Шрифт:
Закладка:
— «Всегда стремись к целому, и если ты сам не можешь стать целым, привяжи себя к какому-нибудь целому как служащую часть». Другой дистих, обычно приписываемый Шиллеру, расширяет эту мысль:
Как вы относитесь к Tod? Ты хочешь, чтобы унстерблих лебен? Leb' im Ganzen! Если ты долго задерживаешься, значит, все в порядке.— «Вас пугает смерть? Вы хотите жить вечно? Живите в Целом! Когда вы давно уйдете, оно останется». Сатирическая часть «Ксениена» вызвала контратаки, которые заставили Шиллера страдать, а Гете смеяться. Гете посоветовал Шиллеру позволить своей работе быть его единственным ответом. «После нашей безумной затеи с «Ксениеном» мы должны стараться работать только над великими и достойными произведениями искусства и посрамить всех наших противников, превратив наши прометеевские натуры в благородные формы».117
Это было сделано. В эти годы развивающейся дружбы Гете и Шиллер написали одни из лучших своих стихотворений: Гете — «Коринфская невеста» и «Бог и баядерка»; Шиллер — «Прогулка» (1795), «Ибыкские журавли» (1797) и «Песня колокола» (1800). Шиллер добавил большое эссе «О наивном и сентиментальном дихтунге» (1795), а Гете выпустил «Вильгельм Мейстерс Лерхаре» (1796).
Под «наивной и сентиментальной поэзией» Шиллер подразумевал поэзию, рожденную объективным восприятием, и поэзию, развитую рефлексивным чувством; втайне он сравнивал Гете и Шиллера. Наивный» поэт не простодушен, не поверхностен и не заблуждается; это тот, кто настолько легко приспосабливается к внешнему миру, что не чувствует противостояния между собой и природой, а подходит к реальности через прямую и безошибочную интуицию; в качестве примера Шиллер приводит Гомера и Шекспира. По мере того как цивилизация становится все более сложной и искусственной, поэзия теряет эту объективную непосредственность и субъективную гармонию; в душу проникает конфликт, и поэту приходится восстанавливать через воображение и чувство — как идеал, который он помнит или на который надеется, — это согласие и единение себя с миром; поэзия становится рефлексивной, затуманенной мыслями.118 Шиллер считал, что большинство греческой поэзии было наивным или непосредственным, а большинство современной поэзии — результатом раздора, разобщенности и сомнений. Идеальный поэт — это тот, кто соединит в одном видении и поэтической форме и простой, и рефлексивный подходы. Позднее Гете отмечал, что это эссе стало источником споров между классической и романтической литературой и искусством.
Эмбриология «Вильгельма Мейстера» иллюстрирует метод создания Гёте. Он задумал эту историю в 1777 году, закончил первую книгу в 1778 году, отложил ее в сторону и закончил вторую книгу только в июле 1782 года. Над III книгой он работал до ноября того же года, над IV — до ноября 1783 года; книги V и VI затянулись еще на три года. Он назвал эти шесть книг «Театральное послание Вильгельма Мейстера» и читал часть из них друзьям; затем он отложил их в сторону. Он снова взялся за повесть в 1791 году по настоянию Гердера и Анны Амалии; добавил две книги к июню 1794 года; представил растущую рукопись Шиллеру, который присылал критические замечания, предложения и поощрения по мере появления страниц; это была почти картина акушерки, помогающей при долгожданных родах. Наконец, в 1796 году все было передано в печать. Неудивительно, что конечный продукт оказался слегка деформированным, слабым по структуре, жировым и запутанным, превосходным лишь в частностях и в своем зеркальном отражении неуверенных блужданий Гете среди противоречивых интересов и смутных идеалов. Решительность и уверенность в себе, которые приписывал ему Шиллер, были гордым прикрытием внутренних колебаний и раздоров.
Lehrjahre — «годы обучения» — выражает период ученичества в немецких гильдиях; за это время обучения Вильгельм стал Мейстером, мастером; поэтому меандрирующая тема романа — медленное и мучительное ученичество Вильгельма в гильдии жизни. Благодаря кукольным представлениям, которые Гете любил в детстве, и его постоянному интересу к театру, он связал повесть с труппой актеров, проходящих через дюжину городов и сотню превратностей в качестве уроков жизни и картин немецкого образа жизни. Верный своей собственной неверности, он заставил своего героя выйти на сцену, бросив свою любовницу Марианну. Вильгельм не является привлекательным персонажем. Он позволяет себе переходить от одной ситуации или идеи к другой по прихоти обстоятельств или силе личности; инициатива в его любовных делах принадлежит женщине. Рожденный буржуа, он восхищается людьми знатного происхождения и смиренно надеется, что те когда-нибудь признают аристократизм ума. Филина более привлекательна: хорошенькая актриса, легко вальсирующая от любви к любви, но при этом одаривающая свой эротический туризм заразительным весельем и освобождающей от греха бессознательностью. Неповторима и маленькая Миньон, которая послушно следует за своим старым отцом, когда тот наяривает на своей арфе, собирая гроши. Гете описывает ее как говорящую на «очень ломаном немецком».119 но в ее уста вложена идеальная песня «Kennst du das Land». Она влюбляется в Вильгельма, который любит ее как ребенка, и умирает от горя, увидев его на руках у Терезы. Амбруаз Томас выхватил ее из этих восьмисот страниц, чтобы сделать из нее печальную и восхитительную оперу (1866).
Шиллер высоко оценил спокойную безмятежность стиля в «Вильгельме Мейстере» и жизненную правду в описании странствующей труппы; но он указал на противоречия в хронологии, психологические неправдоподобности, нарушения вкуса,
