— Я туда не полезу. Нестабильное, уже закрывается. Может выйти так, что пройду частично — половина меня останется здесь, а половина там. И тебе не советую.

На черном лице отразилось разочарование.

— Уверена?

— Абсолютно.

Хотя про половинки Лу приврала немного: о таком она и не слышала. Но лезть в дупло и в самом деле опасно.

Только теперь она обратила внимание, что вокруг дерева был не просто вытоптан снег, а даже земля изрыта. Словно что-то тащили… да, из дупла. Видимо, и в самом деле Ясноглазая обладала тем же даром, что и Лу. Только успела сюда раньше, пока Дверь была стабильна.

— Ты ее видел? — втянув воздух сквозь зубы, спросила Лу.

— Кого? Дверь?

— Ясноглазую, разумеется.

— А! Нет, не довелось. Откуда? Она не из тех, кто якшается с такими, как Байд. И уж тем более — с такими, как я.

— А не помнишь точно, когда она сюда попала?

— Издеваешься?

Из чащи леса выскочило маленькое рыжее существо. С пронзительным лаем оно бросилось на дерево, а потом нырнуло в дупло.

— Куда? — взвыл Джанно, ловко хватая второго тираха, пытавшегося сигануть в Дверь. Третьего подхватила Лу, но удержать не смогла. Пес был гораздо сильнее, чем она думала. Вывернулся из ее рук, прыгнул и исчез в темноте.

Следом за тирахами вывалилась и команда во главе с красномордым, тяжело дышащим Байдом. Завидев девушку, он разразился яростной и нецензурной речью.

— Что ты тут делаешь? — наконец удалось вычленить из потока слов нечто понятное.

— Прогуляться решила. Потянуло сильно. Вот, нашла Дверь.

— И чего стоишь? Лезь!

— Сам лезь. Я жить хочу. Она нестабильная.

Байд огляделся, замечая все то же, что видела раньше Лу: и следы на земле, и колею от чего-то тяжелого.

— Где Бронни?

— Там, — сказал Джанно, кивнув на черное дупло.

— Бронни, хороший мой, иди к папочке, — Байд дернулся было к дуплу, но покосился на Лу и резко передумал совать туда свою дурную голову. — Дайте мне палку!

Кто-то протянул ему толстую ветку, капитан ткнул ей в дупло. Раздался противный скрип, потом что-то вспыхнуло в черноте… И стало очень тихо. Лу почувствовала, как у нее волосы встали дыбом. Дверь закрылась. Вот так — быстро, резко и самопроизвольно. В руках у Байда остался только обрубок ветки.

— Мой тирах!

— Два, — сообщил Джонни, на всякий случай прижимая к себе оставшегося при них песика.

— И Мальта?

— Угу. Они туда вдвоем. Не успел я их удержать.

— Это лучшие тирахи в мире! Самые нюхастые! Я за них железа отдал столько, сколько они весят! Эй, девка, открывай!

— Я не могу, — удивленно сказала Лу. — Я только видеть могу, а открыть или закрыть — это не ко мне.

— Поди Ясноглазая напакостила! О, мои тирахи!

— Откровенно говоря, Лу предупреждала, что Дверь нестабильна, — заметил Джанно.

— Но если она не может ее открыть, какой с этого толк?

Лу только развела руками.

На корабль возвращались уставшие, замерзшие и злые. Байд то и дело косился на девушку и что-то шипел сквозь зубы. Он был очень недоволен, возможно, даже догадывался, зачем Лу спустилась на остров, и это не сулило ей ничего хорошего.

17-2

Буря разразилась уже на корабле. Байд ухватил за одеяло девушку, не позволив ей ускользнуть в свою каморку.

— Ты совершенно бесполезное существо! — зарычал он. — Из-за тебя я потерял лучших своих тирахов!

— Э, при чем тут я?

— Признавайся, ты шпионка?

— А ты совсем дурак? Я же из другого мира пришла и тебя вывела, — Лу была настолько удивлена, что потеряла всякий страх.

— Возможно, тебя подослали мне специально.

— Зачем?

— Чтобы ты мне все испортила! И чтобы весь мир разрушила!

— Каким это, интересно, образом?

Байд не ответил, только больно схватил Лу за плечо и попытался прижать к себе. Вторая рука цапнула ее за зад. Она рванулась, разом вспоминая все приемы рукопашного боя. Присела резко, дернулась вбок, рукой скинула его руку. Отскочила в сторону, сверкая глазами и скалясь. Нет, так просто она не дастся. Но она недооценила противника. Байд был силен, как медведь, и проворен, как тигр. Бросок — и Лу прижата спиной к его телу, а руки придавлены к бокам — не вырвешься. Он поднял ее легко, как ребенка, кинув команде:

— Ну, чего пялитесь? Разошлись! Энрике, закладывай курс на остров Свободы. Нам нужны новые тирахи.

Лу, пользуясь тем, что он отвлекся, нащупала в кармане шокер, с которым не расставалась, вытащила его и ткнула в ногу капитану. Результат превзошел все ожидания: Баклан взвыл и выпустил ее, хватаясь за бедро.

— Энрике, Мойо, взять колдунью! Обыскать!

— Оставьте ее, — тихо, но веско сказал Джанно. — Принцесса, дай мне твое оружие.

Лу протянула ему шокер. Все равно ведь отберут! Еще и поколотят. Все было так плохо, что даже представить себе нельзя.

Чернокожий гигант повертел “ручку” в руках, хмыкнул и с силой вышвырнул ее за борт под возмущенный вопль капитана.

— А теперь иди, девочка. И не высовывайся до тех пор, пока не доберемся до базы.

Лу даже не пыталась спорить, развернулась на пятках и бросилась в камбуз. Байд орал ей вслед что-то нецензурное, Джанно отвечал спокойно, но грозно. Через какое-то время все затихло.

Девушка забилась в угол и разревелась.

— Вниз прыгну, — сказала себе она. — Лучше умру красиво, чем лечь под этого…

Жить ей хотелось отчаянно, но разве это жизнь? Да, она не девочка, пережила бы. Тело всего лишь — тело. Так ведь одним разом не ограничится. А потом она надоест капитану, и он отдаст ее команде. И умирать Лу будет долго и мучительно — от боли, от побоев, от кровопотери, от венерических заболеваний.

Уж лучше быстро и самой.

Четыре дня она просидела в каморке, боясь даже выбежать в туалет. Стало заметно теплее, “Буревестник” уверенно шел вниз. Однажды они поймали шквал, попали в шторм, но быстро миновали опасный участок. При всех своих негативных качествах Байд был опытным и умелым капитаном, да и команда у него была неплохая. На пятый день Баклан сунул нос в камбуз и процедил сквозь зубы: