Номуны отпрянули, прижимаясь спинами к осыпающимся кристаллическим образованиям, которые отмечали границу между мертвым пляжем и живым телом мнемобиота. Словно какой-то групповой инстинкт овладел ими, половина Номунов подалась влево, половина – вправо. Мех-убийца ускорился к ближайшей, более плотной группе слева, которая отступила. Те, кто находился в правой группе, где оказался Номун, попытались проскочить мимо меха-убийцы, но он отреагировал с пугающей скоростью, промчавшись по открытому пространству, чтобы встретить их лицом к лицу.

– Ты слишком быстр для нефорсированного человека. Нечестная игра, – прошипел Шрам Номун. Его настоящий глаз широко распахнулся от ярости.

– Назад, – скомандовал мех-убийца бесцветным, монотонным голосом. Он указал на джунгли.

Номун, не мешкая, двинулся вглубь кристаллических зарослей, пока не оказался в десяти метрах от границы джунглей. У высокого, покрытого трещинами столба, он остановился и посмотрел, идут ли остальные. Один за другим, они последовали за ним, кроме Фальш Номуна и Неженки Номуна, оставшихся на пляже.

Фальш Номун трясся от страха у самой кромки джунглей, застыв на месте между двумя ужасами. Неженка Номун упрямился, как будто не мог заставить себя поверить в реальность меха.

– Нет! – Голос Неженки Номуна дрожал, но из-за возмущения, а не от страха. – Нет, – повторил он. – Я не пойду. Это неправильно. Ты не можешь меня заставить, я же Номун.

Мертвый Номун приблизился к Неженке Номуну, двигаясь с вкрадчивой точностью.

– Тогда ты должен умереть, – сказал он. Он медленно поднял виброскальпель, словно отпуская Неженке Номуну как можно больше времени.

Лицо Неженки Номуна казалось пятном бесформенной тьмы в слепящем свете прожекторов, когда он повернулся, чтобы обратиться к остальным.

– Подождите, – сказал он. – Не уходите. Мы заблудимся в джунглях, и никто не сможет нас найти…

Его речь была прервана тихим булькающим звуком. Номун отступил в самую черноту тени и оттуда увидел, как голова Неженки Номуна наклонилась вперед и свалилась с его шеи. Мех-убийца поймал голову, прежде чем она успела коснуться земли. Мгновение спустя голова Неженки Номуна с лицом, навсегда замершим в гримасе ужасающего недоумения, качалась на втором нагрудном зажиме меха-убийцы.

Фальш Номун уставился на дрыгавший ногами труп, издал сдавленный звук и скрылся в джунглях.

Пляж опустел, если не считать меха-убийцы и двух обезглавленных трупов. Свет от парусоходов метался туда-сюда, и Номун спросил себя, нашли ли зрители это представление увлекательным.

Он чувствовал присутствие остальных в джунглях; он воспринимал их взаимную враждебность и подозрительность, хотя сам он ничего подобного не ощущал. Его сознание по-прежнему не содержало ничего, кроме его личности, но она, кажется, становилась все сильнее.

Мех-убийца сделал шаг в направлении джунглей и остановился.

– Слушайте все, – произнес он голосом, усиленным настолько, что покачнулись джунгли, и звякнули кристаллы. – Слушайте все. Вам необходимо пройти этот узел до рассвета. Еда и вода будут ждать вас на межузловом пляже. Это устройство, – мех-убийца указал на себя громадным большим пальцем – не причинит вам вреда, если вы не будете делать попытки вернуться на терминальный пляж, и если появитесь на межузлии до того, как солнце поднимется над горизонтом.

Мех-убийца замолчал, и его череп медленно повернулся из стороны в сторону. Номуну внезапно показалось, что мех-убийца способен видеть каждого из них, и когда неживые глаза остановились на нем, он вздрогнул.

Он заговорил снова:

– Все, кто останутся на этом узле после рассвета, умрут.

– Но почему? – раздался голос слева от Номуна. По звучному тембру Номун опознал Красавчика Номуна.

Мех-убийца повернул лицо в сторону говорившего, но никак не отреагировал.

Номун услышал легкий шорох совсем рядом со своим укромным местом. Он обернулся и увидел Шрам Номуна, с огромным куском кристалла в руках, его единственный глаз мертвенно отсвечивал в голубоватом свете. Номун пригнулся, тело его без усилий приняло защитную стойку. Приятное воспоминание пронзило его. Да, это было так, это было правильно. Номун почувствовал, как мрачная ухмылка перекосила его лицо, и Шрам Номун опасливо отступил, вернув ему в ответ точно такую же улыбку.

– А ты, старый, оказывается, опасен, – хмыкнул Шрам Номун.

Номун ничего не ответил. Он настороженно глядел на Шрам Номуна, пока тот не повернулся и не исчез в джунглях. Номун прислушался к затихающему звуку ботинок Шрам Номуна, давивших хрупкие кристаллы, которые, словно слой инея, покрывали все вокруг.

Спустя мгновение загремел механический голос Синего Номуна.

– Совещание, – воззвал он откуда-то издалека. – Перемирие. Давайте поговорим. Опасность реальна. Один неосторожный дурак может погубить нас всех.

После паузы Синий Номун повторил свое послание слово в слово, используя те же бесстрастные интонации. Номун направился на голос через джунгли, осторожно обходя кристаллические наросты и ориентируясь благодаря тусклому холодному свету, который они излучали.

ДЖУНГЛИ ПРЕДСТАВЛЯЛИ СОБОЙ ПАУТИНУ взаимосвязанных форм, клубок сияющих трубок. Отдельные наросты отличались внешним видом – от граненых цилиндров размером с человеческую ногу до огромных пилонов в метр и больше в диаметре. В кристаллических формах не было настоящих кривых, но плоские поверхности меняли направление достаточно часто, так что с расстояния джунгли казались напрягшимися мускульно-переплетенными жгутами. Номун был вынужден тщательно выбирать дорогу – порой ему приходилось проползать сквозь крошечные проемы. Покрывавшая почву поросль колола ему руки и колени, и он подумал о том, чтобы забраться на верхний ярус, где пробираться было бы полегче, но потом вспомнил предостережение Синего Номуна. По мере того, как он проникал все глубже в джунгли, свечение становилось более пронзительным, кристаллы менее выветреными, и он уловил слабый гул. Он подумал о механизмах, погребенных глубоко внизу. Нет, скорее огромный улей – спящие воспоминания похожи на спящих пчел, решил он, и это показалось ему правильным сравнением.

Он заметил впереди темный участок. Он двинулся вперед более осторожно, пока не достиг края поляны. Внутри нее выветрившийся кристалл превратился в искрящийся черный щебень, с несколькими, уже несветящимися, искривленными пеньками, торчащими тут и там. Синий Номун стоял в полумраке в центре неподвижно, продолжая призывать всех усиленным голосом.

Номун подождал. Прошло несколько минут, и Номун услышал, как остальные пробираются сквозь дебри джунглей.

Внезапно Синий Номун умолк. Он повернулся медленно, словно бы разглядывая края поляны. Номун заподозрил, что зрение Синего Номуна расширенно до инфракрасного диапазона. Он спросил себя – кто еще из них имеет опасные модификации тела, а затем ему пришло в голову подумать о своем собственном теле. Он взглянул на свои руки убийцы. Он чувствует хоть что-то? Разочарование?