– А то! – не глядя мужчина бросил пакет от съеденной шаурмы в урну и, черт побери, не промазал! Изобразив Гринча, он коварно потер ладони. – Кристиночке со мной не сладко. И это только начало.

Который раз взгляд упал на часы. Судя по времени, я была уже полностью уверена – заключения договора сегодня не будет.

– Это все прекрасно, – горестно вдохнула я, – но моему начальнику нужен этот договор, а из-за ваших игр мы пролетаем!

Максим понимающе закивал, прежде чем вдруг выпалить:

– Спишь с ним, да?

– Что? – ахнула я в панике, теряя дар речи. – Нет! Я не такая!

– Значит, пока только хочешь… Ясно… – прикинул мужчина, не обращая никакого внимания на мои красные щеки и возмущения. Почесав подбородок, но барским голосом выдал: – Ты мне нравишься. Я тебе помогу.

После всего вышесказанного я напряглась:

– В чем именно, могу уточнить?

– Во всем! И с заключением договора и, – он странно поиграл бровями, – со всем остальным.

– С чем еще это «остальным»! – запротестовала я, начиная нервничать. – Послушай, тебе не стоит лезть куда…

Палец Максима оказался у меня на губах. От шока я выпала в осадок. Глядя то вниз, то на мужчину, не могла поверить, что это действительно происходит со мной.

– Доверься мне, куколка, – хрипло прошептал он. – Я опытный взрослый дядя, благодаря которому стоматология за два года отрыла три филиала. Уж с тобой справлюсь.

«С чем и, главное, зачем со мной справляться?», – задавалась вопросом я.

– Ах, – от звонкого голоса Кристины меня окатили паника и холод, – вот вы где. А я так и сказала Николаю. Мол искать Максика надо только по помойкам. Он своих родственников чувствует – псов подзаборных. Инстинкт, что скажешь.

«Кристина что-то перебарщивает!», – ахнула я в ужасе от услышанного, только после этого увидев, с какой нечеловеческой яростью она смотрит на палец, который Максим до сих пор держал на моих губах. Но все это было нечем в сравнении с Соболевым. По нему словно тень прошла, кожа почернела и позеленела. На висках выступили вены, а глаза налились кровью.

«Он сейчас всех убьет!», – промелькнула мысль в голове. Только тогда я «протрезвела» и отскочила в сторону от Максима.

Тогда мой начальник буквально зашипел, сжав губы. Видимо, со стороны мы выглядели, как любовники, которых застали за личным, и которым есть что скрывать.

– Нам пора, Виктория. – чеканя каждое слово, Соболев словно вонзал в меня острые иглы. – Быстро!

– Заключения договора не будет, да? – невинно переспросила я, но никто меня даже не слушал.

Обойдя стол, Максим галантно подхватил мою руку и несмотря на все попытки вырваться, оставил на ней поцелуй.

– Спасибо за приятное времяпровождение, – проговорил он так громко, словно я глухая бабуля. – Заеду за тобой завтра, как договорились, – повернувшись к Кристине, он попытался проделать все то же самое с ней, но та едва успела подавить рвотный позыв, зажимая рот руками. Отвесив ей поклон, Максим нежно-елейно пролепетал: – Кристиночка, солнышко, ты все перепутала. На помойку я мог отправиться только в поисках тебя. Потому что, как известно, с таким сильным обонянием только сучки бывают во время течки.

С громким визгом Кристина бросилась к авто, а довольный Максим ни на секунду от нее не отставал.

– Вот это у них общение… – удивленно присвистнула я, не желая даже вникать во все «прелести» такой работы. – Николай Александрович, еще будут встречи с Кристиной Валерьевной?

Соболев был на себя не похож. Не моргая он смотрел на меня, словно сканируя до костей. Его сильная, пробирающая до костей энергетика заставляла волосы на теле встать дыбом. Хотелось опустить взгляд и провалиться под землю, подальше от его ярости.

А он действительно был зол. Не так поверхностно, как на сотрудников офиса. А по полной, раскрывая весь свой потенциал в этом нелёгком деле!

Разжав кулаки, он махнул рукой на авто, произнеся рыком:

– В машину!

Звучало точно, как «казнить немедленно!».

Сидеть в комфортабельном салоне дорогой иномарки впервые было так неудобно. Сжавшись, я смотрела исключительно перед собой. Было страшно моргать глазами и даже глотать скопившуюся слюну.

Николай Александрович смотрел на меня, протирая дыру.

– Почему мы не едем? – спустя целых пять минут гробовой тишины я смогла собрать остатки смелости и тихо прошептать. – У нас ведь еще одна…

– Без тебя знаю! – громкий голос рассыпался мурашками по телу, заставляя непроизвольно вздрогнуть.

Он все смотрел и смотрел, словно чего-то ожидая. Но я понятия не имела – чего именно. Мысли не читала. Мне бы спросить, но… Соболев источал странную энергетику, буквально парализующую. То есть, он и раньше обладал некой неосязаемой силой духа истинного лидера. Настоящий начальник! Но сейчас она преобразовалась в праведный гнев, направленный в мою сторону.

– Я не виновата, – как бы смешно это не звучало, голос был полон чувства вины, – что контракт заключить не удалось.

Он молчал, продолжал смотреть. Становилось дурно, нечем дышать.

– Глупо было предполагать, что кто-либо с одной только первой встречи подпишет такой серьёзный договор! – продолжала почему-то оправдываться я.

Замолчав, я тайно ждала ответа. На эмоциях, не осознавая этого, все сильнее и сильнее сжимала в кулак ткань брюк на уровне колен.

– Да, Макс ел шаурму, но я – нет! – не выдержав, рвано продолжила. – Он сам себе хозяин, и…

– Этот Максим… – Соболев заговорил впервые с того момента, как мы сели в авто. Я тут же замолчала, хотя говорил он медленно и лениво. Словно раздумывал. Голос бархатно хрипел, но с какой-то немой угрозой и неприязнью. Моя нога сама по себе стала топать по коврику. Я пыталась удерживать ее рукой, но ничего не вышло. Как вдруг Николай Александрович хмыкнул и с отвращением выплюнул. – Не понимаю тебя, Вика.

– Что? В чем?.. Почему?.. – я растерялась и позволила себе бросить на мужчину краткий взгляд.

Это была ошибка. Он словно этого и ждал! Но я тут же отвернулась от страха.

Тогда он заговорил грубо и нетерпеливо:

– Может, я чем-то обидел тебя?

– Нет… – голос осип, мысли в голове разбегались в разные стороны.

– Может, – продолжал свой странный террор тот, – мне не стоило лезть в твои личные отношения и помогать с бывшим?

– Нет. Вы мне очень помогли, спасибо…

Я дрожала, сама не знала, почему. Слезы так и вырывались наружу. С трудом удавалось их сдерживать.

– Может, тебе некомфортно жить в моем доме? – голос его становился все более недоумевающим, требовательным.

– Очень комфортно! – призналась я, как на духу.

– Тогда, – босс все не успокаивался, – работа новая какая-то