Девушка сражалась, и каждый раз, когда она оборачивалась, умирал ещё один Рабочий, ещё один друг.

А потом она обернулась, и увидела только нежить. Те немногие Рабочие, что остались, боролись в одиночестве, в изоляции.

Эрин отступила к своему трактиру. Восемь Рабочих последовали за ней. Остальные лежали молча. Они забаррикадировали двери, но нежить уже начала ломиться в окна. Эрин отбросила в сторону сковороду, которая была погнута практически до неузнаваемости, и осознала, что содрала кожу с ладоней, когда схватилась за стул.

Мертвецы бились в дверь, и антиниумы атаковали руки и головы, пробивавшиеся сквозь ставни, а снаружи багровый взгляд Шкуродёра освещал трактир. Он был близко.

Эрин истекала кровью. Кровь покрывала её руки и ноги. Что-то вонзилось ей в одну из грудей, и она была уверена, что никогда не слышала, чтобы такое случалось в рассказах. Она схватилась за кровоточащую грудь и села.

Всего на секунду.

Было очень темно.

***

Зевара стояла в центре улицы, когда нежить устремилась к ней. Она сделала глубокий вдох и выдохнула огонь.

Из её рта вырвался поток яркого пламени, испепеляя первый эшелон нежити и заставляя остальных остановиться, вцепившись когтями в свои горящие тела. Зевара поддерживала поток яркого огня столько, сколько могла. Пять секунд. Десять. А затем ей пришлось остановиться и жадно втянуть в себя воздух.

Мир был тёмным. Вращающимся. Она задыхалась. Но враг был на мгновение остановлен. Но лишь на мгновение.

Мертвецы были повсюду. И они оттесняли защитников города назад, назад, пока центр сражения не сместился к главной улице, рядом с казармами, у входа в улей антиниумов. И, хотя битва всё ещё продолжалась, Зевара знала, что это конец.

Конец. Как только их ряды прорвут, то отступать будет уже некуда. Дети и те гражданские, которые не сражались, окажутся под угрозой. Они и так были зажаты, словно сардины, так как стражники заставляли их отходить всё дальше и дальше от места сражения. Ещё немного и…

Она не виновата. Зевара хотела сказать именно это. Она сделала всё, что могла, чёрт побери. Она сдерживала тысячи всего с сотнями воинов. Кто мог требовать большего?

Но она потерпела неудачу, пусть это и было неизбежно. Стража никогда не предназначалась для защиты города от осады. Их было немногим более четырёх тысяч в городе, где проживало более восьмидесяти тысяч разумных. Они могли подавлять драки, ловить воров, останавливать набеги бандитов…

Но никак – не армию. И уж тем более – не армию мертвецов.

Сколько их было? Тысячи. Десятки тысяч. Они продолжали прибывать. Живые становились мёртвыми, а мёртвые отказывались умирать. Колотые раны их не замедляли. Огонь плавил их кожу, но, прежде чем они падали неподвижно, требовалось переломать их кости. Обезглавливание не замедляло некоторых скелетов, а Повелители Склепа могли убить десятки, прежде чем удавалось их упокоить.

Если бы. Если бы стены были удержаны, Стража одержала бы верх. Если бы они удержали первые несколько улиц, вместо того чтобы сражаться в каждом проклятом переулке, они бы удержали фронт.

Если бы она позволила Рэлку попытаться убить Шкуродёра, они могли бы вытеснить нежить из города. А если бы к ним присоединились антиниумы, они могли бы победить.

Они всё ещё сражались. Солдаты Ксмвра перекрыли несколько улиц, ведущих к их Улью. Ещё больше Солдат охраняли уходящий в землю туннель, но никто из них не присоединился к Страже. Все они вернулись, чтобы защищать свою Королеву.

По улице пробежала ещё одна группа нежити. Зевара глотнула побольше воздуха.

Будь он проклят. Будь Ксмвр проклят. Она рассчитывала на антиниумов. Они были нужны, но он отказался их посылать. Солдаты и Рабочие Улья могли бы всё изменить. Они могли выставить гораздо больше трёх сотен, если бы в том была необходимость. Но Ксмвр отказался. Он был бессердечен. Совсем не таким, как его предшественник.

Гуль бежал впереди зомби и скелетов. Слишком быстро. Зевара вскинула меч и ударила мертвеца в грудь. Мёртвая женщина пошатнулась, но затем вскинула руку. Слишком быстро, и меч Зевары зацепился за кость.

Капитан открыла рот и выдохнула. Огонь вспыхнул в её легких и выплеснулся через рот. Он сжигал воздух, мертвецов и даже её саму. Право на это древнее пламя было её по рождению, но оно ей не принадлежало.

Мир посерел и закружился, когда Зевара пошатнулась. Гуль отступил назад, крича и царапая когтями своё уничтоженное лицо, но потом монстр сделал выпад вперёд. Наконечник копья пробил голову мёртвой женщине, и она упала.

Кто-то был рядом с Зеварой. Капитан Стражи почувствовала, как огромная рука помогла ей подняться.

— Осторожнее, Зи. Ты выдыхаешься.

Зевара втянула ртом воздух и стряхнула руку Рэлка. Она пыталась вдохнуть, но у неё выходили лишь короткие, рваные глотки. Она задыхалась и хваталась когтями за горло. Зевара едва могла дышать и силой заставляла себя это делать. Она снова плюнула огнём, и толпа нежити вспыхнула.

Кашель. Тяжёлые вдохи. Ей было больно, и она не могла дышать. Зевара попятилась назад, когда нежить, воспользовавшись затишьем в смертоносных огненных плевках, ринулась вперёд.

Рэлк шагнул им навстречу с копьём наперевес. Он с ослепительной скоростью ударил двух зомби в грудь, повернулся, ударил скелет, а затем поднял копьё, когда на него набросился ещё один зомби.

— [Тройной…]!

Голова зомби взорвалась, когда копьё Рэлка нанесло три удара в одно мгновение. Кусок плоти попал дрейку в рот, и те слова, которые он собирался сказать, застряли у него в горле. Он сплюнул, закашлялся и крутанул копьё вокруг себя.

Ещё больше стражников бросилось вперёд, а Зевара попятилась назад. Она дала им столько времени на отдых, сколько могла. Ещё немного, и она уже не сможет сделать вдох, она это знала.

Она втянула побольше воздуха, а затем повысила голос. Она должна была знать.

— Ткрн. Как остальные?

Перед ней сражались стражники, тонкая шеренга измождённых солдат с клинками и доспехами, перемазанными в крови. Зевара огляделась.

— …Ткрн?

Гнолла нигде не было. Зевара попыталась вспомнить, где она видела его в последний раз. Бегущим по улице, чтобы передать сообщение? Она покачала головой.

Пропал. Они все пропадают. Один за одним.

Рэлк отступил назад, проклиная нежить, которая усилила натиск. Тонкая красная линия обороняющихся становилась всё краснее и отступала, пока нежить продвигалась вперёд. И эта улица была не одна такая.

По всему городу стражники отступали всё дальше от разрушенных баррикад. По крышам домов мчались гули, их было слишком много, чтобы их могли остановить стрелы и заклинания, летящие снизу. Они мчались