вдалеке, не успев порадоваться за своё личное счастье, уже бранились. Маша шипели от злости, что эхом добиралось до автомобиля, а Артур старался успокоить её, утихомирить и обсудить всё позже.

— Не стоило ему говорить про Москву именно сейчас. — кивал своей правоте Роберт.

— Лучше ведь решить всё на берегу. — закивала уже Ксюша, а потом повернулась к Роберту. — Так значит, у Ёлмак-хана уже мой брат?

— Нет, твой брат, как и я. Между двумя мирами. И не там, и не здесь. Чёрт, надо бы их поторопить.

— Почему ты хотел покончить с собой?

— Я не знаю, что сказать. Как оправдать себя, — раздумывал Роберт дальнейшие слова, — но человек — это то, какие действия он принимает. Даже если они неверные, глупые, на горячую голову. Я обжёгся, Ксюша, и принял глупое решение.

— Поэтому ты не доверяешь мне?

— С чего ты взяла?

— Я сообразительная девушка, зайчик.

— Проблема не в тебе. Я просто боюсь.

— Все мы чего-то боимся. Я боюсь за свою семью, кем стану и сделать кому-то плохо. Как оказалось, ещё и злых духов. Чего боишься ты?

— Быть к кому-то ближе. Терять. Вон тот придурок, — указал Роберт на Артура, что выставил вперёд ладони, чтобы Маша не накинулась на него, — единственный, кто остался со мной из всех. Ему я могу сказать больше, чем родителям. И его я скоро потеряю. Я понимаю, что так двигается жизнь. Надо чем-то жертвовать, принимать решения и идти дальше.

— Се ля ви.

— Точно.

— Но раз этого не избежать, зачем прятаться? Я скажу избито, но в этом есть правда: живи сейчас, получай эмоции, улыбайся и плачь. Грустить тоже хорошо, — для убедительности Ксюша прикоснулась к плечу Роберта, — ведь никто не обещает тебе, что ты будешь улыбаться всегда. Если посмотреть на город ночью и попросить зажечь фонари тех, кто правда счастлив, зажгутся пару. Не все. Одни сменят других. Счастье — это только момент. Но какой же этот момент.

Роберт выдохнул со смешком.

— Я научусь, обещаю, — Роберт посмотрел за горизонт с прищуром. — Знаешь, у нас выходит очень затянутое свидание.

Вдруг телефон Ксюши задребезжал — на экране высветился звонок от матери. Ксюша не думая взяла трубку, с волнением слушая голос матери.

— Алло, мама? А, папа. Вы в порядке? Где мама?

Приглушённо через динамики послышался и голос мамы, что пытался успокоить Ксюшу.

— Как Кирилл? Я еду к вам, да. Нет, на машине. Я познакомилась с парнем и его друзьями. Они ведут. Мы… я не знаю, пока где-то в лесу. Хорошо. Хорошо. Звоните, если Кирилл очнётся.

С грустью Ксюша отвела трубку от уха, а Роберт высматривал за отпущенными волосами лицо, что скрывается от его взгляда.

— Что говорят?

Ксюша посмотрела на небо, пытаясь сдерживать слёзы.

— Он не встаёт. Состояние тяжёлое. Врачи говорят, что он вряд ли выберется.

— Если бы я только знал, как обыграть этого хряка…

— Ну Маша, послушай!

Артур кричал вслед злобно топающей к машине Маше, что с грохотом захлопнула за собой дверь и скрестила руки, сидя в салоне. Роберт и Ксюша с удивлением смотрели на происходящий разгорячённый спор, не смея добавить ни одной фразы, чтобы не попасть под горячую руку и только шли на свои места. Артур позже подоспел, садясь за руль, но не спеша завести машину, а сначала договорить с Машей.

— Это ведь Москва! Ты сама была согласна! И подала документы в Москве!

— Я не подавала документы в Москву.

— Что это значит? — вдруг остепенился Артур.

— Я думала… я думала, что брошу тебя. Подала документы в ФВЭУ, там встретила парня, что может взять меня на подработку рисовать обложки на заказ.

Артур отвернулся, берясь за руль крепче обычного, будто пытается придушить его.

— Я думала, что всё будет по-другому.

— Ты можешь заниматься это фрилансом. И в Москве больше заказов.

— Я уже приняла решение.

— Да, выйти за меня.

— И решение всегда можно поменять.

Роберт дёрнулся от боли и схватился за дрожащую кисть.

— Не хочу вас отвлекать, воины, но нам бы поспешить.

Ключ провернулся, и они дёрнулись с места. Сзади них, в сгустке облаков, в миг треснула молния и прогремел гром, но они не слышали его из-за громкости выхлопа. Поблизости появилась заправка, на которую им пришлось заехать, после чего бешенный Артур, что отмалчивал злость, захлопнул за собой дверь.

— И не надо психовать! — вслед кричала Маша.

— Он нас так просто не отпустит. — сжимался от боли Роберт, но поглаживания Ксюши действовали как обезболивающее.

— И что? — убаюкивающее говорила Ксюша. — волосатого прогнали, а свиная морда…

— Проблема не только в Кёзюме. У него куча таких дебиликов-марионеток.

— Ты ведь знаешь, какие у них слабые точки? — смотрела в зеркало заднего вида Маша.

— Всех не запомнишь. Нужна книга. Там каждый их описан. По крайней мере я надеюсь на это. И возможно там записано о том, как можно обмануть Ёлмак-хана.

— И где мы сейчас найдём эту книгу? Интернет тут не грузит. Максимум карты посмотреть, и то ждать пять минут.

Металл ударился об металл — в бак залез шланг, а бензоколонка зажужжала, сменяя цифры литров и баланса.

— Кстати, про карты. Может тут какая-то деревня поблизости?

Маша вытащила телефон и залезла в карты, пытаясь загрузить своё местоположение. По экрану собрались по сторонам, показывая полосы дорог и сплошной лес. Маша свайпала по экрану, а экран становился всё серее, не способный поймать сеть и передать спутниковые снимки.

— Вообще жесть. Глушь.

Роберта отпустила боль, и он смог расправиться в салоне, но места критически не хватало для его роста.

— Я выйду.

Роберт открыл дверь и наконец мог выпрямиться, словно вылез из клетки для птички. Артур злобно смотрел на бензобак и был способен огнём из глаз зажечь горючее. Роберт улыбнулся другу, складывая руки на крыше.

— Будешь так смотреть — все на воздух