– Ну так.

– Дарьяну не отпустил?

– Даже не был у нее, – буркнул Федот.

– Ну хорошо…

Степан тронул машину с места, выехал за ворота. Федот, насупившись, молчал, глядя в окно, и он его не тревожил. Если хочет выговориться, сам начнет, а так спрашивать – только соль на рану сыпать.

– Может, Дарьяна и не хотела убивать Белокрылову, – наконец заговорил Комов.

– Может или не хотела?

– А я уже не знаю…

– После того как она тебя электрошокером да по шее!

– Она поняла, что я начинаю прозревать. Опасно со мной…

– Возьми себе за правило: никаких романов с причастными и сопричастными.

Федот поднял руки, выбрасывая белый флаг. На этом разговор и закончился. Видел Степан Дарьяну, опасно красивая бестия, из тихого омута. Чего уж там, он и сам бы мог оказаться на месте Федота. И сейчас бы Комов смотрел на него косо.

Ворота кладбища выходили на оживленную улицу города, а дальней стороной оно примыкало к промзоне, там ни домов, ни магазинов, только высокая серая стена, за которой шумел башенный кран. Здесь только калитка, за которой и обнаружили труп девушки. Волосы темные, каштановые, а одежда белая – джинсы, курточка, прозрачная блузка. И туфли на высоком каблуке. Вернее, одна туфля. Красивая девушка, что уж говорить, стройная, ноги ровные, длинные, бедра в меру широкие, голова неестественно повернута, как будто ей сломали шею.

– Мы мимо проезжали, смотрим, бабулька выбегает, руками машет! – сказал старший наряда.

Лето уже, тепло, а лейтенант Оводов бледный как смерть, как будто на солнце никогда не был.

Лето, дождя давно нет, земля сухая, трава там, где лежало тело, пыльная, может и удастся обнаружить след преступника. Но пока что Степан ничего не видел.

А лежало тело между кустом и оградкой ближайшей могилки, чуть в стороне от основной дорожки, которая проходила через все кладбище от самых ворот. Труп в глаза не бросался, да и не принято гулять по кладбищу в такую рань.

– Когда бабулька выбежала? Точное время?

Степан присел перед трупом, взял девушку за руку, попробовал согнуть кисть в запястье, туго идет: признаки трупного окоченения. И тело холодное. Трупные пятна уже угадываются.

– Ну, в начале десятого.

– Без ну! Точное время?

– Девять часов пятнадцать минут! – выразительно глянув на часы, бодро проговорил сержант с длинными, как у девушки, ресницами.

К трупу подошел припозднившийся Комов.

– Людочка? – спросил он.

Степан в недоумении глянул на него. Да он, оказывается, бабник!

– Это невеста из «Стрипа»… В смысле стриптизерша. Это ее Сафрон за фэба сосватал!

– Припоминаю, – кивнул Степан.

– Недавно в «Стрипе», а уже шороху навела.

– Откуда ты ее знаешь?

– Знаю, заходил, видел… Танцует здорово.

– Танец невесты?

– Это в «Стрипе», а здесь, по ходу, танец смерти станцевала. Вся в белом…

– Перед кем станцевала?

– Надо узнать…

– Я думаю, светло уже было, когда Людмилу убили. Может, кто-то видел? – Степан выразительно посмотрел на башню крана, медленно движущегося по рельсам за бетонной стеной.

– Высоковато будет.

– Выше сидишь, дальше глядишь.

– В смысле, высоко лезть… Да и шея побаливает.

– Только шея? А громоотвод не отсох?

– Да нет, нормально все, – уже на ходу проговорил Федот.

Степан проводил его взглядом, вряд ли Комов что-то нароет. Рабочий день начинался с восьми, а то и с девяти часов, а труп лежит как минимум с семи. Впрочем, все возможно.

– А где бабулька?

– Да была здесь где-то. – Оводов суетливо глянул по сторонам.

– Ты еще по фотографиям пройдись, на могилках, – усмехнулся Степан.

– Я адрес записал, Корзинкина Ирина Михайловна, улица Кузнечная, дом первый! – отчеканил сержант, торжествующе глянув на незадачливого лейтенанта.

– Это где?

– Так вот она, Кузнечная! – Сержант повел рукой вдоль улицы.

– И что у нас тут на Кузнечной? Дом номер один – это кладбище!

– Да нет! – захлопал глазами парень.

– Шесть домов по улице, с первого по тринадцатый! – мотнул головой лейтенант. – Нет, семь домов!

– Старушку мне найдите!

Лейтенант и сержант дружно повернули к машине, но Степан осадил их.

– Один кто-нибудь!.. Остальные выставляем оцепление!.. Никого сюда не пускать!

Кладбище от улицы отделяла канава, сухая, но довольно-таки глубокая, машине через нее не проехать, ни грузовой, ни легковой. Автомобиль мог пройти по безнапорной трубе с гравийной насыпью, но только легковой, слишком узкий проезд для маневра. Степан осмотрел обочину дороги в районе проезда, заглянул в канаву и нашел там недостающую туфлю с ноги покойной танцовщицы. Трогать ее не стал, сейчас подъедет следователь, кинолог с собакой, пусть работают.

Похоже, на кладбище Людочка попала уже будучи мертвой. Преступник выгрузил тело из машины, перетащил через канаву, где покойница и потеряла туфлю. Но почему он не подъехал к калитке? Так меньше вероятности засветиться в обнимку с трупом. Решил, что подъезд слишком сложный? Или машина была грузовая? Возможно, но подтверждения своей версии он не получил, не нашел на обочине свежих следов от колес грузового автомобиля, не обнаружил четких или хотя бы близко к тому отпечатков. А следы легковых машин, если они останавливались, терялись в гуще других. Впрочем, у криминалистов свои методики, возможно удастся выделить след грузовика. Хотя что это даст?

Круча вернулся к трупу, осмотрел ноги, заметив на них сухую грязь, травинки, колючку чертополоха. И кожа в нижней части голени ободрана, одна пятка поцарапана, та, которая осталась без туфли. И там не синяк, где царапина, а трупное пятно…

Подъехала следственно-оперативная группа, с ней прибыл капитан Карасев, исполнительный, но ничем не выдающийся оперуполномоченный, Степан оставил его в распоряжении следователя. А сам занялся бабулькой, которую доставил патруль, но ничего нового не узнал. Цветы со своей клумбы по могилкам разнести пришла, заметила труп, подняла тревогу. А кто убил, не видела. И ничего подозрительного не заметила.

Федот принес только бурные впечатления от встречи с крановщиком, на самую верхотуру к нему поднимался, но, увы, тот начал работу только в начале девятого, да и в сторону кладбища мужик старался не смотреть, примета, сказал, плохая.

– И у нас примета, – кивнул Степан. – Если труп – значит, где-то рядом Сафрон.

Насколько он понял, Сафрон все-таки попал под раздачу, сначала прошла информация о появлении спецназа ФСБ, затем позвонил майор Васильев, наконец-то соизволил навести справки о ходе следствия. И очень удивился, узнав, что преступники разоблачены и задержаны. Судя по всему, Сафрона не тронули, он сейчас в городе, где именно, придется выяснять. Но есть ли смысл требовать с бандита объяснений сейчас, когда толком ничего неясно? Голыми руками Сафрона не возьмешь,