Шепотом отругав себя за трусость, девушка собралась с духом. Пора было встретиться со своим страхом. Она выдержала извращенные проверки Хозяина и справилась с нападением незнакомца. Теперь ей просто нужно вернуться домой и все исправить, ведь на обломках нерешенных проблем нельзя построить счастливую жизнь. Решено! Она дождется окончания занятий и отправится домой. Увидит Тима, поговорит с ним. Скорее всего, разговор будет не из легких, но это же Тим, и она скучает по нему. Желание снова обрести своего самого близкого друга и поделиться правдой с тем, кто знает ее по-настоящему и не станет осуждать, было сильнее стыда. Уж ему-то она точно могла доверять и рассказать все.

– Почему ты не хочешь познакомить нас со своими родителями? – смеясь, спрашивала Виолетта. Она следовала за Ниной по пятам, увидев, что впервые сразу после занятий подруга уходит из института. Измени привычкам – привлечешь внимание.

– Я хочу, но потом. Просто я уехала не при лучших обстоятельствах, – уклончиво оправдывалась Нина.

Макс и Виолетта не отступали. Они были настроены на приключения и пытались найти хоть какое-то развлечение. Особенно теперь, когда по вечерам не могли и шагу ступить с территории института.

– Ты не рассказывала, – удивился Макс. – Мы живем в одном доме почти четыре месяца и так мало знаем друг о друге.

Нина точно понимала, что парень не стремится знать больше, ему просто нужен повод сбежать. У нее был отпускной на два часа, и Макс на многое был готов, чтобы получить такой же.

– Нин, ты что, правда бросишь нас? – изумилась Виолетта. – Подтверди Артуру и Виктории, что мы ходили с тобой! У нас будет хоть немного времени на воле.

Нина посочувствовала бестактным манипуляторам и кивнула. Артура долго уговаривать не пришлось.

– Ладно. Но я не готова к зрителям! Я просто хотела вернуться домой и показать, что я в порядке и жива.

– Ты правда сбежала из дома? – Виолетта не сдержала улыбку. До сих пор она не воспринимала это заявление всерьез. – А ты не кажешься такой уж безбашенной.

– А я не безбашенная. Меня мучает совесть, разве не видно? Это был импульсивный и необдуманный шаг. Первый такой в моей жизни. И эти мысли мучали меня все эти месяцы, – ответила Нина. – Надо все исправить!

Они втроем шли по безлюдной улице. Дул холодный осенний ветер, девушка застегнула кожаную куртку на молнию до самой шеи.

– Все ссорятся с родителями, – сказал, пожав плечами, Макс. Он как раз не услышал ничего, что бы его удивило и заинтересовало. – Я мог не показываться дома неделями, и ничего. Чувство совести тоже притупляется со временем, – он чуть усмехнулся.

– Иногда мне кажется, что ты всерьез говоришь все эти вещи, – покачала головой Виолетта. – Но я знаю, что за этим жестким юмором прячется ранимый мальчик.

Она посмотрела на Макса с теплотой и заботой во взгляде, и тот поморщился, искренне ужаснувшись.

– Однажды ты поймешь, что это не так, – довольно холодно ответил он.

Нина не обращала внимания на разговор сопровождавших ее друзей. Всю дорогу она пыталась придумать, что скажет дома, предугадать реакцию родных. Она представляла вариант за вариантом, чтобы быть готовой к любому развитию событий. И когда из-за угла показался дом детства, девушка почувствовала облегчение, странно перемешанное с досадой и тревогой.

– Это он? Ого, выглядит красиво. Видна архитектура прошлого века, – указала Виолетта. – В LA такого не встретишь. Там все…

– Да-да, мы уже все сто раз слышали про твой LA, – удрученно передразнил подругу Макс и был искренен в своей усталости бесконечно слушать сравнения с западными правилами и устоями.

