыл темные очки-авиаторы (неплохо), айпад (очень, очень хорошо) и пару запечатанных бутылок с водой (тоже не помешает). В багажнике нашлись также коврик для йоги, множество карт Алабамы и флакон с дезинфицирующим средством.

Все это я выгребла из машины – теперь это было моим, с учетом того, что Джей оказался вероломным мудаком, и нажала на «закрыть» на брелоке три раза, – так, для подстраховки и ровного счета. Если кому-то вдруг вздумается слить бензин, я успею выскочить и разорвать злоумышленника на кусочки. Я направилась в номер 11. Вывалив добычу на круглый стол из ДСП возле окна, я хлопнула дверью. Она распахнулась снова, и я увидела чумазого старикашку, который наблюдал за мной. Я снова закрыла дверь, заперла поплотнее и накинула ржавую цепочку.

Когда загорелась настольная лампа возле кровати и были задернуты шторы, отделанная деревянными панелями комната стала красноватой. В номере были одноместные кровати, комод и гигантский телик на металлической подставке с колесиками. Ванная, казалось, сошла со страниц романа-антиутопии – заросшая грязью и, вероятно, грибком. Обследовав апартаменты, я решилась разведать окрестности, возможно, прихватить что-нибудь поесть на обратном пути. Спустя пару часов, насытившись жирной курицей гриль и картофельным пюре, я протирала все возможные поверхности своей обители смесью «Комета» и отбеливателя, а телевизор в это время изрыгал местные новости.

Ближе к концу моей вдохновенной генеральной уборки нечто вернуло меня на грешную землю – имя Уинна, прозвучавшее с телеэкрана. Я застыла с губкой в руке и присела на край кровати.

Ведущий местных новостей говорил о моем брате, называя его не иначе как «престолонаследник» и «новый представитель политической династии Беллов в Алабаме».

Ну, с «династией» он немного переборщил, подумалось мне, ведь речь шла лишь об отце и Уинне, ну да ладно. Эти люди всегда сумеют перекроить факты под себя.

На экране Уинн стоял на берегу реки рядом с Джином Норткатом, бывшим спонсором отца. На щеке у брата красовался синяк, и, когда ветер взъерошил его волосы, он улыбнулся, для чего ему, видимо понадобился весь его запас воли. Интересно, болят ли у него ребра после удара дверью машины. Надеюсь, болят.

– В последние пару лет у моей сестры был непростой период в жизни, – откровенничал он с репортером уже за кадром. – У нее была наркотическая зависимость. Поставлен диагноз «шизофрения». В данный момент она получает необходимое лечение, жаль, что этот факт мой оппонент пытается вывернуть наизнанку, чтобы меня дискредитировать. На самом же деле мой потенциал на посту губернатора великого штата Алабама никак не зависит от состояния здоровья сестры.

Так, значит, я получаю лечение? Я потянулась, прибавила громкости.