– Да, сэр!

– Виктор, проследи, чтобы правую «лапу» ребята только расстегнули и сильно не дергали! «Моника», видеомониторинг разгрузочных работ на центральный обзорник, – приказал он и включил маневровые двигатели.

«Моника» остановилась относительно разгрузочной линии и провалилась кормой в аварийную зону. С «потолка» свесились клешни, дернулись от выхлопа движков, застряли на полпути, не дождавшись добычи, и обиженно втянулись обратно.

Кормовой контейнер сорвался с ослабленных техниками манипуляторов и угловато поплыл в невесомости с намерением покалечить, если не космический корабль, который его сюда приволок, то оснастку терминала. Рэд аккуратно сдвинул «Монику» на полкорпуса назад, поймал беспокойный груз на передние захваты, задрал нос звездолета и сунулся обратно – в приемник порта «Карго 8/65» – длинный, как паровозное депо.

– Ну, давай, забирай!

С потолка недоверчиво выглянули механизмы портовых погрузчиков. Предыдущая пара сработала вхолостую, и по конвейеру уехала на сортировку мистическая пустота. Непритязательному ИИ терминала это показалось странным и нелогичным. Но не настолько аварийным и чрезвычайным, чтобы остановить работу сегмента 8/65.

Р-рцанг! «Моника» отдала злополучный контейнер.

Рэд глубоко вздохнул, вывел корабль из приемной зоны терминала и развернул к пассажирским причалам.

– Диспетчер управления грузопотоком на связи, – доложил Кейт в наступившей тишине.

– Крови моей жаждет?

– Ты не представляешь как. Не смог я отбиться, поговори сам, Рэд, он капитана требует.

– Джери, причалишь?

– Причалю.

– Левым бортом, у нас справа на корме погрузчик торчит.

– Левым так левым, господин капитан. Штурвал у меня больше не забирай, пока тебе еще что-нибудь не впаяли. Помимо «неосторожного судовождения».

Гардон переключился на Центр управления грузопотоком.

– Капитан звездолета МНК-17 «Моника» на связи…

«Неосторожное судовождение» ему таки впаяли. Диспетчер посчитал, что пролитый чай, небольшая задержка дыхания и потраченные нервные клетки того стоят. На все аргументы, что это была смена схемы разгрузки и что звездолет вообще никуда не «велся», поскольку находился в полуоткрытом разгрузочном контуре, что все двигатели, кроме маневровых, были заглушены согласно инструкции, а приемник «Карго 8/65» цел, невредим и в рабочем состоянии, диспетчер грозился уведомить об инциденте начальника порта. Начальника порта он уважал и боялся едва ли не больше, чем начальника станции. Больше он не боялся никого, поскольку ТЗС имела статус «Свободный порт Гамма-радиуса удаленности», признавала только избранные статьи «Кодекса космоплавателей», а две вышеуказанные персоны олицетворяли здесь абсолютную власть и силу божественного провидения.

Сеанс закончился в пользу Центра управления грузопотоком.

– Сколько до стыковки с пассажирским терминалом? – хмуро спросил Рэд, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Расчетное время – двенадцать минут, – откликнулся Стрэйк.

– Хорошо. Спасибо, Джери, – он переключился на инком: – «Левис, как пристыкуемся к платформе, выводи бригаду техников на корпус. Демонтируйте правый захват кормового погрузчика… Да, Виктор, и ты… Полный демонтаж до поворотной платформы… Ты меня спрашиваешь? – Гардон повысил голос. – Выкатывай туда свои дефектоскопы и всю прочую хрень наружного контроля! Значит, сам лезь скрытые деформации искать! Как пассажиров высадишь… Результаты наблюдений – в бортовой журнал!»

– Г-хм, – глубокомысленно произнес первый пилот.

Вероятно, он сомневался, что бортинженеру «Моники» известно о наличии на судне такой увлекательной штуковины, как бортовой журнал.

Рэд встал, сдернул гарнитуру управления, бросил ее на сиденье и подошел к радисту.

– Кейт, дай сигарету.

– Ты такие не куришь.

– Да без разницы!

