Рыжий замер, не зная, что предпринять. С одной стороны — мальчишки своих в бою не бросают. Это наипервейшая заповедь, неукоснительно соблюдаемая всеми до единого членами их разношерстной дружной ватаги. С другой — к пиратам действительно подоспело подкрепление, видимо, выжидающее их около лодок; и вот в пролеске уже замелькали с дюжину бойцов, половина из которых в руках сжимало луки и арбалеты. Несколько стрел с хрустом вонзились в ствол над головой рыжего, сам он уже приготовился рвануть на помощь Зяблику… как через несколько секунд все было кончено.

Придавив Зяблика к земле, пират вцепился узловатыми пальцами в горло мальчишке — он пытался сопротивляться, но силы, увы, были слишком неравны. Воздух вокруг словно загустел, время замедлилось, звуки стали доноситься как сквозь толстую толщу воды, а рыжий, не отрываясь, смотрел на то, жизнь медленно выходит из выпучившего глаза Зяблика, дергающегося как муха, пришпиленная булавкой. Когда тот перестал вяло колотить кулаками по спине противника, рыжий поднял глаза и встретился взглядом с пиратом, чье лицо ему будто бы показалось знакомым… Тот криво ухмыльнулся и поднялся на ноги, а рыжий поклялся, что однажды — не важно завтра, на следующей неделе или через сотню лет — он вырежет эту улыбочку на покрытой прыщами и шрамами роже.

Развернувшись на одних пятках, рыжий помчался в сторону леса — Джамбо и Тихий последовали примеру вожака и вскоре, не сговариваясь, все трое разошлись в разные стороны. Крики и вопли позади быстро стихли, но оно и понятно — кому охота вести погоню глубокой ночью в густой чаще. Однако в лагерь рыжий вернулся все равно не сразу. Еще довольно долго он бессмысленно петлял по острову, даже не сколько для того, чтобы сбить возможный хвост, сколь пытаясь отвлечься от тяжелых мыслей. Правда, не слишком успешно. И лишь когда тьма уже начала отступать, он направился прямиком на юг.

Как и ожидалось, обитатели Логова встретили главаря громкими воплями, но радость их была бы куда более бурной, если бы вместо троих назад вернулось четверо. Видимо, Джамбо и Тихий уже успели рассказать остальным о гибели Зяблика. Рыжий, заметив, что каждый встреченный ему на пути мальчишка только отводит взгляд в сторону, задумался — а не сболтнули ли эти двое чего лишнего?.. В Джамбо Рыжий не сомневался — здоровяк был начисто лишен каких-либо амбиций и предпочитал выполнять приказы, а не раздавать их. Но вот Тихий… Тихий всегда был себе на уме. Дьявол, Зяблик, ну кто просил тебя запарывать такую идеальную охоту, говнюк ты мелкий…

Не обращая внимания на град вопросов, рыжий прошел внутрь дуба, служащего им домом, и вскарабкался по веревочной лестнице, ловко, словно обезьяна. Он оказался в комнате с большим окном, из которого открывался прекрасный вид на море — его личные покои, куда без спроса осмеливались заходить только избранные. Остальным же такая наглость могла дорогого стоить. Плюхнувшись в большое потрепанное кресло — которое другие мальчишки почтительно называли «Трон» — рыжий перекинул ногу через подлокотник и сложил руки за голову.

Через несколько минут снизу донеслись пиликанье гармошки, нестройное пение, ругань, шум потасовки, подзуживающие крики и чей-то громкий хохот. Судя по всему, мальчишки решили опробовать бражку из яблок, сваренную Умником, несмотря на запрет пить сразу после охоты — ведь ублюдки с корабля вполне могли пропасти мальчишек и нанести ответный удар. Но рыжий не стал спускаться и портить хмурой харей все веселье — пусть выпустят пар, хуже от этого точно не будет. На самом деле, он сейчас и сам вовсе был не прочь провести время в шумной компании. Посоревноваться в метании камней из пращи, поиграть в «ножички» на оплеухи — после последнего раза правое ухо у Рыба распухло вдвое почти на неделю, благо что сердобольный Джамбо бил в полсилы — поспорить, кто из пиратов более уродливый — как правило, в конце концов неизменно выигрывал кэп — или же просто молча смотреть на пляшущие языки костра и слушать страшные побасенки…

Рыжий уже было поднялся на ноги, чтобы присоединиться к всеобщему гульбищу — все же он заслужил отдых, тем более, судя по воплям, внизу дрался Грюм, а это всегда было занятное зрелище — как позади раздался тихий кашель. Рыжий оглянулся и увидел Уха — одного из немногих, кто смел беспокоить главаря в любое время дня и ночи без риска получить в глаз.

— Зяблик?.. — спросил Ух и в голосе его слышалась слабая надежда.

Быть может, Джамбо и Тихий что-то напутали?..

Быть может, Зяблик просто отстал и вот-вот вернется в лагерь под всеобщее ликование, живой и невредимый?..

Быть может…

— Мертв.

В комнате повисла тишина, которую нарушал лишь гомон снизу. Вдалеке, прямо над безмятежной гладью моря, походившей на зеркало, задребезжала светлая полоска. Вот и прошла еще одна ночь. Они потеряли одного, но забрали четверых. Стоило ли оно того? Наверное, да. Рыжий лишь надеялся, что Хозяин будет доволен сегодняшней жатвой и подарит им удачу в следующей охоте — скоро она им понадобится как никогда.

— Парни ждут от тебя пары слов. Ну, по поводу сам знаешь чего…

Рыжий поморщился. Он терпеть не мог лишние сантименты. Все эти пафосные речи в духе: «Зяблик был нам как брат и мы его не забудем, надеюсь, сейчас он в лучшем мире и бла, бла, бла…». Уж лучше почтить память павшего, устроив попойку и содрав парочку скальпов — но вот Ух придерживался противоположного мнения и будь его воля наверняка бы цельное кладбище тут устроил, чтобы было куда цветочки принести и слезу пустить.

— Передай им, что мне жаль, — с хрустом потянулся рыжий и зевнул.

Какое-то время Ух молчал, а после вновь заговорил — и голос обычно спокойного как удав парня буквально дрожал от возмущения:

— И это все? Все, что ты можешь сказать, это «Жаль»? Серьезно?

— Послушай, Ух…

— Нет это ты меня послушай, Пити, — Ух приблизился к рыжему почти вплотную; в глазах его сверкали молнии, ноздри раздувались от гнева, а рука сжимала рукоять ножа, висевшего в ножнах на поясе, так сильно, что костяшки пальцев стали белее мела. — За каким дьяволом ты вообще полез в драку? Ты сам говорил, что это будет обычная разведка, не более!

— Успокойся, — предостерегающим тоном произнес Питер. — Мы…

— А я спокоен! — чуть ли не орал Ух прямо