«Но вот что везде одинаково – бумажное бормотанье. Как у свата, в Москве, все говорили по бумажкам, так и здесь».

«Ведь то, что у них делается в Пекашине, – во всей России делается. Может, из-за этого мы и хлеб из Америки который год ввозим». «А как, как дошли до такой жизни? Россия – целина».

И все-таки Абрамов радовался, что «Дом» напечатают.

Первые читательские отзывы были восторженные. Некоторые из них приведены в книге «Земля Федора Абрамова»[74].

Многие горожане восприняли книгу как свою собственную боль. «Это книга не только о деревне, она поднимает глубокие пласты всего общества. Через „крестьянскую призму“ я вижу и город, и прошлое, и настоящее… книга смелая, книга-взрывчатка. Правда не может быть не взрывчатой» – так одним из первых оценил роман писатель Евгений Мин. «Сильная, смелая и честная книга. Под одной избяной крышей вся народная Россия, вся история. И каждый заруб поет и плачет», – говорил известный ученый-литературовед В. Г. Базанов. Им вторили десятки читателей. «Это – настоящая правда. Это – подвиг». «Это – классика… книга о человеческом бытии вообще». «Эпохальный роман. Страшный и бесстрашный».

Но у романа оказались не только восторженные почитатели, но и недруги. Некоторые называли «Дом» антисоветчиной, требовали расправы с автором. На партсобрании Ленинградской писательской организации один из выступавших сказал об Абрамове: «Отщепенец, второй Солженицын».

2 февраля появилась в «Литературной России» статья В. Сахарова «Люди в доме». Абрамов вознегодовал: «Жульническая статья… как я и думал, хотят затоптать».

Еще более возмутила Абрамова статья Ю. Андреева «Дом и мир» (Лит. газета. 1979. 7 февр.): «Ни единого доброго слова о романе». В статье говорилось о противоречивости и непоследовательности взглядов Абрамова, помешавших ему «ощутить во всей полноте мир завтрашний». Андреев сетовал на снижение образа Михаила, на нарочитый трагизм судеб многих героев, сожалел, что писатель «не вгляделся пристально в близких ему по духу людей», в их гордое чувство хозяев своей страны.

Спасибо читателям – они сразу стали звонить и писать Абрамову, возмущаясь «кавалерийскими наскоками» критика. «Горька судьба Пряслиных, но она потрясает душу, заставляет задуматься, и как же не прав рецензент из „Литературной газеты“, которому захотелось гладкого пути для близнецов, для Лизы, для Михаила, наконец».

Однако в печати никто не вступил в полемику с «Литературной газетой» – знали, видимо, что нити критического отношения к роману тянутся далеко наверх.

В мае – июне появились доброжелательные отклики в «Литературном обозрении», «Комсомольской правде» и даже в «Правде». Что-то менялось. А дальше события развивались еще более благоприятно. В невиданно сжатые сроки – в декабре – «Дом» вышел отдельным изданием, а в 1980 году опубликован в «Роман-газете». Очень быстро появились переводы книги в Финляндии, ГДР, Чехословакии, Болгарии, Польше. «Дом» был инсценирован и поставлен в театрах Ярославля, Архангельска, Москвы и Ленинграда (МДТ).

«Дом» стоит в ряду пророческих и предостерегающих книг русской литературы. Роман ждет еще всестороннего исследования и осмысления.

Л. В. Крутиков-Абрамов

Примечания

1

 Задоски – часть избы спереди печи, отгороженная дощатой заборкой.

2

 На севере житом называют ячмень.

3

 Подклет – бревенчатая надстройка над погребом. (Примеч. автора.)

4

 Осенщак – сено, поставленное осенью.

5

 Вывести из сухаря – значит пригласить девушку на домашней вечеринке или в клубе танцевать. (Примеч. автора.)

6

 Сеструха – двоюродная сестра.

7

 Черемшина – разновидность черемухи.

8

 Курья – небольшой водоем, образовавшийся между песчаной отмелью на реке и берегом.

9

 Повойник – северный головной убор, который носили женщины после замужества.

10

 Туес – емкость, сделанная из бересты, для хранения ягод, грибов, творога и других продуктов.

11

  Холодняк – холодная вода.

12

  Чухарь – местное название глухаря. (Примеч. авт.)

13

 Векша – белка.

14

 Баской – красивый, пригожий.

15

 Костры – сложенные дрова.

16

 Притулье – пристанище, жилье, жилой угол.

17

 Твердозаданец – термин времен коллективизации. Состоятельного крестьянина сперва облагали твердым (очень большим) налогом, а после того, как он с ним не справлялся, его раскулачивали.

18

 Косоплетка – лента, вплетаемая в косу.

19

 Мусенка – мучная похлебка, суп, который варили по бедности или в голодное время.

20

 Комель – ствол от корневища до веток.

21

 Олупка – кожура.

22

 Коневое – высокого качества сено, предназначенное для коней.

23

 Приставка – кол, палка, которую приставляют к входным дверям с улицы как знак, что хозяев нет дома.

24

 Гайтан – шнурок, сплетенный из ниток.

25

  Полóй – низменное место на лугу, где дольше всего задерживается весной вода после половодья.

26

 Клочья колотить – колотить, растрясать земляные комья с дерном, вывороченные плугом при пахоте.

27

 Замежек – край поля, полоса земли за межой.

28

 В первых редакциях глава имела другое начало: «Лукашин за один месяц схлопотал два выговора: первый за сплав, второй за сев. Его скребли и песочили везде, где только можно было: на радиоперекличках, на районных совещаниях, в местной газете. И тут брыкаться не приходилось: сам виноват. Захотел жить своим умом – получай. Но выговора – бог с ними. Какой председатель колхоза обходится без этих наград. Поля, поля пугали Лукашина».

29

 Ремза – местное название таволги, кустистой травы, растущей на лесных покосах.

30

  Кулижка, кулига – небольшой покос, часть луга в кустах.

31

 При доработке романа автор хотел усилить переживания Пряслиных после гибели Звездони. Сохранилась заметка, сделанная им 2 июля 1976 г.: «Лиза запричитала, как по покойнику: – О Звездоня, Звездоня… Что ты наделала. Да на кого