— Его дочь? — спрашивает Артем тихим голосом.

Я смотрю на него, моя улыбка слегка меркнет. — Он ничего не знает о нашем участии.

Как бы мне ни хотелось сосредоточиться на падении на Кейса Престона, я не могу не думать о Софии. То, как она смотрела на меня, как она дрожала под моими прикосновениями, как я продолжаю хотеть большего от нее.

Это опасно. Это безрассудно. Черт возьми, я хочу ее.

— Давайте присмотрим за ним, — говорю я, мой голос тверд, когда я отрываю взгляд от Кейса. — Его отчаяние заставит его совершать ошибки. Теперь посмотрим, не сможем ли мы немного подлить масла в огонь.

Я медленно приближаюсь к Кейсу, целеустремленно пробираясь сквозь толпу. Он повернулся ко мне спиной, но я чувствую напряжение, исходящее от него, словно от печи. Он пытается вести себя хладнокровно, но я знаю лучше. Кейс Престон разваливается, и все, что мне нужно сделать, это потянуть за последнюю ниточку.

— Престон, — говорю я тихим, но твердым голосом, подходя к нему.

Он напрягается, крепче сжимая стакан. Медленно он поворачивается ко мне лицом, и на мгновение мы просто смотрим друг на друга. Его лицо бледное, челюсти сжаты, но его выдают глаза. Страх. Гнев. Отчаяние. Он человек, висящий на волоске, и он это знает.

— Шаров, — отвечает он, его голос напряженный, вымученный. — Чего ты хочешь?

Я улыбаюсь, слегка наклоняясь, чтобы только он мог меня слышать. — Я думаю, ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

Выражение лица Кейса становится жестче, но в его глазах что-то мелькает, осознание. Он знает, что грядет, и все же не хочет в это верить. Не хочет смотреть этому в лицо.

— Я слышал о Софии. Какой позор, — говорю я, позволяя имени повиснуть в воздухе между нами, наблюдая, как его лицо искажается смесью шока и ярости. Его рука дергается, и на секунду мне кажется, что он действительно может броситься на меня. Эта мысль забавляет меня. Он здесь бессилен, и он это знает.

— Ты... она у тебя, — говорит Кейс сквозь стиснутые зубы, его голос тихий и опасный.

Я пожимаю плечами, моя улыбка становится шире. — Ну и зачем мне забирать ее?

Его ярость кипит. — Ты сукин сын...

Прежде чем он успевает закончить, я поднимаю руку, резко его обрывая. — А, а, а, — предупреждаю я холодным голосом. — Если она тебе нужна живой, то заткнись и слушай.

Кейс замирает, его тело напряжено, но я вижу, как страх прокрадывается за его гневом. Он знает, что я не блефую. Напряжение на его лице усиливается, когда он смотрит на меня, явно борясь за самообладание. Он боится - боится за Софию, боится за свою слабость.

— Теперь, — продолжаю я, понижая голос и сохраняя спокойствие, — ты соберешь определенную сумму денег. Достаточно, чтобы купить ей свободу. Ты принесешь эти деньги, и мы поговорим. Все просто. — Я оглядываюсь по сторонам, сохраняя улыбку. — В обмен на Софию, конечно.

Руки Кейса дрожат, стакан в его руке слегка дрожит. Он с трудом сглатывает, его лицо бледнеет, он изо всех сил пытается удержать контроль. — Сколько?

Я наклоняюсь ближе, моя улыбка не дрогнула. — Десять миллионов.

Его глаза слегка расширяются. — Десять миллионов? Это...

— Не подлежит обсуждению, — прерываю я. — Ты приносишь деньги, или ты никогда больше ее не увидишь. Позволь мне прояснить, Престон, если ты даже подумаешь попробовать сделать что-то глупое, она за это заплатит.

Я позволил угрозе впитаться, наблюдая, как Кейс переваривает слова, его гнев и отчаяние борются друг с другом. На мгновение кажется, что он вот-вот взорвется, но затем он проглатывает это, его лицо напрягается от едва скрываемой ярости.

— Я достану деньги, — наконец говорит он, его голос слегка дрожит. — Только не трогай ее. Пожалуйста. Я сделаю все, что ты хочешь, только… не трогай ее.

Я тихонько хихикаю, наслаждаясь его отчаянием. Это почти слишком просто. — С ней все в порядке... пока. Все зависит от тебя, Кейс. Насколько ты ценишь свою маленькую девочку.

Его глаза сверкают гневом, но он слишком напуган, чтобы действовать. Он знает, что не может позволить себе потерять контроль прямо сейчас.

— Зачем ты это делаешь? — требует он, и в его голосе слышится смесь гнева и замешательства. — Чего ты от меня хочешь?

Я наклоняю голову, делая вид, что задумался на мгновение. — Месть, — говорю я наконец, позволяя слову соскользнуть с моего языка. — Это не просто вопрос денег, Престон. Ты должен это знать.

Его лицо напрягается, и я вижу, как вопрос зреет на его губах, но не даю ему возможности задать его. Я уже сказал достаточно на сегодня.

— Десять миллионов, — повторяю я, голос низкий и твердый. — Я буду на связи.

Не дожидаясь ответа, я поворачиваюсь и ухожу, оставляя его стоять там, ошеломленного и кипящего. Тяжесть того, что только что произошло, висит в воздухе, и я чувствую, как его глаза прожигают мне спину, пока я пробираюсь сквозь толпу. Смена власти ощутима, и я наслаждаюсь этим.

Артем идет рядом со мной, выражение его лица невозможно прочесть, когда он бросает взгляд на Кейса, который замер в углу, его лицо бледное, как у призрака.

— Что ты ему сказал? — спрашивает Артем небрежным тоном.

Я ухмыляюсь. — Просто поставь ему маленькую ловушку. Он клюнет на приманку.

— А если нет?

— Он клюнет, — уверенно отвечаю я, уже прокручивая в голове следующие шаги. — Он сделает все, чтобы вернуть ее. У него нет выбора.

Артем кивает, но в его глазах мелькает искорка веселья. — Ты правда думаешь, что он найдет деньги?

— Он попытается, — говорю я, моя улыбка становится шире. — Даже если он их найдет... это его не спасет. Дело не в деньгах, Артем. Никогда не было в них.

Артем тихонько усмехается, качая головой. — Ты играешь с огнем, Максим.

Я смотрю на него, моя улыбка темнеет. — Я не играю. Я сжигаю все дотла.

Когда мы покидаем мероприятие, я не могу не думать о том, как легко Кейс сдался. Он в отчаянии, и это отчаяние его уничтожит. Он даже не понимает, что деньги, это просто отвлечение. Настоящая игра, это сломать его по частям,