Шрифт:
Закладка:
«Где он ее взял? Тетушка выронила, а Армен подобрал? А я почему ее не увидела на платформе?» — удивилась Кира.
Армен мял сумочку, словно пытаясь нащупать что-то внутри. Наконец, засунув руку в глубину мешочка, извлек связку ключей.
— Что за черт! — громко произнес Армен. — Телефона нет! Постой! — Он рванул обратно к краю платформы, заглянул вниз и замер. «Что он пытается там обнаружить? Разбитую трубку? Наверное…» Кира нехотя встала со своего места.
— Я могу объяснить, куда делся мобильный. И почему ваша тетя так странно одета.
Кира подошла к Армену ближе.
— Когда я сажал ее в поезд, на ней было длинное темное платье! А это — какой-то… позор! Что? Что ты можешь сказать?
— Зою Оганезовну ограбили в лифте, взяли только мобильный, порвали одежду, она переоделась в квартире в то, что там было, с Люсинэ не встретилась, — выпалила Кира на одном дыхании, боясь, что Армен будет перебивать ее после каждого предложения. — Подробности, которые я от нее узнала, выдам только в присутствии полиции и под протокол, — торопливо добавила она.
— То есть вы проболтали всю дорогу, Зоя поделилась с тобой своей бедой, вы вместе вышли из вагона. И ты не видела, как она упала?! — с угрозой произнес Армен.
Кира молча кивнула. «Не скажу больше ни слова. Черт с ним, пусть думает, что хочет. Макс разберется. Или кто другой, мне без разницы», — решила она, отвернулась от Армена и отошла на безопасное расстояние.
Участкового Максима Арканова знала и Кира. Их связывала детская дружба, плавно переросшая в юношеский роман. Ни они сами, ни родные не сомневались, что их свадьбе быть. Но однажды как-то само собой получилось, что они практически перестали встречаться. Первым признался в любви к другой женщине Макс, тогда и она зачем-то рассказала о Сане Лушникове, хотя еще никакого серьезного романа у них даже не намечалось.
— Привет. Ты-то здесь как? Я так понял, старушка мертва? Кирка, опять вляпалась?
Макс кивнул на спешившего к ним Армена.
— Арканов, ты достал. Всю жизнь мне этого висельника будешь припоминать?
— Ну не я же его нашел в лесочке, — серьезно заметил участковый и отправился навстречу эмоционально жестикулирующему Армену.
Собственно, тот мужской труп, висящий на дереве, она и Лушников обнаружили вдвоем. Направляясь к станции короткой дорогой через лес, решили срезать еще кусок пути и отклонились от тропы. Только муж, сославшись на то, что опаздывает на встречу в город, сбежал, оставив Киру караулить тело до приезда полиции. Конечно, первым к месту происшествия добрался Арканов. «А Макс тогда даже не удивился, что я одна у трупа топчусь, хотя видел, что мы с Саней вдвоем пешком на электричку пошли. Только хмыкнул, что Лушников мертвяков боится, что, мол, совсем не удивительно. А что он имел в виду, интересно? Ну, Арканов… Не любил ты моего мужа, а может, было за что?» — вдруг не к месту подумала Кира и обернулась на знакомый голос.
— Дед?! — ахнула она. — Ты же в городе! Как так-то?
— Ты, дурочка, думала, что рыдать по усопшему, прости господи, то есть — ушедшему, тьфу ты, леший, сбежавшему мужу будешь в одиночестве? Просчитываешься на раз-два, детка. Никаких соплей! Шампанского и шашлычка от Армена — вот так мы отметим иссечение из твоего организма этого рудиментарного органа под названием Саня Лушников. И не возражай! Прости, немного не успел к электричке… а что тут Максимушка делает? О! И Армен… постой, случилось что? А, Кира? Ну-ка, выкладывай! Опять вляпалась?
«И дед туда же…» — с тоской констатировала Кира.
— Ты знал Зою Оганезовну?
— Это еще кто? — искренне, как показалось Кире, удивился дед.
— Зоя Оганезовна Орлова-Томерян — тетя Армена. Странно, что ты с ней не встречался, — я поняла, что живет она в его доме. Жила… а сейчас лежит вон там на рельсах. Мы ждем полицию, но пока явился только Арканов.
— Ну-ка, излагай подробности! — приказал дед, присаживаясь рядом.
Кира рассказывала медленно, словно взвешивая каждую фразу, проживая заново и испуг, и отчаяние, и страх. Она смотрела не на деда, на Армена, уже спокойно говорившего что-то Арканову. Судя по взглядам Макса в ее сторону, эти двое обсуждали Кирино участие в последних событиях.
— Получается, дед, я — главный подозреваемый, вот так! — подытожила она.
— Чушь! Мотива нет. Эта старуха тебя с кем-то перепутала. Сколько ей, говоришь?
— Девяносто три.
— Вот. Не в полном маразме, так со склерозом. И зрение уже наверняка не то.
— Очки с толстыми линзами.
— Вот именно. Факт — обозналась. Допускаю даже, что ты действительно можешь быть чем-то похожа на какую-нибудь ее знакомую из молодости. Остальное дорисовало воображение. Настораживает другое — странный грабитель… О! Из следственного отдела подъехали. Быстро! Ты только ничего не скрывай, детка, когда тебя опрашивать будут. Все-все расскажи, до мельчайших деталей. Я уверен, что оступилась старушка. Голова могла закружиться… возраст! Иди к Максиму.
— Только не уезжай, — попросила Кира, поднимаясь с бетонных плит.
— Ничего не бойся! — напутствовал в ответ дед.
Глава 3
Мясо стало совсем холодным, бутылка игристого на столе, наоборот, нагрелась под прямыми лучами солнца, которое после обеда светило в кухонное окно. Андрей Миронович убрал вино в холодильник и уже в который раз бросил тревожный взгляд на часы — с того момента, как Максим Арканов увез Киру в район для дачи показаний, прошло почти четыре часа. Бранчевский набрал номер внучки, но телефон оказался вне доступа. Максим же на его звонок не ответил.
Киру в причастности к смерти Зои Оганезовны вроде бы никто не подозревал, но Андрею Мироновичу все равно было не по себе — на платформе в момент падения старушки действительно никого, кроме нее, не было. Однако эксперт не исключил возможность, что родственницу Армена могли на рельсы и столкнуть. А у кого была такая возможность? Только у Киры.
Настораживало и предположение судмедэксперта, что поверхностная рана на затылке погибшей причиной смерти стать не могла. Как и перелом лучевой кости левой руки или ушибы мягких тканей частей тела. Но, как говорится, — вскрытие покажет.
«Киру могли задержать как подозреваемую? С чего бы? Даже если это убийство, то уголовное дело еще не заведено. Да и Максим позвонил бы тут
