– Отлично. – Диана деловито огляделась. – Охрану мы не потревожили. Молнией нас тоже не поразило, значит, барон еще не так далеко продвинулся в магии. Но что дальше?

– Наверное, ждать, – предположил Диего.

– Ждать? – приуныла девушка. – А долго? Давай кинем в ставень камушком!

– В какой именно ставень? Мы же не знаем, где комнаты мальчика.

– Вот будет прекрасно, если он спит и десятый сон видит, забыв о нашей встрече, – проворчала мисс Уикхем. – Ну, давай хотя бы в башню зайдем! Мне не нравится торчать у них на виду даже под завесой.

Однако над защитой двери донжона Сен-Мар постарался куда сильнее, чем над линией на земле. Диана, высунув от усердия кончик языка, безуспешно шуршала в зачарованном замке то одним инструментом, то другим, пока Диего наконец не предложил:

– Давай я ее просто выбью.

– А вдруг там что-то взрывоопасное?

– Ну и что? Ладно, хочешь, перекинусь для большей безопасности?

Девушка недовольно нахмурилась, и тут в лоб оборотня ударил мелкий кусочек черепицы. Уикхем поднял голову и толкнул Диану в плечо: за ставнями второго этажа мелькал белый огонек.

– Вот вам и призрак королевы! – прошептала девушка.

Огонек несколько раз качнулся направо. Уикхемы переглянулись, и Диего сделал несколько шагов вправо от двери. Огонек закивал и то же скользнул вправо.

Обойдя донжон, брат с сестрой обнаружили узкую маленькую дверь, наполовину заколоченную. Под стрельчатым сводом виднелось забранное решеткой оконце. Здесь никакой магией не пахло.

Через несколько минут ожидания чуткий слух оборотня уловил за дверью еле слышные шаги. Под ставнем, что закрывал оконце за решеткой, мелькнул узкий луч света, а затем клацнула щеколда. Кто-то открыл ставень, и за решеткой, похожей на медовые соты, показалось лицо – точнее, верхняя его часть: падающие на высокий лоб темные кудри и плотно завязанные шелковым шарфом глаза.

– Э… доброй ночи, – пробормотала Диана, несколько опешив. – Как поживаете?

– Где медведь? – после короткой паузы отрывисто спросил баронский сын; голос у него был хрипловатый, но совсем юный. Диего по этому голосу дал бы ему не больше семнадцати-восемнадцати лет.

– Я здесь, – сказал оборотень и шагнул к двери.

Юноша повернул к нему голову, и у Диего возникло странное чувство, будто тот смотрит на него прямо сквозь платок.

– Надо же, – прошептал юноша. – Надо же! Никогда таких не видел… Кто ты такой? Кто твоя хозяйка?

– Я – Диана Уикхем, – представилась достойная дочь профессора. – Я не хозяйка Диего, я его сестра, и мы…

– Лжешь! – оборвал ее сын барона. – Он – не родня тебе по крови. Ничего общего, – тихо добавил юноша и снова завороженно уставился на Диего. Оборотня уже начало это смущать, и он отступил за спину Дианы.

– Мой отец усыновил Диего, так что он – мой брат не по крови, но по семье.

– У-сы-но-вил? – по слогам повторил молодой человек, до крайности удивленный этим фактом. – Какого черта профессор усыновляет говорящих медведей? Ты, – закрытые платком глаза обратились к оборотню, – что ты такое? Не человек, не полностью зверь, еще и говорящий!

– Во-первых, – суховато сказала Диана, – давайте-ка вести себя повежливей. Мой брат – оборотень. Один из последних своего племени.

– Оборотень! – восторженно прошептал юноша. – Такой страшный! Настоящий!

– Во-вторых, он не животное, чтобы обсуждать его в таком тоне. В-третьих, а вы кто, собственно говоря, такой?

– Шарль Мируэ… а вы что, разве не знаете?

– Ваш почтенный батюшка не соблаговолил вас представить.

– Странно, – пробормотал юноша. – Я-то думал… Нет, конечно, он не станет так делать! Тьфу, что это была за глупость! Не стоило и надеяться…

– Почему ваш отец прячет вас в башне? – спросила Диана, но парень ее, кажется, не услышал. Он о чем-то глубоко задумался, опустив голову и нахмурив брови.

