– За… щи… щают… меня…

Таинственный кто-то, прячущийся внутри дерева, казалось, заново осваивал способность говорить. Среди скрипов и вздохов всё чётче звучали понятные слова. Наверное, так себя чувствуют ученицы Чёрного ордена, когда с них снимают наказание «замок молчания». Заново учатся говорить, вспоминая, как произносятся звуки и слова.

– Кто здесь? – спросил Сержен, осторожно приближаясь. Он снова держал Эльду за руку. Так было спокойнее обоим.

– Трой… Тройн…

Эльда вглядывалась в полумрак среди ветвей. Она и хотела, и боялась увидеть обладателя скрипучего голоса. Почему-то ей казалось, что он не опасен, страх остался позади. Её охватила жалость.

Но Сержен всё ещё держался настороженно.

– Кто ты?

Вздох-скрип, шелест голых ветвей. Эльда увидела, что на дереве не было ни одного живого листка. Только кора и сухие ветви. Некоторые и вправду были завязаны узлом, а то и не одним.

Такая древесная тюрьма. А кто же узник? И смогут ли они дать ему свободу?

– Где вы? – спросила Эльда.

– Я… здесь…

За переплетением ветвей мелькнули глаза. Тёмные, усталые, полные тоски и боли.

– Не… бой… тесь…

Ветви пришли в движение. Очень медленно, словно нехотя. Так же медленно и тяжело, как из скрипа рождались слова.

– Будь… те… гото… вы…

– К чему? – строго спросил Сержен, крепче сжимая свою палку в руке. Делая полшага назад и снова прикрывая Эльду широкой спиной.

Девочка с ужасом смотрела, как ветви медленно раздвигаются, являя их взглядам того, кто томился в тюрьме. Не в тюрьме, нет, это неправильно. Не решётка из веток держала его, не дерево… он сам был частью его. Частью собственной тюрьмы.

– Это… не кра… сиво… Прос… тите…

– Вы человек? – спросил Сержен.

И Эльда поняла, почему он задал такой вопрос. С первого взгляда разобраться было невозможно.

То, что они увидели, представляло собой причудливое создание – человека, слившегося с деревом, или дерево, проросшее сквозь человека. Оно сохранило почти человеческое лицо, только кожа больше напоминала кору: потрескавшуюся в нескольких местах, пересохшую, изъеденную каким-то древесным вредителем.

– Человек… ом… был… – тот, кто назвал себя Тройном, произнёс эти слова на одном скрипе-выдохе. Они дались ему нелегко, как и каждый вздох, каждое движение.

Руки его так неуловимо переходили в древесные ветви, что было не разобрать, где именно это превращение завершалось. Ноги полностью вросли внутрь ствола, Эльда смогла различить очертания человеческого тела только выше пояса. Но грудь, покрытая корой, слегка приподнималась, когда Тройн вздыхал. Из груди вырывались вздохи, а дерево отзывалось скрипом. Они были единым целым, странным, живым организмом.

– Что с вами произошло? Кто сделал это?

– Они… – выдохнул Тройн, и стая шнырков сорвалась с его рук-ветвей, закричала дурными голосами, закружилась в просвете колокольной башни и вырвалась на свободу. – Пить.

Сержен отложил палку. Достал из сумки флягу с водой. На мгновение замешкался, размышляя, как это существо пьёт. Корнями, как все деревья, или ртом, как человек? Но Тройн ему подсказал – открылась щель в коре, оказавшаяся ртом.

– Пить. Спа… сибо…

Драгонщик осторожно вылил содержимое фляги в рот, заворожённо наблюдая, как вода исчезает в отверстии, больше всего напоминавшем птичье дупло. Капли, попавшие на пересохшие губы, впитывались прямо сквозь кору.

– Я могу принести ещё, – сказал Сержен.

– Спасибо… друг…

Тройн пил долго. И очень много. Как будто не пил никогда и теперь старался восстановить запасы влаги за всю прожитую долгую древесную жизнь. Эльда и Сержен по очереди ходили за водой, приносили флягу за флягой. После четвёртой фляжки Сержен понял, что это капля в море для дерева высотой почти с колокольню. Нашёл в одном из заброшенных дворов ведро и стал носить воду, очень жалея о том, что водопровод выведен из строя.

Тройн пил с благодарностью и жадностью, благодарил и снова пил, закрывая глаза от блаженства. Эльда видела, как разглаживаются морщинки на потрескавшейся коже-коре, чувствовала, как ему становится легче. И по мере того, как Тройн утолял жажду, девочку постепенно отпускало чувство страха, навалившееся на неё, когда она поняла, кто прячется среди ветвей. Как только она осознала, что там внутри живой человек.

Вода, казалось, возвращала ему жизненные силы. Он говорил всё более связно, скрипа и вздохов стало меньше, а слова начали складываться в предложения. Но Эльда чувствовала, что для того, чтобы разговаривать, Тройну нужно собраться с силами.

– Спасибо… друзья.

День начал клониться к вечеру.

Сержен и Эльда решили перебраться в колокольню. Они хотели провести ночь рядом с существом, которое нуждалось в их заботе. Перебраться было легко, ведь все их вещи помещались в двух рюкзаках.

Дикие шнырки сначала недовольно взвизгивали и норовили выразить своё презрение тем, что прицельно гадили им на головы. Но Тройн проскрипел что-то, понятное только ему да шныркам, и нападки прекратились. А когда Эльда стала разбирать оставшиеся припасы еды, зверьки и вовсе оживились. С большим интересом поглядывали на содержимое сумок и умильно блестели глазками, прямо как их сородичи из школьной шнырятни.

– Не доверяй им, – шепнул Сержен, заметив эти взгляды.

– А что?

– Стырят. А запасов у нас осталось…

– Да почти ничего не осталось.

Эльда думала о том, чем же питается их новый друг, человек-дерево Тройн. Как они смогут прокормить его, если он ест так же много, как пьёт?

– Не беспокойтесь обо мне, – сказал Тройн, угадав её мысли. – У меня есть друзья, которые кормят меня уже долгое время.

– Что это за друзья?

– Они. – Тройн пошевелил ветвями, несколько шнырков сорвались с насестов и закружили вокруг него. Тройн коротко скрипнул, и зверьки куда-то умчались.

Когда они вернулись, у каждого в лапках или в пасти было зажато что-то круглое. Шнырки по очереди подлетали к лицу Тройна и запихивали свою добычу в его открытый рот-дупло.

– Это, кажется, сливага, – с удивлением сказал Сержен. – Откуда она здесь?

Тройн не мог ответить ему, пока зверьки не отправили всю добычу в его широко открытый деревянный рот. И только после того, как они успокоились, он смог заговорить.

– Простите. У нас тут есть сад… был сад, но судя по тому, что шнырки добывают для меня плоды каждый день, он остался на своём месте. Они покажут вам завтра.

– Это большая удача, – сказал Сержен. – Я начал волноваться по поводу еды.

– Вам не придётся голодать, – успокоил их Тройн. И тяжело вздохнул. – Даже мне, в моём положении, не пришлось терпеть муки голода. Только жажду. Мои умные шнырки кормят меня, но они не умеют приносить воду… Я пил только тогда, когда снаружи шёл дождь и просачивался внутрь сквозь дыры