Деревушка Блэквуд встретила нас запахом пирога и горячего грога, который доносился из распахнутой настежь двери паба «Петух и яблоко». На вывеске откормленный петух, вытаращив глаза и растопырив перья, удирал от летящего ему вслед здоровенного яблока.

Надо сказать, что в Блэквуде была одна-единственная улица – начиналась она с церквушки и заканчивалась почтой, – так что пройти мимо не было никакой возможности.

– Интересно, по какому поводу праздник? – пробормотал Этан, помогая мне выбраться из авто.

И тут же получил ответ от подметающего крыльцо слуги.

– Так Рут Питтс, дочка владельца бакалеи, помолвилась с Мартином Уилкинсом, единственным сыном нашего хозяина.

– Надеюсь, почтамт работает? – встревожился Этан. – Нам срочно нужно отправить телеграмму.

Пропустить кружечку-другую – это неплохо, но инспектор Баррет не был бы собой, не ставь он работу превыше всего. Даже в отпуске.

Слуга поднял голову и окинул его снисходительным взглядом.

– Почтальон Фишер – председатель Общества трезвости графства, мистер. Уж он-то точно с работы ради выпивки не уйдет.

Этан поблагодарил его, и мы направили стопы свои в обитель трезвости и добродетели.

Впрочем, если мистер Фишер и был ангелом во плоти, то миссис Фишер к канонизации отнюдь не стремилась. Как минимум двум грехам, чревоугодию и злословию, она предавалась со всей страстью в тот самый момент, когда мы заглянули на почту. Четверо пожилых леди у окна смаковали пирожные и чесали языки. Вокруг стола вились также две собачки и то ли трое, то ли четверо детишек. Дети носились так шустро, что сосчитать их не представлялось возможным.

– А он ей и говорит… – громко вещала самая старая из леди, судя по громогласности, несколько туговатая на ухо. Что, впрочем, наверняка не мешало ей расслышать любую сплетню. – Ты, говорит, мне не жена больше!

Две леди ахнули, а третья презрительно сморщила нос.

– Не выдумывай, Клара. Они ведь по-прежнему живут вместе.

– Живут, – согласилась престарелая леди. – Только развод – дело решенное, вот увидите.

Этан кашлянул.

– Ох, это вы! – схватилась за грудь миссис Фишер, с которой мы имели честь познакомиться в свой первый визит в деревню. Обильные телеса миссис Фишер выдавали ее любовь к хорошей еде и нелюбовь к любому спорту. – Как вы меня напугали!

– Простите, миссис Фишер, – склонил голову Этан. – Неловко отвлекать вас от чаепития, но мне нужно отправить несколько телеграмм.

– О, ну разумеется! – Миссис Фишер вытерла губы салфеткой и не без труда извлекла себя из тесных объятий кресла.

– А вы миссис Баррет, да? – осведомилась Клара с тем жадным любопытством, которое присуще сплетницам в таких небольших поселениях, как Блэквуд. С новостями тут негусто, так что самое мелкое происшествие смакуется в самых тончайших подробностях. Что уж говорить об убийстве!

– Да, – согласилась я односложно.

И это было моей ошибкой. Давать короткие ответы сплетницам – все равно что дразнить акулу свежей кровью.

Старые леди, не сговариваясь, подобрались.

– У вас детишек ведь нет?

– А что так?

– Я в вашем возрасте уже троих вырастила!

– Мы молодожены, – слабо отбивалась я, затравленно озираясь. Этан что-то говорил в телефонную трубку, ему было не до меня.

– Ах, вот как, – несколько смягчилась Клара.

– Но вы же старая! – припечатал один из мальчишек, с раскрытым ртом слушавший разговор. – Какие же вы эти… молодожены?

Одна из старых леди, с седыми буклями и кокетливо подкрашенными губами, покраснела.

– Роберт, извинись немедленно! Это невежливо.

Я могла бы сказать, что не менее невежливо лезть в чужие дела, однако благосклонно приняла извинения юного нахала. Не следовало злить гиен, по недоразумению облаченных в твидовые костюмы и шляпки…

Когда Этан наконец покончил с разговорами (наверняка выложив за звонки немаленькую сумму), я готова была его расцеловать, а после бежать до самого Лонг-хауса, не оглядываясь.

