Шрифт:
Закладка:
«Действительно, чего только не услышишь в период пандемии», — подумал Роман, вертясь в кресле зала ожидания аэропорта «Шереметьево». За огромным окном стояла поздняя июньская ночь. Его случайный собеседник, представившийся Олегом Петровичем, только что откланялся: объявили посадку на рейс до Калининграда.
— Кончилась моя удалёнка, лечу в командировку, — бодро сказал он, подхватывая рюкзак.
Общение с ним завязалось как бы само собой. Пассажиров в просторном зале было мало, и большинство блюло социальную дистанцию. Севший через кресло от Романа, Олег Петрович заговорил первым. Оказалось, что даже их профессиональные интересы частично совпадают.
— Так вы в Москве постоянно не живете, — сказал Роман, узнав о специфике его деятельности.
— Перешел на дистанционное взаимодействие задолго до этой вселенской паники, — охотно поведал он. — Организация у нас не самая богатая, решила сэкономить, да и цифровые технологии позволяют.
Роман кивнул в знак одобрения.
— Удобно, да. К тому же психоза вокруг поменьше и всяких масок, пропусков. Люди взбудоражены, многие такое несут, что, извините, уши вянут. Чёрт знает во что готовы поверить.
Олег Петрович многозначительно улыбнулся.
— Бывают поводы.
— Вы про Билла Гейтса и вышки, облучающие россиян гомосексуализмом?
— Нет, — рассмеялся он. — Гораздо интереснее.
— Куда уж хлеще.
— А вот послушайте, если время есть…
Рассказ о путешествии в параллельный мир «другого 1984-го» Роман воспринял, как и подобает психически здоровому человеку. Так ему никто еще ни разу не исповедовался за время его прозаических странствий — но известно, что нет предела совершенству. На данный момент в рейтинге путевых сказочников Олег Петрович уверенно занял лидирующую позицию.
— Проход в иное измерение продолжает функционировать? — спросил Роман, стараясь не переборщить с иронией.
— Ночью тринадцатого была еще одна сильная гроза, и молния снова ударила в дуб. К следующему утру от портала не осталось ничего, — с грустью ответил его мимолетный знакомый.
Из вежливости Роман не стал вслух выражать явный скепсис. После расставания залез в свой смартфон, проверил наличие писем, пробежался по заголовкам новостей. Небо за окном начало светлеть. Ждать надо было еще час.
Одна нога у него затекла от долгого сидения, и Роман встал, чтобы подвигаться. Взгляд его упал на кресло, где сидел временный попутчик-рассказчик. «Забыл что-то уважаемый фантазер», — была первая мысль.
Наверное, уже потом, задним числом, он приписал себе необычное ощущение, посетившее его при касании пальцами газетного листа. Хотя, может быть, и нет… Разворачивая лист, Роман начал понимать, что̀ увидит в следующую секунду.
«…принимая это решение, Национальный олимпийский комитет СССР руководствовался подлинно спортивными принципами. Я и все мои товарищи по команде уверены, что предстоящая поездка советских атлетов в Лос-Анджелес принесет нам новые победы, существенно пополнит нашу медальную копилку. Спорт обязательно послужит делу мира между народами…»
Текст подписал чемпион мира по классической борьбе Михаил Наниашвили. В правом верхнем углу значилось: «11 мая 1984 г. Пятница». Там же была указана цена за номер — три копейки.
Роман внимательно изучил содержимое полосы, перечитал его повторно, помял пальцами край листа, понюхал и уловил слабый запах типографской краски. Потряс головой, будто желая скорее проснуться. Прошептал: «Всё равно не верю».
Это же была просто бумага.
Добро пожаловать в Антарктиду
— Откладывать решение русского вопроса нельзя! — заявил Костик Косолапов и стукнул кулаком по столу.
Собеседники молча внимали ему. Дело происходило в субботу, дома у его приятеля Славы Зайцева, жена которого уехала к маме. По такому случаю Костик, Слава и Арнольд Сычев оперативно созвонились и собрались на товарищескую вечеринку. Всех троих объединяла бывшая совместная учеба на историко-педагогическом факультете. После первой бутылки бежать за второй не пришлось, поскольку она была заблаговременно куплена, и от воспоминаний о прошлом перешли к самой серьезной теме.
— На часах без пяти двенадцать, — вдохновенно продолжал Костик, хотя будильник на тумбочке показывал десять минут одиннадцатого. — Кто сформулирует истинно национальную повестку?
— Ты что же, на власть больше не надеешься? — перебил его Слава, помнивший ликование Костика по случаю «Крым наш».
Косолапов еще со студенческих времен слыл в их компании самым политически подкованным человеком. До того, как податься в историки, он два года отучился на географа и послужил в армии на Курильских островах. Нынешним местом его работы был филиал Всероссийской академии гуманитарного знания. Кроме того, Костик преподавал геополитику в казачьем университете. Слава, в отличие от однокурсника, связал дальнейшую карьеру с малым бизнесом.
— Власть слаба, — скривился гуманитарий.
— Ну, не скажи, — возразил Слава. — Меня тут налоговая проверяла, а следом за ней трудовая инспекция. Штрафы выписали — только держись.
— Ты, как обычно, путаешь репрессивную функцию государства с его эффективностью, — авторитетно уточнил Костик, наливая всем еще по одной.
— Дворцы себе эффективно строят, бабки пилят, — подключился к дискуссии угрюмо слушавший Арнольд.
Окончив вуз, он трудоустроился в правоохранительные органы, где занимался воспитанием личного состава. Из их рядов благополучно уволился пару лет назад и осел в частном охранном предприятии. От прежних времен Арнольд сохранил привычку к чтению всего и вся, вплоть до иллюстрированных журналов. Времени в офисе ЧОПа у него, похоже, было в избытке.
— Мы должны подняться выше дворцов, — чокнувшись с приятелями и выпив снова, вдохновенно развил свою мысль Костик.
— Куда же выше? До самого Кремля? — не понял Слава.
— Я ничего такого не говорил, — сразу поправился Костик. — Речь о том, что нам всем надо избавиться от внешней зависимости, от следования чужим стратегиям!
— Без внешней зависимости нашему бизнесу кирдык, — сказал Слава уже заплетавшимся языком. — Весь товар из Китая идет.
— Вот именно! А должен откуда?
— Должен пока только я банку.
Предпринимательская деятельность Славы, кажется, близилась к закату. Три его киоска дышали на ладан, и хозяин торговых точек подумывал о том, чтобы, продав их, прибиться к какой-нибудь организации со стабильным финансированием. По его выражению, «погреться у бюджета».
— Банковская система де-факто находится под управлением Вашингтона. Плюс духовное растление — порнография, насилие, ложь. Сплошной Голливуд на экранах, — Костик для пущей убедительности загибал пальцы.
— Я из порнографии только ток-шоу помню… эти, круглосуточные. Но они отечественные вроде.
— Сделаны по западным образцам!
Такой аргумент не очень подействовал на Славу. Он хотел задать следующий вопрос, но его опередил Арнольд.
— Стратегия — это хорошо. А что людям делать? Прямо сейчас, конкретно?
Под тяжелым взглядом в упор Костик не растерялся.
— Солидарность нужна. Русскому народу пора объединяться.
— Где объединяться? На какой территории?
— Как «на какой»? Российской Федерации.
Арнольд аккуратно наполнил рюмки, потом уточнил:
— Россия — это российская территория.
— Так до экстремизма недалеко, — проявил не только политическую, но
