— Валерий Петрович, а мы же к вам не просто так заглянули, — со вздохом сказала я, пока Ирка и Вадик сокрушенно покачивали головами, но молчали: это же мой участковый, мне с ним и разговаривать. — Мы с недоброй новостью. Если вкратце, то в одном доме на территории дачного кооператива «Елочка» висит тело в петле.

Не шокирующе ведь сформулировала? Аккуратно, мягко, где-то даже лирично.

Чайковский тихо поперхнулся кофе, но более ничем своего неприятного изумления не выразил. Видать, был морально готов к чему-то подобному.

— Труп? — уточнил он сухо.

— Труп, — покаянно кивнула я.

— Чей?

— Не наш! — встряла Ирка. — В смысле, мы к нему никакого отношения не имеем. То есть к его появлению. Ну, к превращению в труп кого-то живого.

— Что значит — кого-то? — приподнял бровь участковый. — Чей труп-то?

— Мы не знаем. Он висит спиной к окну, а одет в стиле унисекс, так что даже не видно, мужчина это или женщина, — кратко и исчерпывающе ответил Вадик.

— Вас-то как туда занесло? — немного посверлив взглядом Архипова, Чайковский посмотрел на меня.

Я глянула на Ирку. Она разжала кулак, показав на ладони брелок с ключом от машины, и речетативом выдала заранее заготовленное объяснение:

— Мы катались, любуясь природой Ленобласти. Заплутали, остановились в этом поселке, а там сеть не ловит. Пошли искать кого-нибудь, чтобы спросить дорогу, увидели открытое окно, заглянули в него, а там труп в петле.

О том, что «там» — это на втором этаже, куда не заглянешь, если не полезешь на стену, подруга не упомянула. И правильно, ни к чему сейчас такие интимные подробности.

— Чего ж не позвонили в 112?

— Там же связи не было! — напомнила я. — Мы вспомнили про вас, вот и пришли…

— Обрадовали, — хмыкнул Валерий Петрович и сунул руку в карман.

Я подумала — за мобильным, чтобы позвонить тому коллеге, кто в ответе за дачный поселок, но оказалось — за своими ключами.

— Теперь позвольте уже мне проявить гостеприимство, — откровенно язвительно сказал участковый и встал из-за стола. — Прошу всех в мой кабинет.

Освободились мы уже ночью.

К этому времени коллеги Чайковского без особой радости убедились в правильности предоставленной нами информации и пожелали получить дополнительные разъяснения. Отдувался в основном Вадик, чьи «пальчики» сняли с подоконника, но и к нам с Иркой тоже приставали с расспросами.

Впрочем, из того, что нас не развели по разным помещениям и не пытали поодиночке, было ясно, что предъявить нам нечего. Хотя обычно, — я знаю это со слов полковника Лазарчука, — кто нашел труп, тот и есть самый первый подозреваемый.

Беседовал с нами молодой старлей, представившийся сотрудником следственного комитета Тарасовым.

— То есть труп у нас криминальный, — поняла я, услышав, что делом занялся Следком. — Не сам он повесился, да?

— Почему вы сказали — он? Может, это она? — прицепился к слову рьяный старлей.

— Может, и так, — легко согласилась я. — Смотря о чем мы говорим. Труп — он, жертва — она.

— Мертвое тело — оно, — ехидно пробурчал из угла Чайковский, оставшийся, чтобы послушать.

Так и знала, что он очень любопытный.

— Так кто это был-то — он, она, оно? — спросила я, потому что мне тоже любопытства не занимать.

— Вам знакома такая фамилия — Ярвиннен? — следователь ответил вопросом на вопрос.

Ирка молча помотала головой, Архипов потер лоб, тщетно припоминая.

— Впервые слышу. Финская, что ли? — Я не сумела в полной мере скрыть досаду.

По этому «Ярвиннен» не поймешь, о мужчине речь или о женщине. А понять хотелось. Надо же как-то выяснить, кого еще погубила проклятая звезда!

В то, что найденный нами в доме деда Чижняка труп совсем случайный посторонний, никак не верилось. Но и рассказывать о нашем расследовании старлею Тарасову не хотелось. Пусть сами поработают, поищут ниточки, построят версии. На скрипочке поиграют, проявят дедушление…

— Значит, вы утверждаете, что оказались на территории дачного поселка «Елочка» совершенно случайно? — сменил тему следователь.

Ирка снова кивнула. Явно выбрала такую тактику — помалкивать, чтобы не сболтнуть лишнего.

Архипов коротко ответил:

— Да.

Я подтвердила:

— Ехали мимо.

— Ширина проулка полтора метра, ехать там можно только на велике, — криво ухмыльнулся старлей, загнув один уголок рта.

Врешь, не возьмешь!

— По поселку ехали, по проулку шли, — уточнила я.

— Мимо, — веско добавила Ирка.

— Так ведь окно в четырех метрах от земли. — Тарасов выровнял оскал, подняв второй уголок рта.

— А они летели мимо, — ехидно подсказал из своего угла участковый.

— Именно летели! — признательно кивнула я ему за подсказку и принялась сочинять. — Но не мы, а занавески. Белые такие, легкие, их ветром выдуло, а мы с дороги увидели и пошли посмотреть, почему у кого-то в непогоду окна настежь. Увидели, что стекло разбито, встревожились, позвали-покричали — нет ответа. А мы же сознательные граждане…

— Очень! — веско вставила Ирка, пока впечатленный моим прочувствованным монологом Архипов таращил глаза.

— Решили разобраться, в чем дело. Может, кому-то стало плохо и нужна помощь! И вот, наш друг не поленился подняться и заглянуть в окно. — Я кивнула на Вадика, и тот приосанился. — А что там — вы уже знаете.

Я договорила и самым честным взглядом уставилась на следователя. Из угла, занятого Чайковским, донесся скептический хмык. Я его проигнорировала.

— Если это все, можно нам уже идти? Мне завтра с утра на работу.

— Блин, опять! — не сдержалась Ирка.

Видать, успела забыть, что по понедельникам у меня барщина.

— Идите, — подумав немного, разрешил Тарасов и стал складывать в стопочку исписанные от руки листы бумаги.

— И больше не возвращайтесь, — донеслось из угла.

А впрочем, это мне могло показаться. Устала я, вполне могла недослышать. Может, Чайковский просто сказал «Прощайте».

Ха, размечтался!

Глава девятая

— Леночка! — обрадовалась моему появлению коллега Маргарита. — Вас-то я и ждала. Надеюсь, вы меня спасете.

— От чего? — Я огляделась, не спеша занимать рабочее место.

Вдруг спасать коллегу нужно от единоличного разгребания каких-нибудь Авгиевых конюшен. За время моего отсутствия в редакции ученые мужи и дамы могли навалить целые горы докладов.

— От хандры, — успокоила меня Маргарита. — После прекрасных выходных так тяжко начинать трудовую неделю… У вас не найдется чего-то бодрящего?

— Миль пардон, на работе не пью. — Я прошла за свой стол.

— Да я же не об этом! Может, почитаете нам для улучшения настроения что-нибудь веселое из творчества ваших милых графоманов?

— А, это запросто! — Подивившись, что графоманы могут казаться милыми, я открыла макбук, а в нем файл под названием «Перлы» — он неизменно у меня под