В этот момент тот слабый мальчишка будто исчез, и вместо него появился грозный мужчина, глядя на которого правитель даже почувствовал угрозу.

– Возможно. Слабость всегда приносит проблемы. – расценив милосердие, проявлением слабости, ответил он.

– Так же, как и зря ты приказал вырезать всех бедняков в этом городе.

– О-о. Ты потерял кого-то еще, – всё в том же хладнокровном спокойствии говорил Статис. – Сочувствую. Беднота – гниль, которая мешает процветанию. Если палец загнивает – его отрезают, ровно так же как я вырезал бы всех бедняков в моём царстве. Опыт показывает, что как способ борьбы с повстанцами – это очень эффективно. Именно так я и сделаю.

Он отправился прочь, проходя мимо еще раз взглянув в глаза девушки и кинув ей между прутьев тот цветок. Дверь хлопнула, и в темнице остался лишь гнетущий мрак, гнев и отчаяние.

– Ты вспомнил своего отца? – спросил сидящий всё это время в углу здоровяк.

Только ему текущая обстановка не причиняла страданий. Давно отчаявшийся, он уже смирился с неизбежной смертью и даже был не против неё.

– Да. Статис убил его на моих глазах в одном из коридоров этого дворца. – охваченный гневом отвечал юноша. Его глаза выражали совершенную ненависть, в них не осталось былой простоты и добра. Во взгляде исчезла искра любопытного парня, которого можно было удивить водной гладью реки, и осталось только желание мести. Как никогда он стал похож на Кефара, что ровно с таким же взглядом стоял за стеной.

В метре от Табита стояла Зема. Взглянув на неё, он увидел только всепожирающую ненависть, но в ней, как ни в ком другом отражалось уныние. Опущенные от отчаяния руки дрожали, а сама она с трудом боролась с подступавшими слезами.

От этого зрелища в нём проснулся небывалый гнев. Ярость заставила его кулаки с хрустом сжаться.

– Ну уж нет! – тихо сказал он. – Не за этим мы сюда пришли.

Взглянув на закованные в цепи руки, он принялся рвать их.

Железная вязь натянулась как струна, и через несколько мгновений одно из звеньев не выдержало чудовищного усилия и со звоном разорвалось.

В нём очнулся спящий воитель, что, будучи уверенным в своей обречённости просто чах внутри.

Встав на ноги, он подошёл к прутьям решётки и под изумлённые взгляды соратников принялся их раздвигать. Напрягшийся изо всех сил он попытался разогнуть калёное железо, но прутья не поддавались. Последовала новая попытка, но и в этот раз те не сдвинулись с места. Снова приступив к ним, он напряг все свои мышцы. Огромные руки дрожали от натуги, но результата не было. Даже малейшего.

Поддавшиеся дуновению надежды, друзья, отчаялись снова.

Но только не Табит. Его, не поддававшаяся преграда, только разозлила.

И снова он схватился за прутья и с рычанием начал раздвигать их в разные стороны. Силы на пределе, но нужно еще. Еще немного, совсем чуть-чуть.

– А-а-а-а! – закричал он, и прутья медленно разогнулись, образовав проход.

С трудом протиснувшись в него, он казалось, совершил невозможное. Следом вышли остальные узники, а оставшиеся в другой камере подскочили с места.

Со стороны двери послышались шаги – на шум прибыли стражники.

– У них должны быть ключи! – сказал остававшийся за решёткой Кефар.

Разгорячённый великан пошёл на встречу бегущему стражнику, наивно полагающему, что раз они безоружны, то безвредны.

Поймав удар копья, схватившись за древко, Табит свернул ему шею ударом кулака. Послышался хруст шейных позвонков и несчастный рухнул замертво. Метнув копьё в убегающего за подмогой воина, богатырь пригвоздил его к каменной стене.

Обыскав стражей, удалось найти ключ и освободить оставшихся людей. Подобрав оружие, все поспешили наверх.

Полная решимости воительница шла впереди всех, пропустив вперёд только Кефара. Будучи в прошлом капитаном, он знал эти коридоры.

Пробиваясь сквозь заставы, воины расправлялись со стражами, что и воевать то как надо позабыли. Обычно попадая на должность тюремщика там и оставались.

Преодолев несколько лестниц и узких тёмных проходов, группа оказалась в хранилище, где волей судьбы оказалось отобранное у них оружие и броня. В спешке рыская по сундукам они вооружались получше, выбор там был. В одном из сундуков, где хранились кинжалы, Кесей обнаружил свой белый клинок. Странно, что такое великолепие лежало вместе со всеми трофеями. Вооружившись, отряд двинулся дальше, и после очередного поворота оказался у главного прохода. В конце широкого в сравнении с другими коридора виднелась лестница, ведущая к выходу из которой пробивались солнечные лучи.

Прикончив успевших добраться до дверей стражей, они вышли через них на волю.

Оказавшись в каком-то переулке меж заброшенных зданий, люди поняли, что они не во дворце. Кефар вывел их за пределы дворовых стен через потайной ход. Гигантская тень дворца покрывала всё окружающее пространство.

Осмотрев округу, что представляла собой обособленные от жилых улиц постройки, повстанцы принялись обсуждать план.

– Покинуть город у нас не получится, повсюду патрули. Люди, что остались с повозками, наверняка уже мертвы. Скоро нас начнут искать, и уж поверьте, нас найдут. – озвучил неприятные слуху факты капитан.

Люди поняли, что живыми им не выбраться. Пересчитав выживших в количестве двенадцати человек, они приняли решение дать бой. Статис должен умереть, любой ценой. Иначе, если врагу удастся схватить хотя бы одного человека, то ему станет известно расположение лагеря, и тогда даже мощь ордена не сможет остановить его.

Теперь нужно было его найти. Кефар предположил, что сейчас он должен находиться на центральной площади дворца, где вероятно собирается народ. Из его слов стало понятно, что он хотел организовать новый поединок с ним, а это должно было произойти непременно на глазах у толпы.

Прорываться с боем было бы глупо, но к счастью ветеран сказал, что знает, как пройти по тайным ходам прямо к “гласному балкону” так, назывался огромный балкон, возвышающийся над главной площадью, с которого правитель проводил смотры гвардейских войск, парады и праздники. Наверняка и сейчас он находится там.

– Поклянитесь, что умрёте, но не сдадитесь, – потребовала Зема от окружавших её воинов и поклялась сама. – Клянусь!

– Клянусь. Клянусь. – послышалось со всех сторон.

– Клянусь. – сказал Кесей и с сожалением заглянул в глаза девушки. Он так и не сказал ей, того, что хотел.

Оглядев соратников, Кефар повёл их за собой обратно в ту дверь, из которой они недавно вышли.

Тем временем на гласном балконе

Под его могучими сводами, в окружении высокопоставленных чиновников и военачальников, владыка вышел перед заполонившей всю площадь, толпой. Тысячи людей прибыли посмотреть на казнь главного предателя последних