И не только алкоголь, – после паузы добавила она. – Потом я была не в самом лучшем состоянии, но помню, как мы сидели в VIP-зоне и играли в игру…

– Какую игру?

– «Правда или действие». Он отказался выполнять что-то, поэтому ему пришлось выпить. – Изо всех сил Рейчел стремилась не сказать лишнего.

– Вы в курсе, что алкоголь по большей части нейтрализует действие цианида? – неожиданно спросил мужчина.

– Нет, я не очень хороша в химии, – честно призналась она.

– Вы уверены, что отравлен был именно алкоголь?

– Я не знаю… Он просто выпил и…

– Кто был в той комнате? – резко спросил агент.

– Я не… – Рейчел вздохнула, понимая, что самолично загнала себя в эту неудобную ситуацию. – Я, Оливия Шеферд, Шон Беннет, Джеймс Холланд, Ричард Маккензи… Саймон… И еще кто-то… Я не помню… И не уверена, что вообще знала их имена.

– Оставайтесь в кабинете, мисс Симмонс. Мы проведем сплошной допрос и, возможно, вернемся к вам с вопросами. Постарайтесь вспомнить этот вечер во всех деталях.

Рейчел устало запрокинула голову, прикрыв глаза.

– Первый и последний раз, – процедил детектив, когда агент покинул кабинет. Симмонс лишь усмехнулась и кивнула.

11

Истина многолика

Шон сидел в аудитории, нервно оглядываясь по сторонам. Его всегда напрягали контакты с полицией, а сейчас к ним присоединились еще и агенты ФБР. Парень старался отвлечься и сосредоточиться на лесе, что раскинулся за пределами ограды. Сейчас он казался еще более зловещим. Листва гнила на земле, а тонкие острые ветки царапали ночное небо, усеянное совсем крохотными звездами, так равнодушно мерцавшими за сотни тысяч миль от этого проклятого места. Дорожку между кампусами не освещали фонари – с этой задачей прекрасно справлялись огни полицейских машин и яркие фары «хаммеров». Небо больше походило на бесцветный потолок, низко нависший над головами.

– Шон Беннет? – спросил пожилой мужчина. Его волосы уже тронула седина, но он не стремился это скрыть. – Специальный агент ФБР Стивен Полански. – Он устало продемонстрировал удостоверение.

Агент не собирался заниматься этим делом, лишь помогал коллегам с допросом. Нельзя было допустить, чтобы свидетели согласовали свои показания. Полански преподавал тактику допроса в академии ФБР, к делам в последнее время приступал нечасто, однако был не против попрактиковать приемы реминисценции для написания своей новой научной статьи.

– Ага.

– Нам известно, что ночью вы находились в закрытой комнате клуба. Мы не подозреваем вас, нам нужно лишь задать вам пару вопросов.

Шон безучастно пожал плечами. Он не спал всю ночь и все еще не мог до конца осознать произошедшее. Беннет раз за разом прокручивал в голове события минувшей ночи. Чистейший мазохизм.

– Ваш отец прислал… семейного адвоката и настоял на том, чтобы он присутствовал при всех беседах. Так как вы уже полностью дееспособный и правоспособный гражданин, мне нужно ваше согласие и подпись, чтобы допустить его до беседы. Адвокат уже ожидает в холле.

– Я не согласен. Пусть отправляется обратно, откуда приехал.

– Хм… – Агент чуть прищурился, затем приложил руку к устройству связи, закрепленному на ухе, и передал указания.

– Спасибо, – выдохнул Шон.

Меньше всего ему хотелось видеть адвоката, что невозмутимо закрывал глаза на неоднократное семейное насилие и покрывал отца. Беннет понимал, что неправильно переносить свою злость на человека, просто выполнявшего свою работу, однако ничего не мог с этим поделать. Один взгляд на острое, равнодушное лицо этого адвоката вызывал в нем приступ тошноты. В памяти еще живы были воспоминания из детства: плачущая мама, разъяренный отец, сломанная ножка стула и россыпь деревянных щепок на дорогом ковре ручной работы. Посреди всего этого безумия стоял тот самый юрист, оглядывал повреждения, спокойно разъяснял миссис Беннет, почему ей выгодно молчать. Он говорил о том, что суды не принесут плодов, ее заберут в психиатрическую лечебницу, а маленький сын, испуганно замерший на мраморной лестнице, останется на попечении отца. Именно это и пугало женщину больше всего.

Шон живо помнил, как в тот самый вечер она поднялась к нему в спальню, гладила по волосам и целовала в разгоряченный лоб. Ее улыбка казалась такой странной, пластмассовой. Фальшивой, как и все в их разваливающейся семье.

– Как близко вы были знакомы с мистером Томпсоном? – Агент начал со стандартных вопросов.

– Мы были хорошими знакомыми, – немного помедлив, ответил он.

Мужчина сделал несколько пометок в блокноте.

– Вы можете назвать всех, кто был в тот вечер в том помещении?

– Да…

Шон по памяти перечислил всех, кто там находился.

– Не могли бы вы по памяти пересказать все события в хронологическом порядке?

– Мы приехали в клуб на вечеринку. Со мной в машине ехали Джеймс, Оливия и Рейчел. Девчонки сразу пошли на танцпол или к барной стойке, а мы сидели с Саймоном на диване и обсуждали все… события. Он рассказывал мне про каких-то девушек, про свои дела… Разговор пустой, обычный. Потом мы пошли наверх, я помогал Рейчел подняться, потому что она перепила. В випке мы играли в «Правду или действие», сначала отвечала Оливия, потом я, дальше танцевал Джеймс, а потом…

– Не останавливайтесь, – равнодушно сказал агент, скрестив руки.

– Джеймс загадал Саймону действие. Он отказался его выполнять и выпил из чаши. И умер.

Шона поражало то, насколько это вошло в норму. Две недели назад он и подумать не мог, что ранним утром будет давать показания агенту ФБР и равнодушно рассказывать о гибели своего знакомого.

– Что за действие загадал Джеймс?

– Вроде… – Шон на мгновение задумался, чувствуя, как неприятная тревога стягивает горло. – Пройти на руках на первый этаж.

– Саймон делал это когда-нибудь?

– Нет, – уверенно ответил Беннет, прекрасно понимая, к чему ведет Полански.

– Может, он занимался акробатикой или…

– Нет, не было загадано, чтобы Саймон выпил. Вы ведь это хотели услышать, да? Но Джеймс ни в чем не виноват. Он этого не делал.

– Хорошо… Кто занес чашу с… напитками в комнату?

– Я… Я не знаю. Мне пришлось нести Рейчел Симмонс, как я уже и сказал, – ответил Беннет, неожиданно обрадованный этим фактом.

– Где стояла чаша, когда вы зашли?

– На столе. – Шон чуть нахмурился, пытаясь вспомнить точно.

– Ее никто не брал?

– Н-нет… Хотя, подождите… Ее взяли на колени девушки…

– Кто именно?

– Джессика… Джесси! Ее звали Джесси. Она со своей подружкой держала чашу, пока Джеймс… – Парень предусмотрительно остановился.

– Пока мистер Холланд что?

– Выполнял действие, – уклончиво ответил Шон.

– Какое? – устало спросил агент.

– Он танцевал на столе.

– Ладно… – Агент приподнял брови, но достаточно быстро вернул себе невозмутимый вид. – Кто наливал жидкость в стаканы? Или мистер Томпсон пил прямо из чаши?

– Нет, он пил из стопок.

События прошедшего