этим жуликом?! К графине приставлен наш человек. Пусто. Она посещает театр, дома знатных господ, народные гуляния, Масленицу. Ничего подозрительного. Время идёт, а зацепиться не за что! Убитый с хутора тоже не опознан.

И тут вдруг в неспешную речь Корфа ворвался через открытое окно странный звук. Будто тяжёлым молотом ударили по железной плите.

— Что это?! — остановился Корф.

— Похоже на взрыв, Исидор Игнатьевич! — пояснил есаул.

Корф извлёк из жилетного кармашка часы, щёлкнул крышкой, посмотрел. Подумав, подошёл и открыл дверцу безмолвно висевших на стене старинных часов. Пальцем поправил стрелки. Поднял за цепочку чугунную литую шишку и отошёл, удовлетворённый уверенным ритмичным тиканьем.

— Так вот, уважаемый Евгений Иванович! — продолжил Корф. — Толку от нас мало. Если бы не наши с тобой ранения, уж точно попёрли бы нас со службы. Как пить дать! Верно говорят: нет худа без добра!

Корф замолчал, удивлённо подняв брови. По коридору забегали, затопали. В открытой двери появился человек:

— Исидор Игнатьевич, взрыв на Благовещенской! В «Ницце»!

Через минуту, распугивая пешеходов, две пролётки мчались к месту взрыва. Трёхэтажная «Ницца» — гостиница мебелированных комнат — размещалась на углу Степной и Благовещенской. С этой стороны в нескольких окнах не было стёкол. Мостовая была засыпана деревянными обломками, обгорелыми кусками мебели, какими-то вещами. Пахло гарью. У входа в дом их встретил бледный, с трясущейся челюстью полицейский офицер.

— Где? — бросил на ходу Корф.

— Второй этаж. Пойдёмте!

По гулким чугунным ступенькам поднялись наверх. В коридоре слева на полу валялась выбитая взрывом дверь. Корф придержал есаула за руку, покачав головой. Встали у стены, пропустив в комнату троих озабоченных из отдела расследования. Евгений Иванович разглядел через дверной проём следы страшного разрушения. Одна из боковых стен — сплошные обломки. Другая выпучена наружу, в соседнюю комнату. В углу, похоже, стоял шкаф. От него осталась только часть задней стенки. Обои у окна чадили едким дымом. На полу валялись куски штукатурки, тряпки и какие-то обломки. У спинки металлической кровати лежал страшно изуродованный мужской труп.

— Пойдёмте, есаул! Пусть работают, нам здесь делать нечего.

Обратно ехали молча, под впечатлением от страшного зрелища. И только когда подъехали, выходя из пролётки, Корф проговорил задумчиво:

— Это что-то новое! Сдаётся мне, дорогой Евгений Иванович, что это отголоски чумного поветрия, которое охватило Россию и вошло в моду.

На следующий день Зорич вышел на работу пораньше — разбираться с папками дня не хватит. И очень удивился, увидев у подъезда чёрную машину градоначальника. С чего бы это? Открывая дверь кабинета ключом, он услышал приглушённый разговор в кабинете Корфа. И он уже здесь?! Что-то стряслось. Наверное, вчерашний взрыв с отголосками. Оставив дверь приоткрытой, он сел за стол. Вскоре хлопнули дверью. Послышались шаги. Двое, определил Зорич. Один прошёл мимо. Физиономия второго появилась в приоткрытой двери, осклабилась заискивающе, пробормотала что-то и закрылась дверью. «На моей службе теперь знакомства не бывают лишними!» — улыбнулся Евгений Иванович, раскрывая папку.

Западный край. Варшава. Приехавший навестить родителей корнет Приморского драгунского полка Лисовский был жестоко избит неизвестными, оставившими лист бумаги с оскорбительными для русского человека выражениями.

Белосток, Краков, Вильна — в посещаемых местах разбросаны листовки антирусского содержания с идентичным шрифтом. Ведётся расследование.

Гродно — студенты технического училища устроили массовую драку с солдатами 54-го батальона Литовского полка на межнациональной почве. Произведены аресты.

Евгений Иванович бегло просмотрел остальные листки, отложил папку в сторону. Взял другую.

Львов — у студента университета Дмитрука В. В. изъяты книги революционного содержания и листовки с призывами к свержению существующей власти. Раскаялся. Освобождён под надзор родителей.

Киевская губерния — село Вишнёвое. Крестьяне сожгли усадьбу помещика Зиновьева. Зачинщики арестованы.

Чернигов — при попытке ограбления банка «Готе и К.» убит некто Сезоненко Я. Е. Установлена следствием его принадлежность к партии соцреволюционеров.

Есаул отложил, не ознакомившись до конца, и эту папку. Ничего нового. Самодержавие раскачивают со всех сторон.

И соцреволюционеры, и соцдемократы, и анархисты, и Союз Какого-то Освобождения. Кого это и зачем?! А лучше-то будет?! А массовые расстрелы рабочих? Ведь их погибло, по слухам, десятки и десятки! Какой толк от такой бойни?!

Говорят, что нет мира и в державной семье. Боже мой, чем всё это кончится?!

Отвлёк от горестных размышлений Корф. Широко распахнув дверь, он пропустил вперёд дородного осанистого мужчину, с ним ещё двоих, рангом пониже. Бочком протиснулся сам, остановился посередине комнаты и произнёс патетически:

— Позвольте представить вам, ваше превосходительство, боевого офицера. Это Зорич Евгений Иванович.

Делать нечего. Зорич двинулся навстречу. Градоначальник сделал пару тяжеловесных шагов и протянул руку. Есаул, не напрягаясь, пожал тёплую мягкую ладонь.

— Очень рад. Наслышан. Как ведётся расследование?

Евгений Иванович замялся. Что сказать? Пришёл на помощь Исидор Игнатьевич:

— Будьте уверенны, ваше превосходительство: копаем. Днём и ночью. Не подведём.

Градоначальник понимающе качнул головой с двумя подбородками. Вышли вон в том же порядке. Последним — Корф. Закрывая дверь, повернулся и подмигнул есаулу. «Да-а-а, — подумал Евгений Иванович. — Похоже, я становлюсь знаменитым. Кого же благодарить за это? Наверняка Диану Владимировну».

Вскоре вернулся Исидор Игнатьевич:

— Собирайся, есаул. Через пару минут внизу.

Выехали в пролётке. К удивлению есаула, Корф был молчалив и хмур. Только когда выехали за город, спросил:

— Ознакомился?

Евгений Иванович молча кивнул головой.

— Вот так-то! Чем дальше, тем круче! — бросил Корф и замолчал.

У казармы на территории полка их ждали. Зорич с радостью увидел знакомые лица. Здесь были и Егорка, и Фрол Иванович, и его племянник Иван. Вышел навстречу Ерофеич в белом колпаке и фартуке. Сунулся носом в ладонь подросший Буян. Фрол Иванович проговорил застенчиво:

— Откушайте с нами. У нас как раз обед. Да отметим встречу.

— Спасибо, Фрол Иванович, с удовольствием!

Посредине столовой были сдвинуты в ряд три стола. В центре красовалась пара бутылей с мутноватой жидкостью.

— За встречу! — заулыбался щербатым ртом Фрол Иванович.

Евгений Иванович понимающе улыбнулся в ответ и почувствовал, что напряжение тяжёлой зимы покинуло его. «Вот чего не хватало мне, — подумал он. — Эти