Шрифт:
Закладка:
Гнев внутри меня вспыхивает, и я чувствую, как он жжет мою грудь. — Зачем Фернандо это сделал?
Челюсть Тимура напрягается. — Все просто. Фернандо хочет, чтобы русские и американцы вцепились друг другу в глотки. Если мы уничтожим друг друга, это расчистит путь итальянцам к власти. Они больше не хотят быть вторыми в очереди. Эта война между тобой и Кейсом? Это именно то, чего они хотели.
Я сжимаю кулаки так сильно, что костяшки пальцев белеют. Все это время я преследовал не того врага. Каждый шаг, каждое решение подпитывались ложью. Фернандо расставил все по местам, наблюдая за нашей схваткой, пока он сидел, ожидая, когда мы ослабим друг друга. Ярость закипает все сильнее, и я откидываюсь на спинку стула, пытаясь ее контролировать.
— Все это время… — говорю я, и мой голос едва ли громче рычания. — Меня разыгрывали.
Кристен пристально смотрит на меня, его глаза полны беспокойства и разочарования. — Я же говорил тебе, Максим. Кейс не был твоим врагом. Он не убивал твоего отца.
Осознание обрушивается на меня, и кажется, что земля подо мной сдвинулась. Все, что я сделал, похищение Софии, приведение всего этого плана в действие, было основано на лжи. Мне придется признать тот факт, что я потратил время, энергию и ресурсы не на ту цель.
— Фернандо все это подстроил, — бормочу я, гнев сжимает мою грудь. — Он хотел, чтобы я пришел за Кейсом. Чтобы начать войну.
Тимур снова кивает. — Именно так. Генри ушел, а Фернандо сидит себе и ждет, когда мы разорвем друг друга на части.
Мой разум кружится, кусочки пазла встают на свои места. Я чувствую тяжесть своих ошибок, но я также чувствую холодную, расчетливую решимость, которая завела меня так далеко. Я не собираюсь позволить Фернандо уйти от ответственности. Он думает, что победил, но он ошибается.
— Это меняет все, — говорю я сквозь зубы, мой разум уже работает над следующими шагами. Фернандо разыграл меня, но он вот-вот узнает, насколько большой ошибкой это было.
Кристен наклоняется вперед, его голос резкий. — Теперь ты знаешь правду. Кейс мертв - он умер, думая, что ты придешь за ним. И что теперь, Максим?
Я не отвечаю ему сразу. Я переключаю внимание на общую картину, на следующие шаги, которые мне нужно сделать. Дон Фернандо просто стал моей главной целью. Игра изменилась, и теперь моя очередь делать ход.
— Я заставлю Фернандо заплатить, — говорю я, и мой голос полон обещания мести. — Я не буду торопиться с ним. Он пожалеет, что перешел мне дорогу.
Комната погружается в тяжелую тишину. Кристен смотрит на меня, его лицо все еще напряжено от гнева и разочарования. Прежде чем он успевает ответить, Тимур говорит, его голос спокоен, но несет в себе оттенок смертельной уверенности.
— Смерть Кейса тоже не была естественной, — говорит Тимур, не сводя глаз с Кристен. — Это было запланировано. Индуцированный сердечный приступ, еще один ход Дона Фернандо, чтобы замести следы. Если провести более глубокое вскрытие, вы найдете его следы.
Глаза Кристена слегка расширяются, челюсть сжимается, когда тяжесть слов Тимура доходит до него. — Индуцированный сердечный приступ, — повторяет он, и на его лице мелькает недоверие. — Почему?
Тимур наклоняется вперед, выражение его лица серьезное. — Если бы Кейс и Максим столкнулись друг с другом из-за смерти Арло, правда бы вышла наружу. Фернандо не мог себе этого позволить. Ему нужно было, чтобы русские и американцы вцепились друг другу в глотки, а не нашли общий язык.
Я наблюдаю, как Кристен осознает это, его черты лица ожесточились от гнева. Этот человек был верен Кейсу много лет, и то, что его босс, его друг, был хладнокровно убит для достижения каких-то больных целей, явно его потрясло. Это предательство худшего сорта.
— Значит, Фернандо все организовал, — бормочет Кристен, сжимая кулаки на подлокотниках кресла. — Он убил моего босса... брата для меня, просто чтобы разжечь войну между вами и американцами.
Я киваю, моя собственная ярость кипит под поверхностью. — Он убил моего отца, чтобы усилить вражду между русской и американской мафией. Чтобы уничтожить нас обоих.
В комнате снова становится тихо, общая ненависть к Фернандо ощутима в воздухе. Годами нами манипулировали, играли как пешками в игре, в которой мы даже не знали, что являемся частью. Завеса теперь поднята. Мы знаем правду, и итальянцы заплатят за нее.
Тимур прочищает горло, его выражение лица сосредоточено, когда он откидывается на спинку стула. — Итальянцы стали сильнее, больше, чем мы ожидали. Они создают альянсы, расширяют свое влияние. Мы не можем справиться с ними в одиночку.
Взгляд Кристен становится острым. — О чем ты говоришь?
— Я говорю, что если вы хотите пойти против дона Фернандо, если вы хотите отомстить за Кейса и Арло, то должен быть союз между русскими и американской мафией, — объясняет Тимур. — У американцев есть численность, а у нас есть деньги. Вместе мы сможем победить итальянцев.
Кристен кивает, его глаза полны яростной решимости. — Давайте сделаем это. Ради Кейса и ради Арло. Мы объединим усилия.
Прежде чем я успеваю ответить, Артем говорит из угла комнаты, скрестив руки на груди. — Как мы можем доверять американцам? Откуда мы знаем, что их лояльность не пошатнется, когда ситуация станет жесткой?
Я поворачиваюсь к Тимуру, ожидая его ответа. Я понимаю скептицизм Артема. Американцы были нашими соперниками слишком долго, доверять им сейчас, после всего, кажется авантюрой.
Тимур не дрогнул. — Есть способ обеспечить лояльность. Это старая традиция, которая использовалась веками.
— Какая традиция? — спрашиваю я, уже понимая, к чему он клонит, но желая услышать это вслух.
Глаза Тимура мелькают в мою сторону, голос его ровен, когда он отвечает. — Брачный союз. Между тобой и Софией.
Я чувствую, как эти слова бьют меня, словно удар под дых. Брак? С Софией? Эта мысль пробуждает во мне что-то, смесь гнева и... чего-то еще. Что-то, что я не могу точно определить. Я прищуриваюсь на Тимура, пытаясь говорить ровным голосом. — Ты серьезно?
Тимур кивает. — Это единственный способ скрепить альянс. Американцы получают защиту,
