Требовалась эвакуация с позиции. Группа с Тортуги выдвинулась в сторону Ж 123. Шли медленно, аккуратно, растянувшись в длинную цепочку. Вышли по серому, и с каждой сотней метров идти было все сложнее и сложнее. Ландшафт менялся, все более становясь открытым. От стволов деревьев местами оставались только поваленные на бок кроны. Щепки и осыпавшаяся листва шуршала под ногами группы. На 122-й позиции Велес рассмотрел группу, двигавшуюся им навстречу. В их руках были сети, где корчась от боли, стонали трехсотые. Велес остановился, бегло осматривая раненых. Первый, с позывным Лещ, был мелкого роста, не больше метра шестидесяти. Краем глаза он отметил наличие жгута чуть выше колена. Ткань брюк обильно пропиталась кровью. Велес тут же пережгутовал раненого выше, ближе к паху. Разрезав штанину, он отметил отсутствие продолжающегося кровотечения. Взял в руку индивидуальный пакет перевязочный. Укрыв рану, он передал эвакуационщикам раненого и приступил к осмотру второго трехсотого. Последний был легкий: множественные осколки посекли обе нижние конечности, оставляя мелкие отметины на голенях. Велес обратил внимание на сухие повязки и, утвердительно кивнув головой, с остальной группой эвакуации потащил раненого в сторону Крестов. Шли медленно, аккуратно лавируя между окопами и повалившимися деревьями. Луна частично отбрасывала тусклый свет на тропы. Велес периодически кратковременно зажигал фонарь, понимая правильность движения группы.

Полка Ж 123

ВСУ активно сосредотачивали свои артиллерийские обстрелы по данной позиции, не прекращая, порой ежеминутно, посылая мины в окопы на прилегающую к позиции территорию. Точка Ж 123 визуально казалась своего рода кладбищем выжженной и почерневшей от прилетов земли. Голые стволы деревьев, с множественными отметинами от осколков, являли собой крайне удручающую картину. В центральном блиндаже, ведя беседу с добровольцами, сидел Яныч. Он был невысокого роста; добрый и позитивный человек. Брюнет, с небольшой растительностью на лице, узкими карими глазами и свойственной ему манерой ухмылки. Голос был мелодичен. Говорил он медленно, словно подбирая нужные слова.

— Кузбасс, как прошла эвакуация?

— Меня там не было, Яныч. Ирландец до 122 дотащил трехсотых, а там Велес уже.

— Ты с ним не связывался?

— Нет, Гладиатор был на связи.

— Живы, Яныч, отправлены в госпиталь, — вступил в разговор Гладиатор.

— Тяжелые?

— Один да. Второй легкий, посекло, правда, множество осколочных, мелкие.

— Не страшно, — ответил Яныч. — Что со снабжением?

— Сухпаи и воду доставили. — Гладиатор нервничал.

— Хорошо.

— Послушай, Яныч, мы там с Кузбассом позицию определили. Судя по всему, нациков там не много. Ротации у них не было. Что по этому поводу командование думает?

— Не знаю, Гладиатор, Дубай ничего такого не передавал. Можно запросить FPV, пусть разведают.

— Было бы неплохо. Кажись, там минометный расчет у них. Перебежка до Топоров просматривается как на ладони. Что караван, что медики страдают.

— Взять бы их, — твердил Кузбасс.

— Свяжемся с Икаром, оповестим его. Пусть они принимают решение.

Гладиатор и Кузбасс покинули блиндаж. Яныч остался один. В голове он прокручивал всевозможные исходы и, придя к выводу, что это грамотная цель, и неплохо было бы наведаться к ним, взял «Лиру» в руки.

— Икар Янычу, Икар Янычу. — В эфир постоянно влезали бойцы с других позиций. Эфир был переполнен.

— Икар Янычу, Икар Янычу. — Икар на связи для Яныча.

Яныч поведал ему о своих предположениях касаемо позиции противника. На другом конце эфира наступило молчание. Икар переваривал услышанное.

— Я свяжусь с Патриотом. Мы поговорим об этой ситуации. Я поставлю тебя в известность. Конец связи.

Яныч был в блиндаже. Гладиатор обходил окопы, попутно общаясь с бойцами. Подбадривал их. Он старался поговорить с каждым из них, делая упор в разговоре на то, кто ждет кого дома. Он задевал струнки души бойцов, словно указывая, чтобы все помнили, ради чего они сражаются. Похлопывание по плечу, рукопожатие, он словно устанавливал с каждым некую связь. Кузбасс был более сдержан. Он был на точке. Приняв положение лежа и растянув сошки у ПКМ, он молча целенаправленно наблюдал за позицией противника. На той стороне было движение. Противник, словно чувствуя неотвратимость приближения наших бойцов, вел себя сдержанно и крайне осторожно.

— Яныч для Икара, Яныч для Икара.

— Яныч на приеме.

— Яныч, наши БИЛА поднимут дрон в воздух, осмотрятся, что и как там, потом с тобой свяжемся.

— Принял, Икар.

На позиции Яныча было больше двадцати человек. Люди обученные, закаленные в постоянных перестрелках и стычках. Гордые люди, с жестким и волевым характером, лишенные слабостей. Физически выносливые, нацеленные на результат.

Спустя пару минут Дубай оповестил о работе дрона на позициях В. Коптер, паря над позиций противника, давал ценную информацию. В окопах было насчитано пятеро ВСУшников, еще несколько прятались в норах. Движение было зафиксировано.

Постепенно наступали сумерки. На небе отдельными яркими точками зажигались звезды. Небо, словно темное полотно, с проблесками бордовых и золотистых тонов. На позиции бригады Невского, Ж 123, готовилась диверсионная группа.

— Берите больше гранат, — сказал Яныч, надевая бронежилет и распихивая по карманам разгрузки боекомплекты.

— Сколько, Яныч, идет человек? — спросил Кузбасс.

— Идут восемь человек.

— Мы с Гладиатором?

— Идете.

— Отлично, — ответил Кузбасс. Он подошел к краю окопа, поставив свой ПКМ на землю. — Идем группой, зайдем с северной стороны окопа, бесшумно. При приближении к позиции противника ползем медленно и аккуратно. Всем понятно?

— Так точно, — ответили бойцы.

— Группа из четырех человек выходит вслед за нами. Они — на подносе бк. Как только занимаем позицию, сразу окапываемся. С Богом, — тихо сказал Яныч. Он взял в руки свой АК и, поднявшись по земляным ступеням, вышел из лесополосы. За ним последовала группа. Кузбасс был замыкающим. Группа прошла не замеченной для противника. Метрах в пятидесяти от позиции группа приняла упор лежа и, заработав локтями, поползла в сторону окопа. Ползти было тяжело. Разгрузка спереди, словно гарпун, тормозила и тащила обратно. Каждый из бойцов в душе и сердце молился об успехе данной операции. Молился о выдержке и силе, твердости духа и о том, чтобы остаться в живых. Северная сторона окопа была пуста. Яныч опустился в траншею. Когда почва оказалась под ногами, он взвел предохранитель и, нацелив автомат, ждал, пока вся группа не окажется рядом.

— Гладиатор, бери с собой троих и попытайтесь тихо и бесшумно зайти в тыл к противнику. Осмотритесь на предмет минометного расчета.

— Я понял тебя, Яныч, — тихо ответил Гладиатор.

Взяв с собой троих, он перелез в лесополосу и аккуратно, тихо и не спеша, они двинулись параллельно Янычу.

На первом разветвлении, в траншее, на входе в блиндаж, стоя спиной, нес вахту часовой.