провизии, поскольку пассажирами были в основном женщины и дети, плохо одетые, растрепанные, голодные. Кроме того, скоро он вышел бы из зоны радиоохвата, поскольку рация на его пароходе была слабой. Поэтому он решил изменить курс. Ближайшим к нам портом был Галифакс, но это означало, что пришлось бы идти на север, среди льдов. Рострон не сомневался в том, что его пассажирам больше не захочется видеть айсберги. Вот почему он решил вернуться в Нью-Йорк, откуда вышел в четверг. Всю вторую половину дня «Карпатия» шла по краю ледяного поля, которое тянулось на север так далеко, как можно было увидеть невооруженным глазом. С тех пор мне не дает покоя один вопрос. Если бы мы знали, что ледяное поле так близко, можно ли было высадить пассажиров на лед, вернуться и подобрать тех, кто находился в воде? Мне кажется, что такой замысел был вполне реален. Конечно, очень странно было стоять на палубе и смотреть на бескрайнее ледяное поле. Цельный лед переливался под лучами солнца; здесь и там среди льда вырастали айсберги. Мы находились всего в двухстах-трехстах ярдах от ледяного поля и шли параллельно его краю. Оно закончилось лишь ближе к ночи, и мы, к нашей бесконечной радости, увидели, как исчезают вдали за кормой последние айсберги. Многие спасенные больше никогда в жизни не желают видеть айсберг. Впоследствии мы узнали, что длина ледяного поля составляла почти 70 миль, а ширина — 12 миль; оно находилось между нами и спешащей на помощь «Бирмой». На заседании следственного комитета Боксхолл показал, что он много раз ходил вдоль Большой Ньюфаундлендской банки, но никогда раньше не видел ледяного поля. Показания капитанов и офицеров других пароходов, находившихся рядом, того же характера; они «никогда не видели столько айсбергов в такое время года» или «никогда не видели таких опасных ледяных полей и таких угрожающих айсбергов». Несомненно, в ту ночь «Титаник» неожиданно очутился в необычной ледовой обстановке. Хотя капитан не знал размера айсбергов и льдов, он все же знал об их существовании. Увы, он не прислушался к ледовым предупреждениям!

В тот день тела восьми погибших, доставленных на «Карпатию», погребли в море. Четырех из них извлекли из шлюпок мертвыми, и еще четверо умерли в течение дня. Остановили двигатели, и все пассажиры на палубе обнажили головы. Провели короткую службу. Когда все было закончено, корабль вернулся на курс, чтобы доставить живых на сушу.

К тому времени пассажиры «Карпатии» подыскивали одежду для спасенных; в парикмахерскую приходили за галстуками, воротниками, шпильками для волос, гребнями и т. д. Оказалось, что там имеется большой запас всего необходимого. Один добрый самаритянин обходил корабль с коробкой зубных щеток и предлагал их всем без исключения. В некоторых случаях не удалось найти подходящую одежду для дам, и остаток пути на корабле они провели в халатах и плащах, в которых спустились в шлюпки с «Титаника». Они даже спали в них, потому что, в отсутствие коек, женщинам приходилось ложиться на полу в салонах и в библиотеке на соломенных тюфяках, где невозможно было раздеться как следует. Мужчинам отдали пол в курительном салоне и выдали запас одеял, но комната была маленькой, и некоторые предпочли спать на палубе. Я нашел на полу в ванной груду полотенец, приготовленных для того, чтобы наутро пассажиры могли принять ванну, и устроил себе очень удобную постель. Меня разбудил среди ночи человек, который предложил мне койку в своей четырехместной каюте; еще один обитатель не мог покинуть свою койку по физическим причинам, поэтому каюту нельзя было отдать дамам.

Во вторник выжившие собрались в салоне и договорились создать общий фонд, из которого голосованием решили выделять деньги для самых неимущих пассажиров третьего класса. Кроме того, решено было подарить кубок с надписью капитану Рострону и медали офицерам и экипажу «Карпатии», а оставшиеся средства разделить между членами экипажа «Титаника». Все резолюции, кроме самой последней, выполнены. Подарки капитану и членам экипажа были сделаны в тот день, когда «Карпатия» вернулась в Нью-Йорк после очередного рейса в Средиземное море. Все выжившие с радостью узнали, что сенат Соединенных Штатов признал заслуги «Карпатии» перед человечеством и решил наградить капитана Рострона золотой медалью в память о спасении. Под вечер вторника я посетил пассажиров третьего класса в обществе одного спутника, чтобы записать имена всех спасенных. Мы группировали их по национальностям — в основном среди них были англичане, ирландцы и шведы — и записывали их имена и адреса. Мы спрашивали, сколько денег имеется в их распоряжении, а также выясняли, есть ли у них знакомые в Америке. У ирландских девушек при себе совсем не оказалось денег; они остались на «Титанике». Все они направлялись к друзьям в Нью-Йорке или его окрестностях. Пассажиры-шведы, среди которых оказалось много мужчин, спасли значительную часть своих денег; вдобавок у них были билеты на поезда, которые должны были доставить их до места назначения. Материальное положение, таким образом, зависело от национальности, и причины этого я пока найти не могу. Конечно, вряд ли девушки-ирландки располагали крупными суммами, но они наверняка скопили деньги, требуемые согласно иммиграционным законам. Было несколько прискорбных случаев, когда спаслись женщины с детьми, а их мужья погибли; у некоторых спаслись один или двое детей, а остальные погибли; в одном случае без вести пропала целая семья, и остался лишь один друг, способный рассказать о них. Среди ирландцев была одна девушка, поистине настоящая красавица, черноволосая, с темно-синими глазами, длинными ресницами и резными чертами лица, довольно молодая, не старше 18–20 лет; думаю, она не потеряла родственников на «Титанике».

Ниже привожу письмо в лондонскую «Таймс», поскольку оно отражает наши чувства, связанные с гибелью «Титаника». Письмо написали в среду, вскоре после того, как стало известно, что на «Титаник» отправляли ледовые предупреждения. Мы все решили: необходимо что-то сделать, чтобы привлечь общественное мнение к обеспечению безопасности трансатлантических путешествий в будущем. Мы, конечно, не знали, сколько известно внешнему миру, и казалось уместным сообщить английской публике о том, что случилось, как можно раньше, как только представилась такая возможность. С тех пор у меня не было случая изменить какое-либо из мнений, изложенных в письме.

«Сэр!

Будучи одним из немногих выживших англичан с парохода „Титаник“, который затонул посреди Атлантики утром в прошлый понедельник, прошу изложить вашим читателям несколько связанных с катастрофой фактов в надежде, что в ближайшем будущем можно что-то предпринять для обеспечения безопасности путешественников, которые пересекают Атлантический океан по делу или ради удовольствия.

Прежде всего, я вовсе не собираюсь возлагать ответственность на