Федот взял ее за плечи, развернул к себе боком и затолкал в гостиную, а Степан, вынув пистолет, заглянул в спальню, а затем и на кухню. Ничего там, кроме бардака. Кровать расправлена, простыня скомкана, подушка на полу, будильник на тумбочке перевернут, полотенца на трюмо валяются, баллончики, пузырьки, тюбики – все перевернуто, как будто кот похозяйничал. На кухне грязно, гора немытой посуды, но при всем при этом следов мужского присутствия Степан не заметил. В прихожей только женская обувь, носки по углам не валяются, в ванной бритва с розовой ручкой, и зубные щетки, судя по всему, принадлежали женщинам. Степан не постеснялся, заглянул в корзину для грязного белья, там только женские трусики, мужских семейников не видно. В квартире беспорядок, так что не страшно было перевернуть корзину, хозяйка точно не заругает, да и не в том она сейчас состоянии…

Федот усадил Кристину в кресло, закатал рукав, на внутренней стороне локтевого сгиба всего несколько точек и один сплошной синяк. Венки тонкие, от иглы лопаются, дура дурой.

– На героин перешла? – спросил Федот, тряхнув девушку за плечо.

Она даже не шелохнулась, как будто не услышала его. Но при этом ответила.

– Да.

– Приход, смотрю, сильный, но это ненадолго.

– А-а!.. – вяло махнула она рукой.

– А Людка на чем сидит? – спросил Степан.

Он взял сумочку, открыл, вынул оттуда паспорт.

– Людка не сидит, Людка танцует, – вздохнула Касатонова.

– Завидуешь?

– Завидую.

– А убивать зачем?

– Я еще не решила, – усмехнулась Кристина.

– Что не решила?

– Убивать или не убивать…

– А если убить?

Касатонова нахмурилась, споткнувшись о свою какую-то мысль.

– Не собираюсь я ее убивать!

– Не собираешься. Потому что уже убила.

– Кого убила?

– Людку, подружку свою.

Кристина широко раскрыла глаза, глядя на Степана.

– Вы кто такие?

– Здравствуйте, пожалуйста! Из милиции мы!

– Вы мне снитесь?

– А ты спишь?

– Не знаю, но прет меня не по-детски! – дурашливо хихикнула она.

– Лечить тебя надо, пока не поздно, – сказал Комов. – Полный отказ от наркотиков тебе поможет.

– Не отказываюсь я!

– А куда ты денешься? В камере только баланда полагается, никакой наркоты. Закроем, будешь сидеть. Без наркоты.

– За что закроете?

– За убийство Людмилы Мартыновой.

– Я ее не убивала!

– А кто убил?

– Откуда я знаю?.. Откуда я знаю, что ее убили? – спохватилась наркоманка.

Степан и Федот переглянулись. Похоже, знает она все, но так ведь не скажет.

– Когда ты видела ее в последний раз?

– Кого, Людку?.. Ее что, на самом деле убили?

– Когда ты видела ее в последний раз?

– Вчера видела…

– А сегодня?

– Сегодня не видела…

– Не приходила домой?

– Нет.

– Не звонила?

– По телефону? Так нет у нас телефона, а свой мобильник я продала… В дверь могла звонить… – задумалась Кристина.

– А ты спала?

– Да, спала…

– А спала с кем?

– Сама!.. И с вами спать не буду! – Вытянув руки, Касатонова оттолкнула от себя Федота.

Степан вышел в прихожую, на доске с крючками для ключей сразу две связки, одна с пластиковой ромашкой в качестве брелока, другая с улыбающимся чертиком.

– А чьи там ключи в прихожей? – спросил Степан.

– Чьи ключи?.. – зависла Кристина. И вдруг вскочила, зачем-то шлепнув Федота по плечу. – Так это Людка свои ключи забыла!

– И часто с ней так бывает?

– Бывает, она, когда в себя уходит, ничего не замечает.

– Значит, вы спали, когда Людмила пришла без ключей? Она не смогла до вас достучаться…

– Получается так, – расслабленно кивнула Касатонова.

Но Степан тут же заставил ее напрячься.

– Где вы берете героин? – резко спросил он.

– У Тараса…

– Где он живет, адрес?

– Кто живет? Тарас?!. – всполошилась Кристина. – Не знаю никакого Тараса!

– Может, он с тобой был, когда Людмила приходила?

– Да не было никого! Сама я спала!..

– А где был Тарас?

– Да не знаю я никакого Тараса!

– Ну что ж, тогда собирайтесь, проедетесь с нами!

Касатонова явно не в адеквате, подождать нужно, пока она в чувство придет, тогда уже допрашивать. А оставлять ее здесь нельзя: или сама сорвется, или Тарас какой-то увезет. Тарас, который, возможно, и убил Людмилу. Вышел к ней, схватил и увез – на расправу. А может, прямо в подъезде и убил.

В дверь вдруг постучали – грубо, требовательно. Круча приготовил ствол, вышел в прихожую, посмотрел в глазок и увидел физиономию старшего лейтенанта Артакова из патрульно-постовой службы. За спиной у него открытая дверь, откуда выглядывала женщина с выпученными глазами. Чем-то она напомнила ему рачка, выглядывающего из своей раковины.

Степан резко открыл дверь.

– Спокойно, Арам, спокойно!

– А-а, товарищ капитан! – расслабился Артаков.

И кивнул своему спутнику, который стоял на лестнице, держа автомат на изготовку.

– Гражданочка позвонила? – Степан широко улыбнулся, направляясь к женщине за открытой дверью.

Та дернулась, собираясь скрыться от него, но сама же себя и одернула. Настороженно замерла.

– Капитан Круча, начальник уголовного розыска!

– А дверь зачем отмычкой открывали?

– Почему отмычкой? Ключом! У Людочки взяли! – Степан кивком указал за спину.

– Так не было у нее ключей!

– Как не было? Кто вам такое сказал?

– Сама видела!.. Пришла утром, звонила, звонила, а Кристина не открывает.

– Так и не открыла?

– Нет.

– И куда Людмила делась?

– В ларек пошла, там у нас за углом ночной ларек работает! – Женщина махнула рукой перед собой.

– В сторону Карамзина ларек?

– Да.

– А как вы видели? Ваша квартира в сторону Луначарского. Или вы за Людмилой пошли?

– Да нет, просто я видела, как она сигареты из сумочки доставала. Достала, а там пусто. Ну, она пачку выбросила и пошла. За сигаретами, а куда еще?.. Хотя, может, и за кофе, за «Сникерсом»… Она меня «Сникерсом» как-то угостила, ох и вкусно!.. Или «Марсом»? – задумалась женщина.

– А где выбросила пачку?

– На улице, в урну… Она девушка, в общем-то, культурная, вежливая… В урну пачку выкинула.

– А как вы это видели? В окно?

– Да, в окно выглянула.

– А что так любопытно стало? Может, Людмила не одна была?

– Да нет, одна была… А так и не одна могла… Нет, домой она никого не водила, врать не буду, но подвозили ее частенько, на таких дорогих иномарках! Прости господи!

– А сегодня кто подвозил?

– Да никто, сама пошла, пешком…

– Пешком? До ларька?.. Или, может, машина за ней поехала?

– Да нет, пешком…

– Когда это было?

– Утром… Где-то в шесть утра… Да, в шесть, у меня потом будильник зазвонил… Минуты через две как она ушла… Будильник зазвонил, я отошла от окна… А вы знаете, проезжала машина! – вспомнила женщина.

– Какая?

– Большая. Но какая, не видела, я же от окна отошла…

– Грузовик?

– Да нет… А