– Разве мой отец позвал вас не для того, чтобы… меня вылечить? – наконец с запинкой спросил он.

– Вылечить? – мягко переспросила Диана. – От чего?

Юноша поднял руку и коснулся тонким пальцем своих глаз.

– От этого, – хрипло сказал он. – Я всегда просил его только об одном. Чтобы он нашел того, что вылечит меня от этого. Но он-то никогда не захочет, – с горечью добавил молодой человек

– Вылечить? Но вы не больны.

– А если я попрошу? Вы сможете?

– Но зачем? У вас особый, уникальный дар…

– Дар?! – гневно зашипел Мируэ. – Дар! Да пошли вы к черту! Такие же, как он!

Он захлопнул ставень, и Диего услышал, как юноша быстро взбегает по лестнице.

– Погодите! – крикнул оборотень и осторожно стукнул кулаком в дверь, чтобы случайно не выбить. – У нас нет лекарства, но мы способны помочь!

Шаги Мируэ замерли, а потом он, помедлив, спустился и буркнул:

– Помочь? Чем это?

– От вашей особенности нет лекарства, как и от моей, – сказал Уикхем, – но ее остроту можно уменьшить. Если вы откроете, я дам вам очки.

– Очки? – разочарованно повторил юноша. – Придурок! На что они мне? И я без стекол вижу столько, что ты бы от этого просто рехнулся!

– Я знаю. Это не просто стекла с дужками.

Протекла долгая минута, прежде чем Мируэ приоткрыл ставень и высунул в него руку. Диего достал из-за пазухи футляр с очками и вложил в узкую худую ладонь. Шарль развязал шарф, и он соскользнул на его плечи. Веки юноши были плотно закрыты, но он явно рассматривал футляр.

– И правда, – прошептал сын барона. – Особенные!

Он достал из футляра очки с круглыми светло-фиолетовыми стеклами, надел и поднял взгляд на Уикхемов. Глаза у него были большие, светло-карие, миндалевидные, как у девушки, с двумя золотистыми кольцами вокруг зрачка и радужки, и казались незрячими.

– Ну как? – спросил Диего.

– Намного лучше! – воскликнул Мируэ, вертя головой, как любопытный воробей. Он взглянул на Диану и покраснел; хотя видно это было только по алой краске, залившей лоб и скулы, потому что все остальное до сих пор скрывалось за дверью, забитой досками.

– Так вот, – выдохнул Мируэ, – вот как видят мир нормальные люди!

Он снова уставился на оборотня с жадным любопытством, так что даже глаза расширились.

– Ты ничего, – наконец изрек юноша. – Не такой страшный, как без них, – немного разочарованно добавил он, постучав пальцем по дужке, и тут же спросил: – А ты сильный?

Диего усмехнулся в усы:

– Да.

– Можешь выломать дверь?

– Нанести урон имуществу вашего батюшки?

Шарль громко фыркнул:

– Можно подумать, его это разорит! Я хочу выйти, а он зачем-то заколдовал дверь и выставил там охрану.

– А вы выходили раньше?

– Редко, – поколебавшись, ответил юноша. – Из-за моего этого, – он моргнул, – я не могу долго находиться там.

– Там?

– Снаружи. Я вижу, – он прерывисто выдохнул, – я вижу разное…

– Вы видите мир в истинном свете, – сказала Диана. – Ваш дар так и называется – Истинный Взор.

– Это хуже всего, – пробормотал Мируэ. – Видеть все, всегда, и я не могу прекратить! Я бы душу продал, чтобы избавиться от этого!

– Ну нет, зачем такие радикальные решения… Что это там? – Диана повернула голову в сторону парадного входа. Диего напряженно втянул ноздрями воздух. В ночном безветрии он уловил усилившийся запах магии. Сразу же за запахом последовал звук падения нескольких тел. Раздался слабый вскрик, и сразу же – треск магического тока и чей-то сдавленный вопль.

– В башне чужие! – изумленно воскликнул Мируэ.

– В башне бартолемиты! – зарычала Диана. – Диг, вышибай!

Оборотень вырвал дверь из проема и отшвырнул в сторону. За дверью оказался долговязый, тощий, как доска, юнец лет восемнадцати на вид, такой бледный, словно ни разу в жизни не выходил наружу. Он с криком отшатнулся от Уикхема и уперся