Он с ходу оценил ситуацию и рассыпался в любезностях.

– Леди, мое почтение. Простите, что не уделил вам должного внимания. Дела, сами понимаете.

У пожилых леди, кажется, уши увеличились вдвое.

– Вы ведь полицейский? Расследуете убийство бедного Джозефа Кларка? – срывающимся от восторга голосом спросила Клара. Бьюсь об заклад, что платье на ней было старше меня.

– Полицейский, – согласился Этан смиренно. – Но сейчас я в отпуске. А теперь прошу нас извинить.

И мы сбежали, прежде чем старые леди додумались использовать каленое железо (на худой конец, сошли бы и вилки).

– Уф! – Я выдохнула, только когда мы сели в автомобиль. – Надеюсь, ты все выяснил?

Это следовало понимать как «Я же не зря отвлекала старых перечниц на себя, правда?».

– Почти ничего, – сознался Этан, заводя мотор. – Только поручил констеблю навести справки о семье и о Макбрайдах. Как ты смотришь на то, чтобы заодно навестить доктора?

– Надеюсь, ты не собираешься притворяться, что тебе срочно нужен врач? – пошутила я с некоторой опаской.

Этан казался мне не склонным к авантюрам, но иногда, что называется, чем тише омут, тем толще в нем черти.

– Мы сделаем вид, что доктор нужен тебе, – подмигнул этот… этот… словом, мой любимый муж. – Скажем, ты заподозрила, что в положении.

Я поперхнулась. Метить пальцем в небо, а угодить в самую точку – это ли не талант?

– Мэри? – встревожился он, взял меня за руку и повернул лицом к себе. – Ты ничего не хочешь мне сказать?

Я принужденно улыбнулась.

– Пока не о чем говорить, дорогой. Но ты прав, заглянуть к доктору не помешает.

Всю дорогу – впрочем, очень короткую – Этан молчал.

Пожилая медицинская сестра, всем своим видом внушающая спокойствие и основательность, тотчас согласилась доложить о нас доктору. У него – о чудо! – как раз образовалась свободная минутка, и он любезно согласился меня принять. Этана медсестра оттеснила в коридор, похлопывая по руке и приговаривая что-то вроде «Ну будет, будет!» и «Давайте-ка я вам лучше чайку налью».

Я хмыкнула, оценив его ошарашенный вид – давненько с инспектором Барретом не обращались словно с малым ребенком, – и вошла в любезно приоткрытую доктором дверь…

Полчаса спустя дверь вновь распахнулась.

– Дорогая, как ты?.. – встревоженно спросил муж, найдя меня глазами.

Я сидела в кресле очень прямо, сложив руки на коленях. В приемной оглушительно пахло успокоительными каплями.

– Со мной все в порядке, – сказала я деревянным голосом. – С нами.

Разъяснений Этану не потребовалось.

Он опустился передо мной на корточки, взял мои руки в свои и спросил тихо:

– Ты не рада?

– А ты?

Я рискнула взглянуть на мужа. Он улыбался, широко и счастливо.

– Глупышка. – И вытер пальцем слезинку с моей щеки. – Да я просто счастлив!

– Несмотря на… – Я покосилась на доктора, с умным видом листающего какой-то справочник, и прикусила язык.

– Несмотря ни на что! – заявил Этан твердо.

Как тут не вспомнить моего возлюбленного в ныне почти забытой юности, который в подобных обстоятельствах пришел в ужас?

Этан еще раз сжал мои ладони и поднялся.

– Поздравляю вас, мистер и миссис Баррет, – тепло улыбнулся доктор.

– Спасибо, доктор.

– Вы ведь не только из-за этого ко мне пришли, а? – Доктор сложил пальцы на животе.

– Не только, – согласился Этан, очевидно, решив играть в открытую. – Я хотел поговорить с вами как с давнишним другом семьи Кларков.

– По правде говоря, – поднял