Через два дня Невилл Чемберлен передал Гитлеру предложение провести тайные переговоры по Чехословакии, причем сам он был «готов начать прямо завтра». Его слова не были преувеличением: на следующий день, 15 сентября 1938 года, Чемберлен впервые в жизни сел на самолет и вылетел в Мюнхен, откуда его доставили в Берхтесгаден.

Премьер-министр был преисполнен высокомерия. Он был уверен, что его дипломатические способности помогут смягчить свирепость Гитлера и заключить мирное соглашение. Шансы на успех повышало и то, что чехов на переговоры не пригласили. Гитлер и Чемберлен три часа беседовали в Бергхофе. Гитлер согласился на время отложить военные действия. Чемберлен заявил, что пока не представляет, какая страна станет родиной судетских немцев. Он предложил вынудить чехов как можно быстрее провести голосование, чтобы судетские немцы смогли сами определить свою политическую судьбу. Повторную встречу назначили на 22 сентября.

Вернувшись в Лондон, Чемберлен собрал членов своего кабинета на экстренное совещание. Он сообщил, что они с Гитлером отлично поладили, что Гитлер не проявляет «признаков безумия», а цели его внешней политики «строго ограничены»[227]. Он также сказал, что Гитлер производит поразительно сильное впечатление, что удивительно для столь непривлекательного физически человека. Внешность фюрера Чемберлен описал весьма неприглядно, сравнив его «с самой заурядной мелкой собачкой». Конечно, он и не догадывался, что Гитлер в частной беседе называл его «старой задницей» и смеялся над его аристократической привычкой носить при себе зонтик — в Британии это считалось символом мира, но для большинства немцев означало лишь дождливую погоду[228].

Адмирал Вильгельм Канарис узнал о приезде Чемберлена в Берхтесгаден в тот же вечер. Он ужинал в Берлине с офицерами абвера, когда ему сообщили эту новость. «Что?! — воскликнул адмирал. — Он…?! Он приехал к этому человеку?!» Канарис вскочил из-за стола и в раздражении принялся расхаживать по комнате. Неужели британцы играли с заговорщиками? Быть может, пора пересмотреть план переворота?

Канарис был на распутье. Как глава абвера, он поставлял оружие и разведывательную информацию Судетско-немецкому добровольному корпусу, поддерживаемому нацистами. Члены этого корпуса накаляли напряженность в Судетской области, нападая на чешскую армию. Но одновременно хитрый Канарис приказал заговорщику Гельмуту Гроскурту, который отвечал за подрывную деятельность абвера, исключить из списков часть ружей и взрывчатки — они могли понадобиться майору Фридриху Хайнцу, когда настанет время атаковать Рейхсканцелярию.

Все было готово к перевороту. Изворотливый шеф берлинской полиции Вольф фон Хельдорф присоединился к заговорщикам. Генерал-лейтенант Карл-Генрих фон Штюльпнаель, заместитель начальника Генерального штаба, вместе с генералом Фёдором фон Боком, командующим только что созданной 8-й армией, также поддержали заговор. В числе заговорщиков был кузен Паулы Бонхёффер, генерал-майор Пауль фон Хазе, командующий 50-м полком, и ее сын Клаус, старший юрист авиакомпании «Люфтганза». Солдаты 23-го полка в Потсдаме были готовы захватить ключевые министерства и радиостанции. Были оговорены и планы конституционной монархии, которую создадут после Гитлера. Планировалось, что обязанности канцлера примет на себя Карл Гёрделер, а Людвиг Бек станет президентом.

После приезда Чемберлена в Берхтесгаден небольшая группа заговорщиков, куда входили майор Хайнц и генерал Эрвин фон Вицлебен, собралась в берлинской квартире Остера. Тайные переговоры между Гитлером и Чемберленом породили проблемы, но сделку по Чехословакии Германии заключить не удалось. Это были предварительные переговоры, которые могли ни к чему не привести, поэтому заговорщики не оступались от своих планов — нужно было обсудить детали. Эрих Кордт принес поэтажный план Рейхсканцелярии. Остер и генерал Вальтер фон Брокдорф-Алефельд проехались по Берлину, отмечая все входы и выходы правительственных зданий и казарм СС в районе Лихтерфельд, где располагалась личная охрана Гитлера.

Оставался вопрос, что делать с Гитлером. Вицлебен выступал против убийства. Все знали, что Бек, Гёрделер и Канарис тоже не поддерживают эту идею. Остер вновь подтвердил, что Гитлера нужно брать живым. Участники совещания поделились собранной информацией. Рейхсканцелярию охраняли 39 эсэсовцев из Лихтерфельде, каждая смена состояла из 12–15 человек. У входа в апартаменты Гитлера стоял часовой. Другой часовой с собакой патрулировал двор Рейхсканцелярии ночью. Впрочем, особняк не был неприступной крепостью, и Хайнцу приказали собрать группу захвата.

Когда совещание закончилось, все разошлись. Задержался лишь Фридрих Хайнц. Майор входил в несколько ультраправых полувоенных групп, возникших в Германии после Первой мировой войны, но действия нацистов выводили из себя даже его. Он разделял точку зрения Остера: нет никакой необходимости в том, чтобы Ганс фон Донаньи судил Гитлера, а доктор Бонхёффер объявлял его сумасшедшим.

«Живой Гитлер сильнее всех наших [военных] дивизий», — сказал Остеру Хайнц.

Они с полковником заключили союз — Хайнц назвал его «заговором внутри заговора». Если все пойдет по плану и майору Хайнцу и его людям удастся схватить Гитлера в Рейхсканцелярии, то фюрера нужно просто-напросто застрелить.

19

Чешская игра

Для второго раунда переговоров по Чехословакии Невилл Чемберлен и Адольф Гитлер встретились 22 сентября в Бад-Годесберге, небольшом городке на западном берегу Рейна. Встреча проходила в отеле «Дреезен», где остановился Гитлер. После первой встречи в Берхтесгадене Чемберлен провел переговоры с французским премьером Эдуардом Даладье и президентом Чехословакии Эдвардом Бенешем. Премьер-министр Великобритании всячески уговаривал согласиться на плебисцит в Судетской области. В Бад-Годесберге Чемберлен сообщил Гитлеру, что оба лидера план одобрили. Гитлеру следовало бы довольно улыбнуться, но вместо этого он нахмурился, скрестил руки на груди и буквально выпустил воздух из мирного шарика британского премьера[229].

«Извините, господин Чемберлен, — напряженно произнес он. — После событий последних дней подобное решение неприемлемо».

Обещаниям Гитлера — грош цена, и он выдвинул Чемберлену новые условия. Он заявил, что в Чехословакии проживает немало поляков и венгров и их проблемы тоже заслуживают внимания. Кроме того, он изменил мнение и теперь считает, что судетские немцы должны быть немедленно освобождены. Он намерен в течение четырех дней отправить немецкую армию на их спасение, а любые плебисциты можно отложить до ноября.

Переговоры застопорились, и Чемберлен со своими советниками удалились для размышлений. Стороны встретились на следующий день. Переговоры затянулись до глубокой ночи. Уже перед рассветом Гитлер составил меморандум о значительных «уступках». Гитлер соглашался оставить Судетскую область чехам до 1 октября. За это время чехи должны освободить данную территорию,