Шрифт:
Закладка:
— Ну что ты, Игорь, конечно рады! Правда, Маруся? — неуверенно спросила Васька.
Я утвердительно кивнула, и подружка снова заулыбалась. Я и правда была рада видеть парня… но только одна мысль не давала мне покоя: он прожил много лет в Ордене, они воспитали его, когда родственники отказались, потом дали ответственное задание, с которым сам Игорь отнюдь не справился… но не расстроились, а сказали ему: «Конечно, можешь идти, искать себя»? Не такое впечатление у меня сложилось о ребятах в багряных хламидах…
По возвращению в школу мы увидели, что наш дорогой пустырь и всё близлежащее к школе пространство было заполнено желающими поступить в это учебное заведение. Мы с трудом протиснулись к ограде и приложили свои руки под завистливые взгляды будущих студентов.
— Будь здоров, Святобор! — поприветствовала я нашего колченого садовника, которого мы повстречали за стрижкой кустов — Чего это народу нагнали? Ждут чего? Так испытание только завтра, да и то, неизвестно время точное.
— Окстись, Маруся — недоверчиво посмотрел на нас садовник — аккурат третьего дня как были выданы всем предписания явиться сегодня к школе и быть готовым к экзаменам. А вот когда они начнутся, так это только директор да представитель Ордена знают.
— А этот-то здесь зачем? — не поняла Васька.
— Потому как надзор за колдунами всегда был особый, а за студентами — так и вовсе во все глаза смотрят, с недоучек спрос-то какой? Вот и глядят, чтобы неблагонадёжных не было, или махинаций с даром каких… — степенно ответил Святобор, внимательно глядя нам в глаза.
Порою мне казалось, будто он знает гораздо больше, нежели может рассказать…
— Так вы у себя в комнате посмотрите, там все условия должны быть прописаны — комендант очень строго смотрит за тем, чтобы правила неуклонно соблюдались.
И мы пошли смотреть. Общежитие по-прежнему выглядело пустым, лишь кое-где мелькали пришлые абитуриенты, которым также предоставляли место в общаге на время проведения вступительных экзаменов.
В нашей комнате Донатий вовсю занимался приготовлением ужина, используя для этого походную газовую плиточку. В нашей Школе и столовка имелась, конечно, да только вот во время каникул питание потенциальных студентов не входило в опции.
— Девоньки! А вы очень даже вовремя пожаловали. Голодные, поди? Да что я спрашиваю? Васенька, ишшо не было раза такого, чтобы ты отказалась покушать.
— Не было ли нам бумаги какой? Официального вида? — поинтересовалась я у Донатия, который продолжал восхищаться хорошим аппетитом Васьки.
— Бумага? Да вроде, нет… только вот пришёл я, а в двери торчит записулька на пергаменте начертанная. Так что я хотел было прочесть, да потом забросил это дело за ненадобностью.
— Это ладно — занервничала я — ты бумагу-то покажи нам.
— Футы-нуты, переполошилась девка! Гляди, ежели надобность у тоби имеется!
Донатий торжественно показал нам рыбью голову и потроха, завёрнутые в некую промасленную крафтовую бумагу.
— Ты не переживай, Марусенька! Пустяки, дело-то житейское! — после секундного замешательства зачастила Васька — Мы сейчас пойдём, в другой комнате такую же бумажечку сопрём, и вся недолга.
— «Дело житейское»? — нечистик с неодобрением смотрел на Ваську — Говоришь, как дочка моей бывшей хозяйки. Анелька девчонка до чего пакостная была — не передать словами. Чистая страсть! Помнится мне…
— Пошли воровать! — оборвала я Донатия на полуслове, и тот окончательно обиделся.
Глава 22
— Точно, скажем соседям, будто за солью зашли, нам дверь и откроют. А домовой тем временем, поищет в комнате и вынесет нам заветную бумажечку — придумала «гениальный» план Васька.
Впрочем, таковым он казался в тот момент мне без кавычек. На этаже выше мы услышали голоса и поднялись. После нашего стука в дверь с той стороны двери начались бурные дебаты:
— Иоланта, постой секунду, дай мне сосредоточиться на двери. Вот так! Я вижу за ней мужчину, высокого и статного. Его визит — далеко идущие планы…
— Вовсе нет! Там стоит парень не старше тридцати лет и…
— Да нет же! Твоя вина в том, что мы провалили прошлый проект, так ты и тут мне пакостить думаешь?
