class="p1">Карина улыбнулась и посмотрела в карие глаза Вэйда. Затем на его щечки, милую улыбку, держащие бутерброд руки. Сколько еще беззаботных бесед на кухне им осталось разделить? Будущее страшило неизвестностью. Доживет ли она до полнолуния? Не пострадает ли Вэйд, защищая её? Сердце сжалось от боли, вот-вот навернутся слезы.

Карина поспешно встала и подошла к раковине, сделав вид, что моет посуду. Нельзя себя выдавать. «Нужно держаться, нужно радоваться каждому оставшемуся дню», — приказала она себе, смахнув с щеки предательскую слезинку.

Вдруг, руки Вэйда прикоснулись к её талии и развернули к себе. От неожиданности мочалка выпала из рук. Карина прислонилась лбом к его груди. Вэйд обнял так крепко, что через мягкую толстовку стало слышно его сердцебиение. Тук-тук, тук-тук, тук-тук… В этом стуке слышалась сила, и в то же время убаюкивающее спокойствие. Все волнения отступили прочь, расслабленность разлилась по телу.

Карина подняла голову. Вэйд серьезен. Он осмотрел её лицо, словно ищет что-то.

— Ты… — начала было Карина, но губы Вэйда уверенно прильнули к её губам, не оставляя шансов на разговоры. Он целовал её нежно, много-много раз касаясь то верхней, то нижней губы, то уголков рта. Карина затаила дыхание. Поцелуи сыпались один за другим, покрывая щеки, подбородок, шею. Ласково, но уверенно.

Теплое дыхание Вэйда сантиметр за сантиметром согревало тело Карины, а вместе с ним и душу. Все мысли, все тревоги и страхи растворились в этом жаре.

Вэйд целовал её с таким упоением, словно давно жаждал этого и уже распланировал каждый миг удовольствия. Карина не сопротивлялась. Хоть она совсем недавно открыла для себя прикосновения и не привыкла к ним, но новая, неизведанная близость оказалась очень приятной. Даже слишком приятной…

У Карины подкосились ноги.

— Осторожно! — сказал Вэйд, с улыбкой придержав её.

«Продолжай!» — хотела выпалить Карина, но постеснялась и залилась краской.

Вэйд, неправильно поняв её смущение, перевел дыхание и отстранился:

— Извини, не сдержался, — виновато сказал он. — Просто почувствовал, что должен был сделать это именно сейчас.

— Ничего, — прошептала Карина, поправляя волосы.

— Ты выглядела расстроенной, и мне захотелось тебя утешить, — продолжал оправдываться Вэйд.

— Говорю же, всё в порядке! — возмущенно воскликнула Карина, и окончательно раскрасневшись, убежала в свою комнату.

***

Вэйд вошел в спальню поздно ночью, неуклюже шаркая ногами и явно не зная, как себя вести. Бедный, он даже понятия не имел, почему Карина обиделась.

Демонстративно прочистив горло, он принялся усердно взбивать подушку в ожидании диалога.

Карина высунула лицо из-под одеяла и сказала:

— Ложись со мной рядышком.

— Что? — Вэйд выронил подушку и выпучил глаза.

— Просто рядом. Без всяких глупостей, — прояснила Карина. — После визита духа мне до сих пор не по себе. Без твоей защиты вряд ли усну.

— А, вот в чем дело… Конечно.

Карина освободила Вэйду место. Он осторожно лег рядом, сложив руки по швам и напряженно уставившись в потолок. Кажется, даже не дышит.

— Откуда вдруг такая робость? — спросила Карина, придвинувшись ближе. Она взяла руки Вэйда, обвила их вокруг себя и положила голову ему на плечо. — Так-то лучше.

— Тебе-то легко, — сглотнул Вэйд. — А я теперь как усну? Мы парни, понимаешь ли, по-другому устроены…

— Смотри на небо и успокойся. Не будем торопиться. Нам обоим понадобятся силы для других дел.

— Коварная ты женщина, — уже спокойнее произнес Вэйд и погладил Карину по голове.

— Вэйд, а что если духи действительно хотят вернуть прежний мир? — спросила Карина.

Вэйд молчал. Неужели… неужели, он уже успел это обдумать и ответ для Карины неутешительный?

— Я не согласен потерять тебя даже ради возвращения домой, — сказал Вэйд, поцеловав Карину в лоб.

— Правда? — обрадовалась Карина. — Но ты же терпеть не мог этот мир.

— Я и сейчас не в восторге, — согласился Вэйд. — Но знаешь что? Когда ты рядом, всё не так ужасно. Когда есть человек, который заботится о тебе, поддерживает и объясняет, то даже чужой мир кажется приветливее и безопаснее. Теперь я не чувствую себя потерянным.

— Это так мило! Но… Выходит, ты смирился? — вздохнула Карина. — У меня же всё наоборот. После встречи с тобой, я уже не мыслю себя во всеобщем потоке.

— Почему?

— Тебе будет трудно понять.

— А ты объясни, — сказал Вэйд.

— Когда я рядом с тобой моя жизнь ограничивается только тем, что я вижу и слышу, что меня окружает. И это восхитительно! Когда вещей и мыслей мало — они очень дороги сердцу. Поток же, напротив, очень обильный, стремительный. Он проходит ураганом сквозь сердце, вымывая всякий покой и уют. Остается только жадность и постоянное беспокойство: не отстала ли я от других? Не пропустила ли обновления и новости? Не устарели ли мои вещи? Понимаешь?

— Кажется, да, — кивнул Вэйд. — Но всё же, не романтизируй сильно. В другом мире твоя жизнь стала бы обычной-приобычной. Никаких гигантских гардеробных, гор подарков, поклонников, внимающих каждому твоему слову. Ты согласилась бы оставить всё это?

— Почему ты продолжаешь об этом спрашивать? — рассердилась Карина.

— Сейчас ты — любимица мира…

— А что, если я не хочу? — вспылила Карина. — Что если я хочу быть просто… твоей любимой?

Карина вскинула голову и посмотрела на Вэйда. В его глазах засверкало плохо скрываемое счастье.

— Ну-у, — важно протянул он.

— Ты же рад! Я вижу! Что бы сейчас ни возразил, я знаю — ты рад.

Вэйд залился смехом:

— Иногда думаю, что твои телепатические способности никуда не делись.

Карина снова опустила голову ему на плечо:

— Вообще-то, мои способности сейчас хромают. Точнее, видоизменяются.

— Как это?

— А ты не заметил? После истории с брошью, ты целый день меня не касался. Мы провели время в разных комнатах, а моя приватность сохранилась.

— Да, в самом деле, — сказал Вэйд, удивившись этому открытию.

— И вхождение в поток стало для меня затруднительным. Я всё больше становлюсь похожей на тебя, — сказала Карина.

— Жалеешь?

— Не знаю. Еще думаю над этим.

— Вот поэтому я продолжаю спрашивать, готова ли ты к переменам. Если не будешь честна с собой, то впоследствии сожаления съедят тебя.

— Сожаления?

— Да, сожаления. Я давно понял, что какими бы разнообразными не были человеческие страхи, все мы, по сути, боимся одного — сожалений.

Карина на миг задумалась, но быстро всё для себя решила:

— Если каждый день проживу в мире и радости, ни о чем не буду жалеть. Хочу вернуться на первый этап счастья.

— Что еще за этап?

— Я всегда стремилась к счастью, но это счастье менялось под воздействием потока. Сначала я стремилась просто быть счастливой — это первый этап. Потом стремилась быть счастливой и чтобы все непременно знали об этом