– Не пойму, – взорвался он, – почему весь ваш офис в курсе личной жизни начальника! Это что вообще такое?!

– Я тут ни при чем. Только говорю, что слышала, – сразу открестилась я, поднимая руки над головой. Мужчина был зол, так что на всякий случай я взмолилась: – Прошу, вы только не рассказывайте ничего Николаю Александровичу. Он ведь нас всех уволит за сплетни.

– И правильно сделает! – с грохотом ладонь обрушилась на каменную плиту. Он страха я спрыгнула на пол и попятилась к двери. Баринов закатил глаза: – Не буду, Виктория. Идите. Приведите себя в порядок.

Но ушел первым он, грозно захлопнув за собой дверь. Только тогда я смогла дышать полной грудью, снова повалившись на столешницу без сил.

«Сработало или нет?», – гадала я в неведении. Тут было два варианта: либо я поспособствовала новому контракту, а также частым встречам с Лизой… Либо, словно Ванга, предсказала свое увольнение задним числом!

Глава 9

Входила я в общий зал с опаской, мелкими шажочками и боязливо оглядываясь по сторонам. «Завралась ты конкретно, Вика! – шептала проснувшаяся совесть. – Не этому тебя родители учили!».

Честно? Я бы не удивилась, приложи меня Соболев небольшой такой чашечкой от кофе по «светлой» головке. Ибо его многомиллионный бизнес стоял на кону, а мы с Лизой, считай, развлекались…

Пот тек по вискам, ноги тряслись, голова кружилась… Не дыша, я уставилась на что-то активно обсуждающих Соболева с Бариновым. Те размахивали руками, повышая голос, явно будучи увлеченными беседой.

– Мамочки… – поставила диагноз я, теряя почву под ногами. – Все. Меня сдали!

Повернув вправо, быстрым шагом направилась к Лизе, всячески посылающей мне не двойственные сигналы. Мол, как прошло?

– О, Виктория, вот и вы! – голос Николая Александровича разнесся по ресторану громогласным басистым эхом. Буквально молнией пронзил насквозь. Стоя в тот момент спиной к их столику, я закрыла глаза и едва слышно застонала, услышав продолжение: – Подойти к нам за столик.

Вдох-выдох… И вот я уже развернулась к мужчинам с натянутой улыбкой. Только глаз дергался, и ноги не слушались. Еле-еле шевелились в нужном направлении.

– Виктория? – недоуменно вздернув бровь, Соболев недоумевал над моим состоянием.

«У тебя еще есть возможность сбежать!», – шептал внутренний голос.

– Быстро! – несдержанно рявкнул Соболев. За соседним столиком девушка от неожиданности уронила вилку. Мужчине пришлось прочистить горло и успокоиться. – То есть, пожалуйста, ускорьтесь.

«Если спрятаться на севере у родителей, – уговорила себя я, – он меня никогда на найдет!».

– Что за чушь? – ужаснулась я собственным мыслям. Прыснула от их глупости, расправила плечи и быстро села за стол между Бариновым и Соболевым, ожидая свой рок судьбы. – Что вы хотели, господа? Чем могу помочь?

Мужчины странно переглянулись с коварными улыбочками, больше напоминающими оскалы голодных зверей. Меня пробрало до костей.

– Виктория, – мягко заговорил Соболев, глядя в упор, – не могли бы вы подготовить бумаги. Сейчас же.

Баринов закашлялся, Николай Александрович поправил сам себя:

– Пожалуйста.

Сглотнув ком, я потянулась к сумочке, достала свой блокнот с ручкой.

– Конечно, – обреченно заговорила я, с трудом сдерживая слезы. – На все ваша воля.

«По собственному, так по собственному!», – рыдая внутри, я вспоминала прекрасные дни рядом с Соболевым. Они оказались более красочными и запоминающимися, чем вся оставшаяся жизнь.

– Что за упадническое настроение? – растерялся Николай Александрович. Более удивленным он стал, когда увидел, где именно я пишу. – Эм-м-м… Виктория, с вами все в порядке? Листик в клеточку не подходит для поставленной задачи.

– Да? – шмыгнув носом, я посмотрела на Соболева в упор, краем глаза заметив сочувственное выражение Баринова. Он, видимо, от моей истерики в туалете еще не отошел. – А разве есть разница, на чем писать? Кому нужны эти проформы, когда такое происходит?!

«Он тебя увольняет, еще и издевается!», – хныкала я про себя, сжимая щеки, чтобы ни слезинки не проронить.

Брови взметнулись ко лбу, когда мой начальник в недоумении посмотрел на Баринова. Мол, ты тоже это видишь?

– Оставь ее в покое. Девочка сегодня пережила стресс, – махнул рукой Баринов, чем еще больше удивил Николая Александровича.

– Какой еще стресс, Вика? – нагнувшись ко мне, раздраженно прорычал мне начальник, буквально сверкая праведным гневом. – В чем проблема дать нам заготовленную форму для заключения договора? Что за истерика на пустом месте!

«Форму договора», – зацепилась за формулировку я и ожила при мысли: «Меня не увольняют! Они заключают договор о сотрудничестве!». Улыбка появилась и опала… Ведь Соболев понятия не имел, на какие ухищрения я пошла ради работы. Он видел перед собой идиотку, срывающуюся на пустом месте. Пока я размышляла, как выйти из ситуации, Баринов поднял руку над головой и защелкал пальцами. Мы с Соболев замерли.

Лиза подорвалась с места и подбежала к нам. Словно собачка с командой «к ноге».

– Помоги Виктории с документами, – приказал он ей без лишних сантиментов. Та молча кивнула и присела рядом со мной, распаковывая кейс с бумагами. – Я пока пойду оплачу счет, чтобы ускорить завершение нашего обеда.

– Не стоит, я сам, – голосом победителя по жизни козырнул Соболев, но Баринов лишь махнул рукой:

– Платите за девочек, а я за мальчиков.

Он ушел, а я осталась с Соболевым и Лизой. Достав заготовленный документ, где надо было только вписать имена и даты, подсунула их Лизе. Та облегченно вздохнула.

– Ты мне объяснишь, – шепотом прикрикнул на меня Соболев, – что тут происходит?

– Он тебя уволит, если скажешь правду, – в другое ухо шепнула Лиза незаметно. – Ты подняла самооценку Баринова, но принизила Соболева.

Признав ее правоту, я вынуждено отмахнулась:

– Простите. Перенервничала. Все-таки мои первые серьезные переговоры!

Николай Александрович самодовольно хмыкнул, закатив глаза:

– Тоже мне, переговоры. Это было просто. Он на все мои условия пошел!

«Знал бы ты…», – горестно вздохнула я про себя, сквозь зубы выдав:

– Какой же вы молодец, Николай Александрович.

– Учись, пока я жив, – заиграл бровями тот, в конец разойдясь. – Когда-нибудь и ты так сможешь.

Сжав зубы от злости, я услышала тихое хихиканье Лизы. Веселость ее испарилась, когда вернулся Баринов. Подписание бумаг прошло быстро. Как выяснилось, с ними компания Баринова ознакомилась еще до встречи. Разошлись мужчины довольные, а с Лизой мы договорились встретиться через день за чашкой вкусного облепихового чая.

Уже в машине, проверяя правильность бумаг, я ахнула, вчитываясь в подробности сделки.

– Что там? – Николай Александрович даже притормозил с перепугу.

– Вы говорили, что Баринов – мелкий предприниматель! – напомнила ему я, и мужчина напряженно кивнул. – Но он же тот самый создатель сети модных подростковых магазинов косметики «The beauty+»! Все блогеры их рекламируют!