«Кейт, не знаешь, что у нас с капитаном случилось, чего он кроет всех на чем свет стоит?» – очень вовремя спросил в инком Виктор.

«Работать не пробовал?» – ухмыльнулся Кейт и полез в недра рабочего места за пепельницей.

«Спасибо, понял», – буркнул Блохин.

Радист сжалился: «Гардон только что на штраф нарвался со своей вакуумной акробатикой. Не вызывай его пока, целее будешь».

Он любезно шлепнул пепельницу на пульт.

– Кто там еще домогается? – угрюмо спросил Рэд.

– Да вон, с проходящего транспортника интересуются, не продаем ли мы бортовой звездолет, который у нас на стыковочном узле торчит.

– Скажи им, что мы всегда так свои малые бортовые звездолеты возим!

– Примерно так и сказал.

– Отвалили?

– Сильно удивились.

– Тоже капитана на связь требуют?

– Капитана не требуют. Но над рекламным роликом АСП – что-то там про «уникальным грузам – уникальные скорости» глумятся на весь эфир.

– Это я как-нибудь переживу, – сказал Рэд, глубоко затянулся и недовольно поморщился, выдыхая дым. – Кейт, давай попробуем нашу птичку пристроить, – он достал из кармана информдиск и протянул радисту. – Если верить Блохину, владельцы яхты этот буек арендовали и регулярно просматривают.

– Что за ретранслятор? – поинтересовался радист. – Защищенная сеть ДС… О-о, «Хайрад»! Дорогое удовольствие.

– Отправь на него сообщение от моего имени.

– Видео не хочешь записать, вдруг не поверят? – ухмыльнулся Кейт.

– Обойдутся. Текст такой: твой пилот, гоночная яхта и полетные карты у меня. Готов к диалогу.

– У меня нехорошее предчувствие, – предупредил Кейт.

– У меня тоже. Доступ в местную сеть и все каналы частных сообщений для экипажа блокировать. Для комсостава никаких исключений.

– Да, господин капитан.

Глава 6. Свободный порт

Стрэйк пришвартовал «Монику». Рэд скользнул взглядом по экрану.

«Отключение каналов управления».

«Завершение работы двигательных установок малой тяги. Контроль герметичности стыковочного узла…»

Лязгнули шлюзовые замки.

– Капитан – экипажу: произведена стыковка с пассажирским терминалом. Высадка пассажиров через главный шлюз по левому борту. Бортинженеру и техническому персоналу не покидать борт! О выполнении работ на корпусе доложить. Время стоянки уточняется, старт с ТЗС по моей команде. Фишер на связь!

– Да, господин капитан?

– Белтс занят на корпусе, наведите порядок в пассажирском отсеке, доложите бортинженеру. Я, как вернусь, зайду проверю.

Гардон стиснул зубы, потом все же сказал несколько стандратных прощальных фраз пассажирам, переключил инком на прием и вышел из рубки.

– Как он эту яхту нашел? Черт меня дернул ее ему идентифицировать, – проворчал Кейт. – Эй! Джери! Чего молчишь, ты там живой?

– Угу. Сейчас переоденусь и пойду гулять, – устало отозвался Стрэйк, не вставая с разложенного пилотского кресла.

– Шутишь?

– Какие шутки…

– Свободный порт, – напомнил Кейт. – Вокзал, базар, крепость – вот и вся цивилизация. Вокруг центра двести метров относительного спокойствия, поскольку все сектора и уровни простреливаются, и поножовщина по закоулкам. Не разгуляешься, я бы не пошел.

– У меня тут один старый знакомый окопался, в крепости, – пояснил Джери, все так же не меняя позы и не открывая глаз. – Разговор к нему есть.

Кейт неодобрительно хмыкнул и занялся сообщением.

На мостик примчался перевозбужденный и запыхавшийся Виктор Блохин, который от души набегался между техническими уровнями «Моники» и пассажирским салоном.

– Кто-нибудь мне объяснит, что это такое было в грузовом терминале?! Ни хрена себе аврал под конец! Где Рэд?

– За деньгами пошел, –