class="p1">Похоже, я не заметила, что к двери, как и в прошлый раз, прикрепили моё нижнее бельё. Но на этот раз я не стеснялась. Мое нижнее бельё было простым, но не старым или чем-то, чего стоит стыдиться.

Нащупав бельё на двери и сорвав его, я громко сказала:

— Какой же детский сад. Взрослые люди, а поведение как у малолеток.

Надеюсь, те, кто это сделал, слышали меня и поняли, что я думаю об их поступке.

Больше всего мне было жаль очки — на них я действительно потратилась и надеялась найти что-то похожей формы.

— Айви, я повторю, хочешь, я схожу с тобой в город? Тебе нужны новые очки, ты совсем беззащитна и не видишь, куда идёшь, — повторил Роберт заботливым тоном, а я только усмехнулась.

Он говорил то же, что и в прошлой жизни, но я теперь видела это совсем в другом свете. Он любил мою беззащитность, мою зависимость от него. Любил быть героем.

— Спасибо, я справлюсь сама. — Дверь наконец открылась, и я встала, вернула Роберту пиджак. — Спасибо, Эмма, Роберт, за помощь.

* * *

Через полчаса я уже спешила в город за новыми очками. На мне были старые, разбитые очки, и я знала, что сегодня куплю сразу две пары. Нужно также заказать новую форму и дополнительную одежду. Я отпросилась у профессора Диксона, сославшись на чрезвычайные обстоятельства.

В этой новой реальности я тратила намного больше денег, чем могла позволить себе в прошлом, но это было неудивительно — я часто слышала, что когда появляются деньги, появляются и причины их потратить.

Сегодня я также решила нанять законника, чтобы проверить мои документы для патента. Да, это новые расходы, и от денег за победу на выставке ничего не останется, кроме той части что я уже отложила для родителей, но скоро на мой счёт поступит зарплата от ликвидаторов. Я хотела убедиться, что всё делаю правильно.

Законник примет меня через два часа. Пока я ждала приема, я успела купить две пары новых очков и дополнительную одежду, сразу же отдав её тем же швеям, что уже не раз ушивали мою форму. Сейчас я стояла на улице, немного растерянная от всего, что со мной произошло. От встречи с Робертом. От того, что Макс Фуллагар проявлял ко мне непонятный интерес.

Я надеялась, что внимание Макса было чисто дружеским, но иногда позволяла себе думать о том, что будет, если он действительно заинтересован во мне. Я не ненавидела Фуллагара, несмотря на то, что в прошлом после его слов началась сильная травля, несравнимая с тем, что происходит сейчас. Но при этом он был героем, спас множество людей и был тем редким человеком, кто мог уничтожить тень за секунды. И он будет ликвидатором, потому что чувствовал, что это его долг; ему не нужны были ни слава, ни деньги.

Куда хуже было то, что на меня обратил внимание Роберт. И наше «знакомство» полностью повторяло то, что случилось в прошлом. И сейчас я боялась… В прошлом он водил меня на свидания, окружил заботой, которую я никогда не испытывала, даже немного помогал финансово. Я боялась, что он вновь начнёт действовать так же, и я забуду, чем всё это кончилось.

Роберт был агрессивным человеком, но я не была уверена, что он сам осознавал, насколько сильно он хотел контролировать свою женщину. Только после того, как я захотела уйти от него, я поняла, что его любовь была… нездоровой.

В прошлом, во время поездки в город, мы разговорились. Роберт держал меня за руку и плечи, так как я ничего не видела, а затем купил мне новые очки, такие же ужасные, как и предыдущие, и отвёл меня в новую кофейню. Это походило на свидание, чего со мной никогда не происходило до этого. Никто никогда не видел во мне женщину, и тот факт, что Роберт считал меня красивой, тогда сделал меня по-настоящему счастливой.

Но я изменилась. Я сидела рядом с конторой законника, держа в руках документы на патент, которые он проверит и которые я оставлю у него. Я стану ликвидатором, буду финансово стабильной. Роберт не позовёт меня завтра на свидание, не начнёт ухаживать, так как сегодня между нами ничего не произошло.

По крайней мере, я так думала.

Глава 10. Предложение

Тот день привёл к множеству последствий, как и в моей прошлой жизни. Тем, которые я ожидала, и тем, о которых еще не знала.

Люсиль изображала из себя заботливую наседку, громко выражая сожаление о том, что её не было рядом. Она уверяла, что, будь она там, непременно бы помогла и даже купила бы мне новые очки. А я про себя размышляла, как дискредитировать её — слишком уж хорошо она изображала заботливость. Было бы очень удобно, если бы кто-то из её сообщников выдал её, но пока я не имела представления, кто это мог быть. В академии работало шесть профессоров и ещё больше обычных учителей-мастеров, являвшихся артефакторами.

— Так неприлично, Айви, все мужчины видели твои голые ноги. Как же так получилось? — вновь сокрушалась Люсиль.

— Это просто ноги, — громко ответила я. — Кроме того, я не виновата, что какие-то тупые малолетки решили действовать таким образом.

Моя тактика работала — никто не смеялся над тем, что мою одежду украли, очки сломали, а бельё повесили на дверь на потеху публике. По крайней мере, при мне. Я собиралась публично высмеивать травлю и постоянно повторять, насколько это мелочно, глупо и недостойно взрослых людей.

Кто бы это ни сделал, признаваться они не торопились.

Лучшим событием на этой неделе было то, что я получила свою первую зарплату как ликвидатор и наконец навестила родителей.

— Откуда? — спросила мама, шокированная, когда я сняла деньги в банке. Они уже получили предыдущую часть денег по почте, и мама писала с просьбой объяснить, откуда я их взяла. Она также спрашивала, как это скажется на моей учёбе, но я тогда просто ответила, что объясню всё при встрече.

— Выиграла на соревновании на выставке технологий, — я кивнула на стену, к которой мама прикрепила газету, на обложке которой Тед Фуллагар пожимал мне руку.

«Студенты Ардонской Академии завоевали признание Теодора Фуллагара» — гласил заголовок крупными буквами. Почти так же, как и в прошлом, за исключением того, что заголовок тогда не упоминал Фуллагара, а на снимке была, конечно же, Люсиль.

О новой работе решила пока не рассказывать родителям. Они считали, что я должна полностью сосредоточиться