— Далеко. На автобусе минут сорок в одну сторону, на дорогу и занятие три часа уходить будет, если не больше.

— Я по выходным или вечерам отвозить смогу.

Больше одного занятия в неделю не захочу, так что сильно Вову это не напряжёт, прикинула я, а потом он предложил отличный вариант.

— Есть занятия в десять утра по воскресеньям. Сможешь либо сама ездить, а потом мы тебя заберём, либо вместе в машину загрузимся, отвезём тебя, а после к родителям заедем. Мама как раз жаловалась, что внучку редко видит, пусть нянчится, пока ты занимаешься.

Поняли, какое замечательное решение для всех? Алла Олеговна принимает у себя дома только сына и внучку без противной меня, а я не вижу её недовольно поджатых губ и не слышу жалоб о том, что мы их совсем забыли.

В детали свёкров мы не посвящали, но мама Вовы сама решила, что я записалась на спортивные занятия, чтобы похудеть, а то ведь:

— Слава Богу, ребёнок из-за бассейна избавилась от упитанности, и Мариночка хороший пример подаёт, как должна выглядеть современная молодая женщина. Между ними с Леной два года? А так и не скажешь, кто из них старше, — рассуждала она за новогодним столом.

Кстати, этот Новый год мы встретили у Алевтины Викторовны Бессоновой, собравшись семьёй, потому что её отпустили на неделю из больницы домой.

Рассказывая беременной мне о женских болячках сестры мужа, Алла Олеговна забыла упомянуть, что это был рак. И спустя почти тридцать лет он вернулся.

Но об этой грустной теме расскажу в другой раз.

Вернёмся к моему общению с Мариной.

Я позволяла себе немного пожаловаться ей на боль на утро после занятий, а она по чуть-чуть рассказывала мне о своей личной жизни. Например, что в зал она начала ходить из-за бывшего мужа, который однажды сказал ей, что возраст берёт своё, и её руки и ноги становятся дряблыми.

По-моему, за такое можно дать дряблой рукой оплеуху по наглой морде. Но Марина решила подтянуть мышцы.

Она вообще была какой-то прямой и простой.

Как будто чужие слова — это не советы или критика, а команды, которые нужно выполнять.

Такие проявления были даже в разговорах.

И от этого я однажды пострадала.

Дело было так:

На улице ей вручили рекламку об открытии нового магазина изделий из кожи сразу с двумя купонами на скидку, и Марина предложила мне вместе посмотреть что там и почём.

И вот в один снежный, но безветренный субботний день, мы с ней посетили магазин, где 70 % ассортимента составляет обувь, а остальное отдано под сумки, кошельки и перчатки.

Потратившись там, мы пошли побрели в сторону остановок, откуда сможем разъехаться по домам.

По дороге я и услышала её диалог с позвонившей матерью.

Услышав, с кем и чем занимается её чадо, женщина, судя по ответу дочери, спросила, что мы купили.

— Туфли с ремешком на весну и осень, когда всё сухо будет, а Лена маленькую сумку через плечо.

Ну, сказала и сказала, это ж не военная тайна.

Но Жаркова старшая задала следующий вопрос, и Марина ответила, назвав две суммы.

А через три дня у меня состоялся разговор со свекровью.

Хотя разговаривала то больше она, а не я.

Пришла к нам Алла Олеговна без звонка, когда Володя был на работе, сказала включить Алёне мультик, чтобы она нам не мешала, а потом объяснила мне, что её сын работает на благо семье, а я за его счёт себя балую.

И это не всё.

— Что за блажь, такие деньги тратить на сумку? У тебя праздничный повод есть? Ты на работу не ходишь, кому тебе её показывать? — спросила она и положила на кухонный стол передо мной свой телефон.

Я же уже упоминала, что дорогая свекровь нынче продвинутый онлайн-покупатель? Так вот на экране её телефона была открыта вкладка интернет-магазина с сумками из искусственной кожи.

— Тебе солидное впечатление производить не перед кем, ты дома сидишь. Вот здесь лучше одевайся, чтобы семейный бюджет не растрачивать на свои капризы.

Пора бы привыкнуть, что визиты мамы Вовы радости не приносят, не получается у нас приятного чаепития, когда мы встречаемся без мужей.

Но привыкнуть и перестать раздражаться не получалось.

И кто виноват?

Марина — простая душа, честно ответившая на вопрос мамы.

Две подружки-соседки не первой свежести, обсуждающие своих детей.

Или свекровь, что дала логичное и финансово правильно наставление о том, как беречь семейный бюджет.

Никто не сделал ничего плохого.

Только в воскресенье мне прилетело обвинение во вранье и издевательствах.

Сумка

— Сумку купила на свои деньги, у меня есть доход со сдачи квартиры.

— И ты всё потратила на сумочку. Нельзя быть такой. У тебя есть муж и дочь, а ты всё только о себе.

— Покупка вышла в чуть больше половины ежемесячного доход с аренды. Не переживайте, не последние деньги на ветер выкинула.

— Это за сколько ты её сдаёшь?

— Примерно за столько же, какой была ваша зарплата, — сказала я бывшей учительнице музыкальной школы.

Конечно, цены сильно выросли с тех пор, как Алла Олеговна учила детей музыке, но признаюсь, злорадство я ощутила.

Может, теперь перестанет рублём меня попрекать?

И это сработало, Алла Олеговна, отказавшись от моего предложения перекусить, засобиралась домой.

Напоследок она ничего мне не сказала, зато Алёна пару часов спустя разбила мою стеклянную чашку, которую я неумно оставила на краю стола.

Осмотреть и унести дочку в комнату, собрать крупные осколки, пропылесосить и дважды протереть пол, чтобы убедиться, что ничего не осталось. Потом ещё нужно было ужин приготовить, и к возвращению с работы Володи, я уже успела забыть о приходе его мамы.

Но он всё равно узнал, только в интерпретации жалеющей его Аллы Олеговны, у которой сердце болит за сына, обеспечивающего семью, пока жена ходит по фитнесам и эгоистично дорогими сумками себя радует.

Случилось это в воскресенье.

Отвезя меня на растяжку, Вова с дочкой поехал к родителям.

Видимо, дверь ему открыл отец, а мать крутилась на кухне, чтобы накормить любимых членов семьи: сына и внучку.

Полчаса всё было мирно, а потом Алла Олеговна подняла тему денег.

Обычно, Вова мне так подробно о закидонах маман не рассказывал, но тут он был в таком состоянии, что не стал дожидаться пока я сама дойду до дома свёкров, или подхватывать меня по дороге, а подъехал к концу занятия и