он не разорился. Потом подрабатывала в разных местах, в том числе и в том самом детском лагере, а меня устраивала на все три смены туда же. Так что он для меня стал, как родной. А насчет благородства… Только то, что мама любила меня называть маленькой принцессой. Ее уже давно нет, а я придумала титул, как память о том счастливом времени, когда мы были вместе.

— Постой-постой, та девушка… Насколько я помню, она погибла в автокатастрофе три года назад.

— Сведения о моей смерти несколько преувеличены! — пожала плечами Яна и не удержалась: — Вот козел!

— Кто? — быстро спросила шериф.

— Водитель, устроивший аварию, — не моргнув глазом солгала Яна.

— По мнению экспертизы, виновата была ты.

— Тогда коза.

Вероника хотела спросить, как же она выжила, но в это время принесли все салаты сразу, и Яна с таким азартом набросилась на зелень, что говорить что-то под такой аппетит она не рискнула. Сама Вероника есть расхотела. Разговор, который, вроде бы, начался с пустяка, оказался весьма интересным и давал в руки карты против Тухлого, что позволяло пристроить его на казенные харчи и дать пинка из города.

Она лениво ковыряла вилкой в тарелке, вылавливая скользкую маслину. Наконец ей надоело гонять ее по тарелке и решительный нажим вилкой должен был покончить с ней разом. Но хитрый греческий фрукт выскользнул из тарелки и бодро поскакал кузнечиком по гладкой плитке. Вероника обреченно проследила за ним взглядом, а когда подняла голову, не поверила своим глазам — в дверях стоял Макс собственной персоной.

Он встретился с ней взглядом и автоматически сделал шаг назад. Но выйти ему не дал вошедший следом посетитель. Макс отдавил ему ногу, за что был награжден разными эпитетами, которые, пусть и не украсили его, зато привели в чувство.

Он нерешительно подошел к столику Вероники, раздумывая над предлогом, чтобы развернуться и уйти.

— А я, вот… мимо проходил, — изобразил он подобие улыбки. — Забежал на минутку, а все столики заняты. Так что, пойду, куплю что-нибудь в ларечке.

Вероника улыбнулась в ответ, а вторая девушка склонила голову, увлеченно собирая по тарелке приправленную соусом зелень.

— Зачем же такие жертвы, присаживайся рядом. Ты же ничего не имеешь против нашей компании? Посидим, поболтаем... Помнишь нашу последнюю встречу?

— Если вы о моем случайном знакомом, Юрий который, то я ничего не знаю. Уехал куда-то. Может в город другой, а, может, фьють… Улетел в дальние страны. Он всем здесь недоволен был, так что вполне… А что случилось?

— Нет, я о другом. Помнишь, я предупреждала о том, что будет, если ты возьмешься за старое?

— За какое старое? Нет никакого старого, все уже быльем поросло! А если наговаривает кто, так это врут безбожно, хотят оклеветать честного предпринимателя. Знаете сколько в бизнесе завистников? У-у-у, и не сосчитать, особенно, если бизнес успешный.

— А у тебя, по слухам очень успешный.

— Крутиться, потому что надо! Даже не знаю почему так хорошо получается, талантлив, наверное.

— Может быть потому, что рабский труд тебе ничего не стоит? Издержки минимальны, а товар ходовой… Почем нынче магит на рынке?

Макс дернулся в сторону, но тут же скривился и медленно вернулся на прежнее место.

— Куда собрался? Даже чаю не попьешь? А посидеть на дорожку? — Вероника покрутила колечко на пальце. — Лучше бы ты не дёргался понапрасну. Тем более, что ты у меня в гостях. Но предупреждаю, с этого момента все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя.

— Ложь, все ложь, — уверенность возвращалась к Максу. — Я что, похож на акулу капитализма? Мое дело — купи-продай. Какой рабский труд, а, главное, где?

— На руднике. Как ты сказала детский лагерь назывался?

Яна оторвалась от тарелки и подняла голову. Откинула волосы, ниспадавшие на лицо, и улыбнулась:

— Салют!

— Салют? — пожал плечами Макс. — Не знаю такого. Я же говорю, что все ложь…

— Салют, Тухлый! Помнишь меня? — Яна изобразила на лице обиду. — Неужели так изменилась?

Макс дернулся еще раз, но теперь резкое движение было не столь безобидно и заставило застонать от боли.

Соображать Максу пришлось быстро, пока он изображал болевой шок, что, впрочем, почти соответствовало истине. Ясно было, что он угодил в засаду. Теперь-то ему стали понятны угрозы Юрия, вызвавшие у него дурные предчувствия. Невероятно, но тому удалось не только бежать, а еще и вытащить эту ведьму из подземелья. Да, жаль, что не поговорил с ним по душам перед тем, как сплавил в гладиаторы. Ох, как жаль… Но сейчас не было времени переживать за прошлое, надо было срочно что-то предпринять, чтоб не лишиться будущего. Главное — любой ценой сохранить за собой рудник. Что же делать!? Идея сверкнула яркая, как вспышка, заслонив все остальные мысли:

— Предлагаю сделку, — прохрипел он.

— Чего ты предлагаешь? — удивилась Вероника.

— У тебя нераскрытое убийство, верно? Не смотри на меня так, ты сама мне о нем говорила. Чтобы закрыть дело, я оформлю явку с повинной. Тебе — почет и слава, мне — тюрьма. Все довольны.

— Тюрьма, как дом родной? Что за извращенное удовольствие! — не поняла Яна.

— Ничего удивительного! Просидит в самой лучшей камере месяц-другой, как король, а потом выйдет по условно-досрочному. Так администрация еще и рада будет, что избавилась от такого арестанта. Ты представляешь, что он будет творить со своими способностями в тюрьме? Я не права, Тухлый?

Макс рассмеялся. Похоже, он нашел единственно правильный вариант решения неприятной проблемы.

— Ну же, шериф, решайся. У тебя нет выхода. Рудник я вам не сдам, а без меня вам его не найти. Место там зачарованное, сколько угодно ходить будете вокруг, но не увидите. А явку с повинной я в любом случае сделаю. Не тебе, так зайду и напишу заявление в отделении, да еще и жалобу накатаю, что ты мне в чистом признании отказала. Вот сейчас прямо и пойду!

Макс сделал вид, что хочет подняться, но увидел нахмуренные брови Вероники и только пожал плечами.

— А если лишить его магита? Все его способности пропадут и отсидит свое, как обыкновенный человек. Я знаю, что шерифу это по силам!

— Да, по силам. Но надолго ли? Принесут передачу с магитом — и все закрутится по новой.

— Даже, если пару недель побудет в шкуре