– Я могу помочь, – повторила Рива, опускаясь перед ней на колени. Взгляд ведьмы сверкал, а шрамы на лице казались еще ужаснее. Она быстро зашептала, боясь, что Миисса передумает. – Накажем твоего возлюбленного и подружку за предательство, покараем тех, кто принес твоей матери вести, убившие ее.

Ответом послужило молчание. Миисса ощущала, как чувства возвращаются, накатывая волнами боли. То, от чего она бежала, обрушилось разом. Но она никому не желала вреда.

– Я предлагаю тебе сделку, – вновь привлекла к себе внимание Рива. – Ты же знаешь, пташка, я свое слово держу. Я выполню все твои желания, накажу любого, на кого укажешь. Захочешь – верну твоего Тияра.

Миисса дернулась.

– Я спасу тебе жизнь, – с нажимом повторила ведьма. Возможно, сыграло воображение, но ее голос показался зловещим в и без того гнетущей тишине.

Рива не понимала одного: Миисса не хотела жить. Она хотела уснуть, чтобы последний раз встретить маму во сне и никогда больше не видеть этот мир без нее.

– Я верну тебе ее, – совсем тихо произнесла Рива.

– Что? – Слова ведьмы пробивались в сознание, заглушая чувства. – Если это шутка, то жестокая. Даже для таких как ты.

– Я не шучу. Я способна вернуть твою мать.

– Это правда? – Миисса схватила ее за руку и сильно сжала.

– Да, – Рива серьезно посмотрела ей прямо в глаза. – Ведьм не просто так боятся в каждом уголке Амарата. Мы имеем власть над жизнью, болью, любовью. Мы можем изменить исход войны, одним заклятием погубить или спасти. Я вернула тебе Тияра, верну и маму. Но цена высока. Жизнь за жизнь. Таков обмен.

– Что? – испуганно выдохнула Миисса. Ее хватка ослабла, и Рива поспешила выдернуть руку.

– Тебе не нужно никого убивать самой. Но до полуночи последнего дня осени ты должна отдать этот кулон княжичу и заставить открыть. Большего не требуется. Этот кулон не причинит вреда никому, он заговорен для единственного человека во всех Землях – для младшего княжича Айтара.

– Чем же он заслужил смерти?

– Для меня это личное, – скупо ответила ведьма. – Тебе не следует забивать этим голову. Думай о том, что получишь, когда выполнишь обещанное. Но если нарушишь уговор – заплатишь за это жизнью. В любом случае первый день зимы суждено увидеть только одному: либо тебе, либо ему, пташка.

Миисса боялась дать волю голосу разума. Любое решение, какое бы она ни приняла, – неправильное, противоестественное. Оно погубит ее бедную душу. Но разве Миисса имела право думать о том, что верно, а что нет, когда у нее появился призрачный шанс? Это изначально неравный выбор: жизнь незнакомого человека против жизни мамы.

Она решительно вытянула руку. Рива мгновенно вцепилась в ее ладонь, начав шептать слова магической сделки. И ритуал повторился: запястья окутала серебряная дымка.

Миисса снова заключила сделку. Она обменяла свою жизнь.

Но на что?

Часть 2

Наследник покинутых земель

Мой друг. Мой брат. Мой король.

Эти слова словно факел в ночи,

Словно самый яркий огонь,

На который летят все мои мотыльки.

Глава 1

Зачем они мне?

– Напомни, зачем нам нужен этот хура? – спросил Илай, раздраженно постукивая пальцами по эфесу меча. В полном боевом облачении он выглядел весьма воинственно, хотя в этом не было необходимости.

– Потому что иначе наш общий друг уже давно умер бы от твоего занудства, – ответил Тэй, улыбнувшись. Его улыбка быстро превратилась в снисходительную. – И следи за языком, иначе не успеешь моргнуть, как его лишишься.

– Ты угрожаешь мне? – повысил голос Илай, выхватывая меч из ножен. Не на шутку разъяренный, он направил лезвие к незащищенной шее Тэя. – Я не позволю гнусному отродью так со мной разговаривать!

– Да, – согласился Тэй, оставаясь полностью равнодушным к этой вспышке гнева. Он стоял, расслабленно засунув руки в карманы, и нисколько не боялся. Легкая улыбка не покидала его лица. – Я – отродье, а ты – просто полный…

– Прекратите оба! – прикрикнул Айтар, устало прикрывая глаза. Как же его утомляли постоянные перепалки этих двоих! Иногда казалось, что они специально находят повод, лишь бы накинуться друг на друга. Последние полгода они вынуждены были постоянно находиться вместе, и связывало этих двух абсолютно разных людей только одно: Айтар.

Илай – лучший друг Айтара и один из сильнейших воинов Штормовых Земель. Он был приставлен к княжичу с самого детства, обучал его и защищал. Разница в каких-то три года не помешала им сблизиться, и за тринадцать лет их связь не уступала по силе кровным узам. В компании Илая Айтару всегда было комфортно.

Тэй – член Гильдии Теней, действующей на всей территории Штормовых Земель. С легкой подачи Сапата Гильдия стала практически законной, выполняя в том числе и поручения правящей семьи. У Тэя было огромное количество связей в разных кругах, что оказалось полезным. Айтар знал его столько же, сколько и Илая – почти тринадцать лет. Они познакомились в городе, когда маленький княжич сбегал из дома, желая побыть обычным мальчишкой, а не наследником Штормовых Земель.

– Убери, – Тэй бросил взгляд на меч Илая, не обращая внимания на слова Айтара. – И не доставай, если не намерен использовать.

– Сам Великий бог оправдает меня за твою смерть, – зло прошипел Илай, но не предпринимал попыток проткнуть шею Тэя. – Но я убью тебя в честном бою, поэтому бери в руки меч!

Подобные стычки продолжались несколько месяцев, и Айтар был в них единственным голосом разума. Иногда у него мелькала мысль не останавливать, а дать наконец им сцепиться друг с другом, но раз за разом он отбрасывал эту идею и пытался унять друзей.

– Хватит! – приказал Айтар, поднимаясь и направляясь к ним. – Опусти меч, Илай.

Илай тяжело дышал, на его щеках выступили красные пятна. Пару долгих мгновений он не сводил раздраженного взгляда с Тэя, который не переставал улыбаться, словно дразнил его. Айтару пришлось положить руку на эфес меча, чтобы Илай опустил его.

Тэй хмыкнул, буквально провоцируя на новый выпад.

– Прекрати, – устало попросил Айтар.

Эти двое когда-нибудь сведут его с ума. Один Великий бог знает, сколько сил ему потребовалось, чтобы не сорваться. А ведь Айтар просто хотел потренироваться этим прекрасным теплым утром. Для чего на тренировочное поле пришли Тэй и Илай, оставалось загадкой – ни тот, ни другой практиковаться явно не планировали.

– Я