Они подошли совсем близко. Нина слишком увлеклась размышлениями и не заметила, что на улице уже темнело, а ни в одном из окон просторной квартиры не горел свет. Она достала ключи, провела друзей за собой через темную парадную до последнего этажа и затем привычным жестом повернула ключ в замочной скважине. Осторожно приоткрывая дверь и заглядывая внутрь, Нина не успела распахнуть ее, как застыла в оцепенении. Некогда такой огромный гостеприимный коридор, уставленный дорогой мебелью, украшенный картинами и горшками с очаровательными растениями, теперь был совершенно пуст. А куски сорванных со стен обоев словно свидетельствовали о начале ремонта. В их квартире больше не было никаких признаков жизни…

– Вот это да, наверное, в такой обстановке расти было несладко, – шутливо присвистнул Макс, заходя следом, но быстро стал серьезнее. – Что здесь произошло?

Квартира казалась разгромленной: местами голые стены, на полу осколки стекла и мусор.

– Что тут произошло?! – в смятении восклицала Нина.

Ее разум отказывался принимать то, что видели глаза. Едва перебирая ногами, девушка направилась дальше, ощущая, как знакомо приминается паркет под ее шагами с легким скрипом. Именно так половицы скрипели каждый раз, когда она под покровом ночи возвращалась домой, и вероломно выдавали ее несносным надзирателям.

Нина прошла к своей комнате. Дверь была намертво забита гвоздями, словно набитый тайнами старый чулан. Сильным размахом с ноги Макс выбил ее. Кровать, тумбочки, шкаф – все, что наполняло небольшую спальню, так и стояло на своих местах. Именно так, как хозяйка оставила ее много недель назад, в ту последнюю ночь…

– Что за черт? – просипела не своим голосом Нина. Логика происходящего ускользала от нее. – Они что, просто уехали? Забыли про меня и уехали? Оставили вот так вот и даже не предупредили? Как такое возможно?

Девушка обернулась к друзьям, будто ждала ответа, в глазах ее читался полный ужас, но те переглядывались и не спешили выдвигать теории. Нина села на кровать, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями. Все это было словно не по-настоящему. В жизни так не бывает.

– Нин, успокойся, всему должно быть объяснение… как говорит Кира, – поддержала Виолетта, судорожно соображая, хотя, возможно, ее паника непонимания была куда сильнее. Впечатлительной Виолетте было достаточно и меньших оснований для реальных переживаний.

– Но не сейчас, – возразила подруга, всплеснув руками.

Она вновь поднялась, прошлась, оглядывая комнату, в которой много лет ничего не менялось, не зная, что пытается увидеть и где ищет разгадку, просто не могла оставаться на месте. В коробке у окна валялись вещи, которые Нина не забрала с собой впопыхах, наивно полагая, что это место всегда будет оставаться ее домом и прошлое тут в безопасности.

– Милая комнатка, – пробормотала Виолетта, открывая один за другим ящики тумбочки. Она пыталась отвлечь подругу разговорами. – Минималистично, но со вкусом. В LA у меня… – осеклась, услышав, как нарочито громко Макс прочистил горло. Вздохнула. – Ой, смотрите, что я тут нашла, – улыбнулась, откопав в одном из ящиков альбом с фотографиями, и принялась его пролистывать с интересом. Остановилась на фото и указала пальцем на одну из двух симпатичных девочек лет десяти, узнав Нину.

– Кто это с тобой? Вы так похожи.

– Моя сестра, – нехотя ответила та, погруженная в свои мысли.

– У тебя есть сестра?

– Вил, сейчас меня больше волнует, где все остальные мои родственники, – сдержанно, пытаясь держать себя в руках, проговорила подруга. Девушка кивнула и сунула альбом обратно в ящик. Макс, прогулявшись по просторам пустующей квартиры вернулся:

– Не знаю, что тут случилось, но похоже, что все жители побросали вещи в чемоданы и уехали. Поспешно, например, если очень выгодно продали квартиру. Забрали все, что не привинчено. А новый владелец, видимо, еще не поменял замки и не приступил к ремонту. Вопрос только в том, почему они уехали, ничего не сказав и бросив твои вещи. Не думаю, что твой отец настолько сильно разозлился на тебя, что решил проучить таким образом. Есть причины. Надо рассказать об этом Артуру.

– Ты думаешь, Артур, что, фокусник? Откуда он может знать, с чего вдруг моя семья решила взять и уехать, причем будто меня не существует? Откуда ему знать?

Нина почувствовала, что срывается на истерику. Она уже не контролировала себя, была дезориентирована. Внутри пульсировала тревога, будто бушующий поток энергии, который норовил выбрался из клетки.