и наконец тоже проявила затребованную дедукцию:

— Мы хотим поискать звезду у деда дома? Я — за, но придется вернуться за машиной. Не ехать же за город на общественном транспорте.

Адрес деда Чижняка друг наш Вадик нашел без труда: обнаружил в сети протокол заседания дачного кооператива, членом правления которого был Семен Степанович. Ирка забила название поселка в навигатор, тот проложил курс, и мы поехали, единогласно решив, что с дальнейшими действиями определимся на месте.

Я очень надеялась, что Семен Степанович жил не один, а с какой-нибудь милой дамой, достаточно доброй и простодушной, чтобы откликнуться на нашу просьбу: пошарить в шкатулке с фамильными ценностями и рассказать нам о ее содержимом.

Путь наш лежал за КАД, и вскоре по бокам шоссе потянулись, как бесконечный штрихкод, березки и сосенки, сосенки и березки… Это черно-белое мельтешение утомляло и убаюкивало. Я клевала носом, но противилась погружению в сон, опасаясь, что под мое посапывание и подруга за рулем задремлет. Архипов на заднем сиденье тоже беспокойно ворочался.

— Ты там в порядке, Вадик? — спросила его заботливая Ирка. — Если вдруг тебя укачивает…

— Меня не укачивает, наоборот, будоражит.

— Что? — оглянулась я.

— Подозрительное сходство этой местности с той, где мы были в прошлый раз. — Архипов поежился. — Когда горели в разрушенном доме и тонули в трясине.

— А ты наблюдательный! — похвалила его Ирка и кивнула на навигатор. — Мы действительно где-то рядом с Болотным, если поедем прямо, никуда не сворачивая…

— Через пятьсот метров поверните направо! — непререкаемым тоном потребовал навигатор.

— Слушаюсь и повинуюсь. — Ирка заложила руль вправо, и мы съехали на проселок.

Спать сразу же расхотелось — машина пошла по ухабам с резвым козлиным подскоком.

— Судя по состоянию дороги, дачный поселок не из элитных, — проворчала я.

— Обычный садовый кооператив, — подтвердил Архипов. — Но это и хорошо, сможем попасть в него без помех: охраны и шлагбаума на въезде не будет.

Он оказался прав. Как такового не оказалось даже собственно въезда: указатель с названием населенного пункта не стоял у дороги, а лежал в бурьяне, как дохлый лось, задрав вывернутые из земли ноги-трубы с серыми «копытами» раскрошившихся цементных глыб. Вскоре по правую сторону неуютного проселка открылся вид на деревянные домики с просевшими крышами и окнами, затянутыми паутиной вместо стекол.

— Ого! Тут можно фильмы ужасов снимать! — оценила Ирка. — Про зомби, например.

— Это заброшенная турбаза. — Архипов успел залезть в карты. — Называлась, как и дачный кооператив, «Елочка».

— Палочка, — буркнула я, без приязни рассматривая мелькающие за окном хибары, перемежающиеся покосившимися беседками и просевшими лавками.

Образ добродушной дамы, какой я успела представить воображаемую подругу-сожительницу деда Чижняка, на фоне пугающего запустения стремительно менялся, все больше напоминая портрет Бабы Яги.

— Спокойствие! Только спокойствие! — Ирка нажала на газ.

Машина неожиданно пошла ровнее, оказавшись на участке нормального асфальта, и я облегченно выдохнула, потому что слева нарисовался не просто приличный дом, а почти дворец. За ним, правда, кусочек хорошей дороги сменился видавшей виды гравийкой, но халуп в духе зомби-базы больше не было, по обе стороны улицы — как я поняла, единственной — стояли нормальные дома.

— Через пятьдесят метров конец маршрута, — горделиво оповестил навигатор и отключился, будто в обморок упал, честно выполнив непростую задачу.

— Приехали. — Ирка остановила машину перед нужным домом и заглушила двигатель.

В наступившей тишине стало слышно, как хлопают на ветру полотнища ткани. Я повернула голову на звук. Редкий штакетник ограды позволил увидеть двор, в нем деревья, а между ними — натянутую веревку с тяжело болтающимися простынями и пододеяльниками. Вещи явно были вывешены на просушку, но вместо этого промокли.

Я поняла, что моя надежда не оправдалась: Чижняк явно жил один. Никакая баба, даже сама Яга, не оставила бы выстиранное постельное белье под дождем.

— Эх, никого нет дома. — Ирка тоже правильно поняла ситуацию. — Что будем делать?

— Многие немолодые люди имеют привычку оставлять ключ под ковриком у двери, — сказала я, ни на что не намекая, просто информируя.

— Незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица, наказывается штрафом в размере до сорока тысяч или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до 360 часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев, — без эмоций, но бойко протарахтел Архипов — тоже не намекая, а лишь информируя.

Я вскинула руки — сдаюсь, мол, и ни на чем не настаиваю.

Ирка внимательно выслушала нашего знайку и уточнила:

— А если в этом жилище никто не проживает?

— Это казуистика, — ответил Вадик, но в его голосе отчетливо прозвучало одобрение.

Вот же авантюристы! А с виду такие приличные Ватсоны.

— Давайте для начала осмотримся, — предложила я и вылезла из машины.

— Правильно. — Ирка тоже толкнула дверцу и выбралась наружу. — Может, поблизости нет людей, и никто не увидит, если мы незаконно проникнем в жилище, где уже не проживает лицо, с некоторых пор совершенно безразличное вообще ко всему в этом бренном мире.

Поселок не выглядел обитаемым. Очевидно, дачи оживали летом, которое еще толком не наступило. Ирка сначала потрогала, потом потрясла калитку — та была заперта, — смерила взглядом забор-штакетник и пошла вдоль него, проверяя деревянные плашки. Все они оказались прочно прибиты, никакого лаза во двор подруга не обнаружила.

Дойдя до угла, она крикнула:

— Ждите тут, а я обойду участок! — и скрылась в узком проулке между домами.

— Настойчивость и упорство — вот наш девиз, — одобрительно молвил Архипов, но сам с места не тронулся.

Не зря Уголовный кодекс учил. Знает, какие шаги запросто могут оказаться противоправными.

— Ага, а еще слабоумие и отвага, — я расширила наш девиз.

Потопталась немного рядом с осмотрительным Вадиком и все-таки пошла вслед за Иркой, чтобы не оставлять ее без присмотра. С таким девизом дел натворить — раз плюнуть.

Подруга стояла в тесном каньоне между трехметровым забором соседнего дома и стеной жилища старого Чижняка, глядя вверх с видом поросенка Пятачка, озабоченного тем, что, кажется, дождь начинается.

— Зря ты вырядилась в меха, промокнет твой мексиканский тушкан, — сказала я ей, подойдя.

— По прогнозу дождь будет только ночью, — продолжая смотреть вверх, ответила Ирка, из чего я заключила, что Пятачка волнуют не грядущие осадки, а что-то другое. — Глянь туда. Тебе не кажется, что это очень странно?

Я послушно запрокинула голову.

— Ты это о том, что на втором этаже окошко не закрыто?

— Оно не просто не закрыто. Ты не видишь?

В мой бок ткнулось что-то твердое. Я опустила