вообще не любил ссор, конфликтов. Обсудил с боярами и решили: вступать в схватку пока нельзя. Надо попробовать другие меры, мирные. Но и бросить православных людей в беде, на растерзание католикам, царь тоже считал недопустимым. Хоть они и живут в другой стране, но всё равно наши братья, русские по происхождению. Надо помогать им, чем только можно.

В марте 1649 года к Хмельницкому приехал посол царя Унковский. Среди казаков это вызвало бурю восторгов. Россия их признала! Готова общаться с ними! Унковский привёз большую сумму денег, причём не в подарок, а как «государево жалованье» казачьим начальникам. Ведь они боролись за православную веру – а царь был покровителем православия. Получалось, что они уже служат русскому государю. Унковский передал, что Алексей Михайлович согласен принять Украину под свою власть – но только если она освободится от поляков «без нарушения мира». Воевать Россия пока не будет. Хмельницкий был этим очень недоволен.

Хотя жаловаться ему, в общем-то, было не на что. Помощь восставшим стала поступать сразу же, и очень серьёзная. Из России отправляли на Украину хлеб, другие продукты. А тайно, укрыв от посторонних глаз, везли пушки, ружья, порох. Алексей Михайлович приказал идти на подмогу Хмельницкому своим подданным, донским казакам – но неофициально, как бы сами по себе. Разрешил идти туда и добровольцам. Пограничным воеводам полетели приказы – если кто захочет воевать на Украине, присоединиться к казакам, то не мешать им, не задерживать. А если разбитые отряды восставших будут отступать на нашу территорию, давать им убежище. Но поляков через границу не пускать и ничего им не продавать.

Эта помощь России, обозы с оружием и несколько тысяч донских казаков пришлись очень кстати. Потому что Ян Казимир и паны вообще не собирались договариваться с Хмельницким. Переговоры вели только для видимости. Надеялись убаюкать, пусть расслабятся. На самом же деле сейм постановил собирать общее ополчение всей шляхты. А в Европе в это же время, в 1648 году, завершилась Тридцатилетняя война. Множество наёмников, сражавшихся на той и другой стороне, остались без работы. Римский папа, итальянские банкиры и германский император давали деньги, и солдат нанимали целыми отрядами, посылали в Польшу.

В Литве была отдельная армия под командованием Радзивилла. Она не участвовала в походе разбитого Потоцкого. Не участвовала и в том походе, который разгромили под Пилявцами. Осталась свежей, сохранила силы. Поэтому Радзивилл даже не стал ждать, когда войну начнёт Польша. Делегаты короля ещё вели переговоры с Хмельницким, а он уже выступил подавлять восстания в Белоруссии. Там своих казаков не было, только те, что пришли с Украины. А крестьян, почти безоружных, литовская конница и наёмная пехота легко громили, жгли деревни. Они сбегались в укреплённые города, но Радзивилл брал их по очереди. В отместку за восстания приказывал перебить всех жителей. Туров сдался без боя, и всё равно горожан перерезали. Хотя после этого в других восставших городах поняли, что их ждёт. Стали драться до последнего, и в штурмах полегло немало воинов Радзивилла. Белоруссию он усмирил, а на помощь королю идти уже не смог.

А поляки подослали к Хмельницкому шпионов. Искали предателей, чтобы убить Богдана, сулили сказочное вознаграждение. Но те, кому они предлагали злодеяние, оказались верными казаками. Шпионов арестовали и казнили. У Хмельницкого в Польше разведка работала лучше. Сообщила: созывают армию. Тогда и Богдан разослал призыв – «все, кто в Бога верит», собирайтесь на войну. Позвал и союзников, крымцев. Из прошлых походов Тугай-бей привёз богатейшую добычу, и потерь почти не было. Поэтому теперь явился сам хан Ислам-Гирей, привёл 30 тысяч всадников.

У поляков, как обычно, с дисциплиной было худо. Шляхта собиралась еле-еле. Ян Казимир двинулся к Украине, но по пути делал долгие остановки. Ждал, когда же подтянутся опоздавшие. Вишневецкий собрал свой полк первым, и ему топтаться на месте надоело. Выступил вперёд. К нему присоединились ещё пять панов с собственными полками шляхтичей и слуг. А далеко идти им не пришлось. На Западной Украине у крепости Збараж они наткнулись на массы казаков, вооружённых крестьян, татар. Многие поляки струхнули, хотели поворачивать назад. Вишневецкий удержал их стыдом, а кого и силой, угрозами. Велел под прикрытием пушек крепости строить укреплённый лагерь, держаться до подхода короля.

Понарыли окопы, насыпали земляные валы. Казаки окружили их. Насыпали валы выше польских. Втащили на них орудия, простреливая вражеский лагерь. Начали пересыпать землю с одной стороны валов на другую – и они передвигались всё ближе к неприятельским. Полякам пришлось строить внутри лагеря ещё одно кольцо укреплений. Но казаки-то были привычными трудиться. Копали и копали. Придвигали свой вал ещё ближе. Шляхтичи и панские слуги оттягивались назад. Насыпали новые внутренние кольца. Их лагерь стиснулся на пятачке. У них и продукты кончились. Поели в Збараже собак и кошек. Посылали гонцов к королю – где же он? Почему запаздывает.

Этих гонцов казаки перехватывали. Но один сумел проскочить. Вручил Яну Казимиру письмо, что пороха осталось на 6 дней, а еды нет совсем. Только тогда король прекратил свои стоянки. Двинулся поскорее. Однако местные жители были на стороне Хмельницкого, он сразу узнал – вражеская армия близко. Под Збаражем он оставил всех крестьян и казаков, не имевших лошадей. А с конницей, лёгкими пушками и татарами поспешил навстречу Яну Казимиру. Возле города Зборова текла река Стрыпа. Долина была болотистой, а от недавних дождей её залило месивом грязи. По берегам реки были глубокие овраги, и в них Хмельницкий укрыл войско.

Поляки сами влезли в засаду. О казаках и татарах не знали. Навели через Стрыпу мосты, начали переправляться. Хмельницкий сделал то же самое, что под Пилявцами. Дождался, когда часть неприятелей была на одном берегу, а часть на другом. 5 августа из густого тумана налетели казаки с татарами. Это было совершенно неожиданно, поляки расположились обедать. Начался переполох. Принялись огораживать лагерь телегами, пушками. Они вязли в грязи, застревали. А казачьи орудия открыли огонь, добавляя панику. Одни шляхтичи прятались под возы. Другие удирали. Король метался со знаменем в руках. Выгонял их из-под телег шпагой. Хватал под уздцы их коней. Кричал: «Не покидайте меня, панове! Помните славу ваших предков!» Да уж какая слава! Только удрать не получалось – со всех сторон были казаки или татары.

Они ворвались и в лагерь. Чтобы остановить их, послали немецких наёмников. Кое-как лагерь отстояли, но из наёмников мало кто уцелел. Поляков спасла только ночь, и было ясно – утром конец. Ян Казимир и сам думал, как бы сбежать. Но канцлер Оссолинский подсказал: надо обратиться к хану, с ним можно договориться. Король послал