Мы слышали вопли за дверью и уже собрались уйти, как дверь открылась и явила миру двух дам в одинаковых платьях ядовито-розового цвета с оттенком на губах цвета «фуксия».
— Так и есть! Две девчонки стоят! Точно тебе говорю, выставят нас отсюда, а всё твоя вина! — одна из дам прижимала пухлые руки к лицу и опасно наклонилась, показывая все формы, обтянутые платьем, явно меньшим, чем это было необходимо.
Женщина, которая стояла с первой дамой, захлопнула дверь перед нашим носом. Мы остались стоять в оторопи, только Васька приложилась ухом к двери и сделала мне страшные глаза. Очень уж ей хотелось узнать, чем закончиться беседа этих любопытных дам.
— Совсем у директора плоховато с колдунами, если он этих… на экзамены пригласил — подмигнула мне Васька.
За дверью раздался крик:
— Енот, мама, ты видела? Енот только что выбрался из нашего окна!
Ну, слава Богу! Значит, Донатий смог незамеченным пробраться в комнату через открытое окно, отыскать там тот пергамент с указаниями на экзамены, и даже убраться восвояси.
— Побежали скорее — шептала я, слыша перебранку за дверью.
Когда мы пришли в свою комнату, Донатий расхаживал по ней, раздувшись от гордости.
— Гляньте, чего там писано! — велел он.
Мы осторожно развернули такой же кусочек пергамента, как и тот, что был завёрнут в рыбьи останки, и с волнением прочитали всего одну фразу:
«Всем соискателям для поступления в Школу Магических Искусств прибыть в Школу и оставаться там до начала испытаний. Отлучаться из Школы запрещено, иметь при себе амулеты запрещено, о начале вступительных экзаменов будет объявлено»! Мы повертели бумажульку и так, и этак. Больше ничего. И вот за ради этого мы разрабатывали сей план?
— Могли и просто так попросить — информация-то не секретная. Даже эти две… мама с дочкой дали бы прочесть! — расстроилась Васька.
Только сейчас я поняла, что всё-таки нервничаю перед будущими экзаменами. Мы опились чаю и улеглись спать. Сон мне снился какой-то странный — цветные всполохи и резкие звуки. А проснулась я от того, что Вася с Донатием трясут меня с просьбами проснуться. Звуки исходили со стороны двора — директор с громкоговорителем требовал немедленно выйти во двор.
— Не иначе пожарная тревога — сонно пробормотала я, и мы дружно вывалились во двор.
Там уже собралась целая толпа растерянных будущих колдунов и магов. Очевидно, никто не ожидал столь нетривиальной побудки. Выглядели все так же весьма любопытно. Те очаровательные женщины, с которыми мы имели честь пообщаться несколько часов назад — они сменили розовые короткие платья на столь же короткие ночные сорочки, и теперь радовали глаз славов своим телом. Сами же аборигены тоже выглядели премиленько — в длинных ночных сорочках, которые они запихали в порты и сочли свой образ законченным.
Впрочем, справедливости ради, мы тоже выглядели не слишком презентабельно в своих вытянутых пижамах с короткими шортами.
— Хотела же я купить новую пижаму по случаю… — бормотала Васька, ежась от ночной прохлады.
Директор с профессором Славиной подошли к нам и поинтересовались, всё ли в порядке. Мы хотели что-то ответить, но вдруг на некоторое время потеряли возможность говорить, дышать и даже думать. У меня в глазах на секунду всё потемнело, но потом вернулось на круги своя.
— Так что, девушки… как вы себя чувствуете? — повторил свой вопрос директор.
Мы синхронно покивали и даже выставили вперёд большой палец. Мол, всё в полном порядке. Профессор улыбнулась, и они отошли от нас.
— Внимание, внимание! Вступительные экзамены начаты. Прошу всех соискателей встать в четыре ряда.
Мы все, толкаясь и то и дело сбивая строй, выстроились какой-то неровной колбасой и замерли в ожидании чуда. И оно не замедлило свершиться: перед нами стояли четыре стола с магическими шарами. Каждый маг подходил к столам, ненадолго прикладывал руки к шару и направлялся вперёд по одной из предложенных профессорами дорожек. Настала и наша с Васей очередь. Мы побежали по предложенному пути и вскоре оказались на полосе препятствий. Нам предстояло проползти под какими-то брёвнами в мрачном лесу, не привлекая к себе внимания.
— Какая графика! Просто огонь! — восхищался парень рядом с нами, одёргивая спадающие треники.
Я была отчасти с ним согласна —
