– Когда же это закончится-то? – он с ненавистью смотрел в бесконечные описания химических процессов и результаты из них следующие. – Ещё это расследование… – он покосился на окно. За ним потряхивала листьями кокетливая берёза. – Надо же, уже желтые пряди появились, – машинально подумал он. – Осень? Уже осень!

– Макс, проверь пункт восемнадцать, – командовал дед из динамика смартфона. – Да, и сравни с моими выкладками!

Макс потёр глаза – уже рябило от формул, цифр, символов. Посмотрел ещё раз и… – Так, стоп! Ошибка.

– Где именно? – академик Вяземский замер, ожидая ответ внука, а расслышав его, скомандовал, – Приезжай немедленно! Результаты на носитель и ко мне!

Мила обожала май. Всегда-всегда, но только не сейчас! Ей казалось, что вокруг не то, что не весна, а ноябрь месяц и даже хуже. Хуже, потому что в истинном ноябре поганое настроение как-то логично, понятно, что ли… А тут такой контраст между тем, что на душе и тем, что тебя окружает, что аж визжать хочется.

Одно хорошо! В порыве борьбы «за передовой здравый смысл» Мила закончила работу над дипломом раньше, чем должна была.

– И опять плохо! – сообщила она своему зеркальному отражению. – Так-то хоть отвлекаться было чем, а сейчас мне что делать?

Настя – лучшая подруга и соседка по лестничной клетке переживала трагедию, связанную с полным обрушением её личной жизни.

– Ну, ей-то не пожаловаться! Не поплакаться! Смешно же! У неё жених оказался гадом, а у меня что? Пааадумаешь, не могу решиться и ему написать! Дура-дурой, чессслово!

Мила, закончив диплом, решила в награду себе позволить посмотреть, как дела у Макса. Нет, Его фото она скачала в смартфон, запрятав в самой дальней папке, а вот в соцсети ходить себе не позволяла, благо её контролировал «здравый смысл» в лице, то есть морде Буни. Кошка просто сидела рядом и стоило только Миле расслабиться, начинала орать препротивнейшим голосом.

– Всё, Буня! Твоя служба завершена! Я диплом добила, могу и здравый смысл того… задвинуть подальше! Нет, не тебя, конечно, ты у меня самая здравая, самая осмысленная, только Гавриле не говори, а то оскорбится!

Мила открыла страничку Макса и уставилась на очень красивую девушку, обнявшую его за шею на мосту с изображением ангелов.

– Бельгия, Льеж… Красивый там, наверное, мост! – Мила закрыла страничку и захлопнула ноутбук. – Ну, вот… доигралась! – плакала беззвучно, но недолго, потому что ей позвонил отец.

– Мила, ты очень занята? Прости, что от диплома отрываю, но у нас Петрович ногу сломал!

Петрович – это отцовский ветеринар, которого Мила отлично знала и любила. Он был самым первым её наставником, и Мила силовым усилием вытерла глаза и заставила себя выслушать то, что говорил отец.

– Может быть, ты сможешь приехать на пару дней. Отёлы идут, а ты же знаешь, с нашим контингентом не многие веты работают.

Мила отлично знала, что это чистая правда – ветеринары как правило, изучают болезни собак и кошек, грызуны уже ставят в тупик, птицы вызывают шок, а уж крупный рогатый скот… Найти хорошего вета реально трудно!

– Пап, я скоро приеду. Я диплом написала, знаю его наизусть. Вещи собираю и возвращаюсь домой. Там от меня толку значительно больше! Главное, чтобы было чем заняться!

Елизавета Петровна, неожиданно оставшись в пустой квартире, только руками развела. – А вот так вот… Ррраз и уехала! И, по-моему, опять очень расстроенная. Ну, ничего, там-то ей действительно будет чем заняться. Но и мы тут скучать не станем! – Елизавета потёрла руки, припоминая недавний звонок своей сватьи Марфы Сергеевны – второй Милиной бабушки.

Она покосилась на Буню, которой так понравилось работать здравым смыслом, что она пришла к хозяйке за уточнениями, а не нужны ли тут её услуги в этом качестве. Здравого смысла у Елизаветы Петровны и так хватало, а вот в качестве собеседницы Буня подошла отлично!

– Люблю, знаешь ли, нести свет и радость, а тут как раз есть такой замечательный мальчик Игогошенька, Милин двоюродный брат, кстати! А у него есть мамочка, очень-очень любящая своего мальчика! Любящая-любящая и всё это без наркоза! Короче говоря, мальчика хорошо бы немного вернуть в реальность, глядишь, приличным человеком сделаем! А вы, мои хорошие, мне в этом поможете! Собственно, у меня и надежда-то на вас! – Елизавета Петровна хмыкнула и покосилась в сторону входной двери, – А может, и нашей соседке – Настюше повеселее будет. По крайней мере, развлечётся, за чудиком наблюдая! А уж как я-то развлекусь!

Мила понятия не имела о планах бабули, только расстраивалась, что ей скучно будет после её отъезда, но приехав домой и выяснив у своей второй бабушки Марфы подробности секретного плана по перевоспитанию её собственного двоюродного брата, которого она в жизни всего-то пару раз видела, решила, что всё складывается к лучшему!

– Вот так-то! И никаких любовей, страданий и рыданий! – раздумывала она, обтирая новорожденную тёлочку. – Работаем, Людмила Дмитриевна! И выбрасываем из головы дурной всякие глупости про всяких химиков! Всё-всё… У него своя жизнь, у меня своя. Москва и Нева никак не соприкасаются, не встречаются, друг в друга не вливаются!

Дни полетели с немыслимой скоростью. Отёлы, забор анализов, пробы молока, прививки, зашивание ран, маститы, дисбактериозы и потеря молока, обезроживание и обрезка копыт.

Потом грянул диплом, ради сдачи которого Мила смоталась в Москву, блестяще защитилась, получила приглашение в столичную ветклинику и карт-бланш до осени, отпраздновала это дело с бабулей, в её личных апартаментах, чтобы не смущать двоюродного брата и не раскрывать интригу, вернулась домой и время опять покатилось по накатанному пути.

– Ой, коза! Кооозаааа!

– Что коза?

– Ой, спасииите, отравилась! Она племенная, дорогущая, да тьфу на это, она умница-красавица, любииимаааяяя!

– Да чем отравилась? – иногда ветеринару сначала хозяина лечить надо!

– Пппомииидооорамиии! У них же листья и стебли ядовитые! А она всю теплицу оприходовала! – красивая коза, с комфортом расположившаяся на заднем сидении ухоженной машины, жизнерадостно тянется из приоткрытого окна к подсолнуху.

– По-моему, она отлично себя чувствует! – Мила для очистки совести осматривает козу, которую вполне можно отправлять в космос, главное, к опытным образцам растений на космической станции не подпускать – всё сожрёт!

Её пациентами за достаточно короткий срок были: cобаки, кошки, козы и свиньи, коровы и конь, куры и призовой индюк по кличке Индус в семнадцать килограмм живого веса, полтонны спеси и пару тонн харизмы, найденная дачниками в кустах среднеазиатская черепаха с таким отросшим клювом, что она уже не могла есть, подстреленная каким-то придурком красивая сова, которую удалось спасти,