что? — Голос Бори приобрел более твердые нотки. — Посмотри, что здесь творится, против кого мы воюем. Изукрашенные свастиками и орлами нацисты, наемники, предатели. Все это отродье нацелено на нашу страну. Там, за ленточкой, — все то, что мне дорого. И мой священный долг — стоять, если придется, насмерть, вот на этих самых рубежах.

— Истину говоришь, брат, — сказал Анар.

Снаружи раздался взрыв, далее последовала стрельба.

— Это еще что?! — Боря вскочил со своего места и, натянув каску, выскочил из блиндажа.

Анар последовал вслед за ним. Минометы противника продолжали работать, кучно обстреливая позицию.

— Борь, у нас трехсотый, легкий, — боец с позывным Терех отчитался перед командиром.

— Помощь оказана?

— Так точно.

— Хорошо.

Боря взглянул на позицию противника. Там был явно какой-то переполох. Националисты готовили наступление.

— На прорыв пойдут. Анар, держи правый фланг.

— Понял тебя.

— Терех, давай за АГС, пошуми немного.

— Так точно. — Через пару минут заработала «собака». Отзвуки выстрелов повисли в воздухе. С обеих сторон продолжалась стрельба. На стороне националистов показался БМП. Задние двери отворились, наружу выползли двенадцать нациков. Вооруженные до зубов, они тут же приняли боевую позицию. В сторону «Невского» полетели дымовые гранаты. Постепенно густой непроглядный смог, стелясь и извиваясь, пополз по земле. Зашипела «Лира». На том конце был Дубай. Работает FPV-дрон, корректирует артиллерию. В сторону позиций противника заработал наш расчет. Снаряды с поразительной точностью сметали ряды противника. Нацики, пригнувшись и скрывшись в дыму, поползли в сторону окопов «Невского». Полетели гранаты. Осколками посекло нескольких бойцов добровольческой бригады. Завязался бой. Боря отстреливал рожок за рожком, поражая противника. Правый фланг был под надежной защитой Анара. В ответ из окопа в сторону националистов полетели гранаты. Звуки взрывов перемешались с криками и отчаянными воплями нациков. Поняв свое бедственное положение, они стали отходить. Штурмовики «Невского» продолжали поливать их свинцом. Дым постепенно рассеивался. На земле оставалось лежать больше десяти националистов. В этой стычке «Невский» потерял трехсотыми троих. Двухсотых не было.

Позиция полка Морока

Председатель был явно навеселе. Он без умолку рассказывал о своих похождениях в родном селе. Не забывал упоминать про красивые виды, зеленые деревья, пруд с гнилыми мостками. Вспоминал, как молодыми они собирались на берегу. Ловили рыбу, купались, жарили мясо. Он с таким наслаждением предавался воспоминаниям, что в конце пустил слезу. Не то чтобы он совсем размяк, нет. Просто душа и сердце истосковалась по родным краям. Он замолчал. Напротив него сидел доброволец с позывным Котя. Они были из одной деревни, лучшие друзья. Котя был пулеметчиком. Он сидел на импровизированном стуле и чистил свое оружие. Периодически он посмеивался над ностальгическим расположением духа Председателя. Но не перебивал его. У Коти совсем недавно родилась дочь. Он еще не видел малышку. Только фото. Он мог часами смотреть на свое дитя, с умилением и некоторой грустью.

Пальцами он проводил по экрану телефона, словно пытаясь ощутить теплоту и нежность родного существа.

Председатель давал четкие указания бойцам: на позиции смотреть в оба, обязательно в момент наступления сумерек. Тепловизоры были направлены в сторону противника. Частенько ВСУ отдельными группами, медленно, исподволь, пытались перейти болотистую полосу и навязать бой. Они ползли, пытаясь укрыться от глаз часовых. Но этого никогда не происходило. Пара автоматных очередей остужала пыл хохлов, и те, поняв глупость своих действий, старались быстренько ретироваться. Отходили группами, иногда врозь, путаясь, петляя и теряя ориентир. И так происходило практически ежедневно.

Котя был вспыльчив на словах, но в момент действий его разум был холоден. Он подходил к решению задач со всей ответственностью. За это его уважали бойцы позиции, выполняя беспрекословно отданные им приказы. Полка Морока была своего рода целым аванпостом, которая отделяла линию противника от центра, сердцевины позиций бригады Невского.

Позиция Тортуга

Позиция более пятисот метров, с кучей зеленых насаждений, углублений. Тропинка, на входе петляя и изгибаясь, испещряла позицию на всем ее протяжении. По бокам вырытые норы для бойцов, единичные блиндажи. В кустах спрятался генератор, шумевший и тарахтевший в зеленой тиши. Два командира позиции, добровольцы с позывным Каток и Карат. Они были чем-то похожи. Оба с прекрасным чувством юмора и запредельным уровнем ответственности. На Тортуге располагались группы эвакуации. Те самые, которые, услышав слово «триста», выдвигались вперед, для оказания помощи в красной зоне и эвакуации раненых в безопасное место.

В блиндаже сидели: Карат и Велес, Церетели, Заяц. Они обсуждали прошлую эвакуацию.

Велес был грамотен, спокоен. Он мог поддержать беседу, где-то сострить, где-то проявить деликатность. Сейчас он молчал.

— Ты чего пригорюнился? — Карат усмехнулся.

Церетели услужливо предложил всем чаю.

— Да нет, просто анализирую.

— А чего анализировать?

— Ну вспомни, как все было. Если бы не Кузбасс, который прикрыл нас от пулеметчика… — На этих словах он замолчал.

— То было бы не один 300, a все 200.

— Вот и я об этом. Долбанные Жешки. Все время там так.

Церетели вместе с Зайцем собирались за провизией.

— Поосторожнее там, слышите? — крикнул Карат.

— Так точно, — ответил Заяц.

Карат придвинулся ближе к Велесу.

— Послушай, здесь ведь везде, к сожалению, есть большая возможность погибнуть. Будь ты на Жешках, Баме, Гоче. Везде. И это нужно принять.

— Думаешь я этого не понимаю? — сухо ответил Велес. — Просто не хотелось бы вот так просто изрешеченным. Дома жена, родители.

Казалось, что его сковывала тревога.

— Я тебя понимаю, прекрасно понимаю. Сам, Велес в такой ситуации. Дочь, жена в положении. Каждый выход, словно последний. Вот и носишься с этой мыслью. А она, зараза, гнетет так, словно тебя изнутри съедает.

Велес кивнул.

— И как справляешься?

— Да как, просто принимаю все как есть. Каждый из нас понимает, почему он здесь, а не там, за ленточкой, где тихо и спокойно.

— А ты для чего здесь? Точно не из-за денег ведь.

— Да каких денег!.. — Карат махнул рукой. — Деньги и там были. Просто отсидеться не получится, понимаешь? Мы же патриоты все-таки. Наша Россия! Наша страна!!!

Голос Карата стал понемногу срываться. Казалось, что невидимая игла кольнула его прямо в сердце, бренькнула струнка души. — Мы воины. И наше место здесь и, черт бы меня побрал, если бы я думал и делал по-другому.

— Ты правильно говоришь, — сказал Велес. — Вон моих знакомых сколько, попрятались, словно мыши: кто-то сбежал в Казахстан, Грузию.

— Крысы, — на эмоциях выпалил Карат.

— Ну все, давайте пить чай. — Церетели налил каждому в кружку нечто похожее на чифир. — Сахар?

Все отрицательно покачали головой. Повисла пауза молчания.

В этот вечер «Лира» передала сообщение о двух 300