принялся добивать её организм. Женщину положили в больницу, а на Новый год запланировали отпустить домой, потому что лечение уже ни к чему не приведёт, а так она хоть праздник проведёт в семейном кругу.

Точной даты её смерти нам не назвали, но дали понять, что это её последняя зима.

Поэтому раздувать конфликт и ссориться было не время. Хоть кое-кто и сама напрашивалась.

По этой же причине мы не поехали на новогодние каникулы к моим.

Если уж Алевтину Викторовну отпустили к семье, не дело уезжать в другой город её единственному племяннику и внучке.

И хоть инцидент с сумкой и недопонимаем мы решили замять, этой историей я поделилась с Машей и Мариной. Прикольно же получилось!

Маша посмеялась над сюжетом, посочувствовала мне и порадовалась за себя, ведь у неё такой свекровищи нет.

А вот Марина…

— Это из-за меня, надо было сказать, что ты сумку для Володи купила, — нашла она в себе крайнюю. — Давай, я ей позвоню и всё объясню?

— Это не из-за тебя, а из-за того, что твоя мама и Алла Олеговна любопытные сплетницы. В следующий раз рассказывай только про себя, а то мама Вовы в любой информации обо мне найдёт повод для придирки.

— Моя мама такая же, переживает из-за пустяков и советы даёт, будто я школьница, а не взрослая женщина. Их не переделать, остаётся только спокойно общаться, чтобы они не нервничали.

— Не знаю, стала бы я прогибаться, если бы моя мама этого требовала, но уж ради чужой мамы себя ломать точно не буду. В моей семье решаю я и Вова, наставники и кукловоды из числа родственников мне не нужны, — ответила я ей. А поймёт она и станет менее услужливой для своего же блага, или расскажет мамам, что я проявляю своеволие и неуважение, её личный выбор.

Вернёмся к Новому году и Алевтине Викторовне.

После того раза, когда Вову обвинили во лжи, а меня в издевательстве, с его родителями мы не виделись до 31 декабря.

Свёкор на нас не обижался, сыну звонил и, возможно, уговаривал его не обращать внимания на мамочкины закидоны. Точно я не знаю, у мужа не интересовалась, чтобы не искушать себя возможностью позлословить о лезущей не в своё дело свекрови.

Но зато мы общались с тётей, ведь именно у неё в квартире решено устроить празднование.

За три дня до волшебной ночи мы приехали к ней с настоящей лесной красавицей и нарядили на радость ей и Алёнке. У себя решили обойтись гирляндами на окнах, чтобы наша активная девчонка не штурмовала ёлку, проверяя её и себя на устойчивость и прочность.

Ещё я предложила помощь в готовке, но тётя Аля отказалась, аргументируя тем, что они с Аллой Олеговной уже расписали и поделили меню.

На праздничный ужин мы приехали к пяти часам, прихватив с собой подарки, салат с сёмгой, баночку пюре и сока для Алёнки на случай, если со стола ей ничего не понравится, и пару игрушек, чтобы она могла сама себя развлечь.

Свёкры уже были там, и тут же стали наматывать круги вокруг внучки, по которой успели соскучиться.

Вспоминать, чем закончились наши прошлые встречи с Аллой Олеговной мы не стали. И она делала вид, что всё нормально

Алевтина Викторовна и Алёна Владимировна к одиннадцати часам заметно подустали. Оно и понятно: старшая ослаблена из-за болезни, у младшей режим.

Кое-как дождавшись полуночи, поздравили друг друга с наступившим Новым годом, быстренько разложили еду по контейнерам, чтобы часть забрать себе, а часть оставить в холодильнике для тёти Али, и, тепло попрощавшись с хозяйкой, разъехались на такси по домам.

После Рождества мы снова приехали к Вовиной тёте и, пока она, сидя на диване, смотрела с Алёной на моем телефоне мультик, убрали ёлку и вымыли всю квартиру. А на следующий день сестра свёкра вернулась в больницу, где скончалась за неделю до двухлетия Алёны.

После потери

Проясним, что сволотой бесчувственной я не являюсь, и мне было горько от смерти женщины, но не так, как остальным Бессоновым.

Меня не было на похоронах, и я не помогала свекрови и подругам Алевтины Викторовны разбирать её вещи и делать остальные нужные дела.

В квартире умершей рук хватало, а похороны я обсудила с Вовой.

— Алёну на кладбище не потащим, ей это не нужно.

— Конечно, — согласился он. — В зале прощаний и на поминках вам делать нечего. Мама сказала, что ресторана тётя не хотела, только еду там закажем.

— Уверен? Я тебе там не нужна буду?

— Я справлюсь, Лен. Мы все были к этому готовы.

— И тётя Аля тоже.

— Она особенно. Не переживай обо мне.

И я его послушала.

Я доверилась словам своего мужчины и не настаивала на своём присутствии на таком малоприятном мероприятии как похороны. Если это значит, что я плохая жена… Что ж, можете обсудить мою чёрствость и эгоизм сами знаете с кем.

Занятия по растяжке помогли мне почувствовать мышцы, и дальше я их продлевать не стала. Зачем тратить деньги и два часа Вовиного выходного, если я уже знаю, что подходит моему телу, и у меня достаточно самодисциплины для ежедневной двадцатиминутной зарядки дома? Особенно если удовольствие от висения на тряпке под потолком в странных позах я получать так и не научилась.

Соответственно, приезжать к своим родителям, пока я на тренировке, муж больше не мог, поэтому наши семейные походы друг к другу в гости возобновились. И я не роптала, потому что мы семья, и старшему поколению нужна была наша поддержка, потому что они потеряли сестру и подругу. А ещё они старые.

Мне подумалось, что когда умирает кто-то из твоего поколения, это должно заставить тебя думать о смерти. Особенно, когда тебе идёт седьмой десяток.

Если отбросить простые истины, что это в принципе не моё дело, и с уходом близких нужно справляться так, как человеку будет легче, а не как это должно происходить в представлении других людей, я имела право рассуждать о степени потери Бессоновых.

Я же с ними взаимодействую, поэтому уход Алевтины Викторовны, и то, как её родные с этим справлялись, наблюдала во всех деталях.

И учитывая, что диагноз был поставлен, а исход очевиден, печальное спокойствие Вовы и его отца было естественной реакцией на смерть человека, который болел и готовился к скорому уходу.

Потеря не мешала им шутить, улыбаться и строить планы. Но стоило нам собраться всем вместе и начать обсуждать что-то, что касается