– Кто это?

Ли посмотрел в окно и вздохнул.

– Моя сестра. Пойду поговорю с ней.

Он помолчал.

– Тебе лучше остаться внутри.

– Почему?

– Только без обид, ладно?

– Но…

Он вышел, хлопнув дверью. Сестра бросилась ему навстречу и обняла его. Она была хорошенькой, загорелой, с такими же, как у него, зелеными глазами, но без косметики выглядела бы еще красивее. Я прокралась к двери, чтобы рассмотреть ее получше. Вот тебе и прятки от соседей.

– Что ты здесь делаешь? – послышался голос Ли. – Ты и так уже пропустила один день в школе.

Кайла усмехнулась.

– По твоей вине. Ты же не приехал на выходные.

– Ты права. Нужно было лучше планировать время. А теперь возвращайся в школу.

– Учебный год все равно уже почти закончился.

В лучах солнца электрически-голубым светом блеснули ее накрашенные ногти.

– Сегодня утром было так хорошо, Ли. Можно подумать, что ты никогда не уезжал.

– Мне тоже понравилось.

– А ты не скучаешь по мне, когда мы не видимся?

– Ты же знаешь, что ты единственный человек в мире, по которому я скучаю.

Кайла посмотрела на него с сомнением.

– Только не начинай, – сказал он. – Это бессмысленно.

– А как насчет мамы?

– Что с ней?

– Она очень беспокоится о тебе.

Ли засунул руки в карманы и пнул лежавший на дорожке камень.

– Кого ты обманываешь?

– Ну ладно. Я беспокоюсь.

– Извини, Кай. Хотелось бы мне не уезжать.

– Тебе и не нужно!

– Нужно. Ты же знаешь.

– Но я не знаю почему, Ли. Ты никогда мне не рассказываешь. В следующий раз мы сможем встретиться только через несколько месяцев!

– Обещаю, что в следующий раз постараюсь приехать побыстрее.

– С кем я буду праздновать, когда сдам экзамен на права?

– Если сдашь, – усмехнулся он.

– Если не сдам, то виноват будешь ты, надо было меня лучше учить.

Кайла заглянула ему за плечо и увидела меня, стоявшую за дверью со стеклянным окном.

– Кто это?

Ли обернулся и смерил меня холодным взглядом. Я понимала, что поступаю нехорошо, подслушивая, но пусть лучше он сердится на меня, так мне хотя бы не придется слышать молчание в ответ на свои вопросы. Я улыбнулась Кайле и помахала рукой. Она ответила мне улыбкой, но только одними губами.

«Я не нравлюсь ей, – подумала я. – А не нравлюсь я ей, потому что нахожусь рядом с ее братом, а она – нет».

– Это твоя девушка? Можно с ней познакомиться?

– Просто знакомая. Можно, но лучше как-нибудь в другой раз.

Он снова обнял ее и некоторое время не выпускал.

– Мы не можем остаться. Просто мне нужно было повидаться с тобой. Убедиться в том, что с тобой все в порядке.

– Было бы еще лучше, если бы ты вернулся домой.

Он отстранился от нее, подняв руку в знак прощания.

– Извини, Кай. Но мне в самом деле нужно ехать.

Она скрестила руки и нахмурилась.

– Ненавижу, когда ты так говоришь, Ли.

– Мы скоро встретимся, хорошо? Приеду, тогда и отметим твои права. Сходим в кино или что еще.

– И эту шляпу тоже ненавижу, – бросила она ему вдогонку.

– Я знаю, я слышал это уже три раза.

Я шагнула в сторону, чтобы пропустить его. Кайла стояла на дорожке, склонив голову и прижав ладони к глазам. Я отошла от двери.

Ли быстро запихал свои вещи в рюкзак.

– Ну что, готова?

По его оценкам, до Миннесоты мы должны были добраться дня за три, если поедем по дороге чуть севернее, чем ехали до Тингли: через Аппалачи в Западной Вирджинии до Огайо, а потом по Индиане, мимо Чикаго и через Висконсин. Чем дальше мы уезжали, тем сильнее у меня сводило желудок и сильнее растекалось по всему телу беспокойство, отзываясь болью в сердце. С каждой милей на счетчике я приближалась к своему отцу.

К концу первого дня я решила, что выждала достаточно, чтобы наконец-то затронуть тему Кайлы.

– Ну, как ее успехи?

– Что?

– Уроки вождения. Как прошло?

– А, это. Все нормально. Думаю, сдаст.

– Ты учил ее на пикапе?

– Ага. Подумал, если справится с ним, то с маминым седаном тем более проблем не будет.

– А после сдачи она собирается купить свою машину?

Ли не сразу ответил, и я начала было подозревать, что снова задаю слишком много вопросов.

– Не думаю, – сказал он наконец. – Она работает в кафе-мороженом и вряд ли когда-нибудь накопит на нее. Хотелось бы, конечно, подарить ей собственную машину.

Мне в голову пришла мысль, от которой я никак не могла отделаться. «Ты можешь раздобыть ей машину, не потратив при этом ни гроша».

– Просто хочу, чтобы у нее тоже была возможность уехать, понимаешь? Для этого нужны только машина и свобода. Даже прав не нужно, – он вздохнул. – Противно думать, что она вынуждена делить дом с матерью.

Я полностью опустила боковое стекло и высунула голову. «Ты заслуживаешь одиночества, с такими-то мыслями».

– А ты не думал, что можно взять ее с собой?

– Нет, она заслуживает лучшего.

Отвечая, он наклонился вперед, вцепившись в руль обеими руками.

– Хочу, чтобы она поступила в колледж. Чтобы у нее была нормальная жизнь. Хорошая жизнь.

– Я уверена, что будет.

Он скептически взглянул на меня.

– Как ты считаешь, может… если у нас будет время и найдется подходящее место для этого… может, ты смог бы поучить водить и меня?

Ли закатил глаза, но хотя бы улыбнулся.

– О боже. В следующий раз ты попросишь сопровождать тебя на выпускном.

Я снова отвернулась и посмотрела в окно, чтобы он не заметил, как покраснело мое лицо.

– Значит, не научишь?

– Ладно, научу. Когда стемнеет и магазины закроются, найдем парковку побольше.

– Только если это не будет «Уолмарт», – сказала я, а он усмехнулся.

Мой первый урок вождения прошел на парковке магазина стройматериалов где-то в Огайо и оказался довольно неудачным. Я забывала переключать передачи, когда нужно, и морщилась всякий раз, услышав резкий скрежет металла о металл.

Но Ли был хорошим учителем.

– Все нормально, – повторял он. – Только не торопись. Держись на первой передаче. Пока что просто привыкни находиться за рулем.

Через час мы поменялись местами и взяли пиццу с дополнительным сыром и пеперони. Пока мы отъезжали от торгового центра, коробка с заказом грела мне колени. Мы решили всю дорогу до Сэндхорна ночевать в национальных парках, которые попадутся нам на маршруте, который Ли прочертил пальцем на страницах растрепанного атласа.

К тому моменту, когда мы остановились в лесу, пицца уже остыла, но мы все равно