Шрифт:
Закладка:
Только сейчас орка посмотрела на меня. Смерила тяжёлым взглядом, будто насквозь просветила, скривила рот и протянула руку Оболенскому.
— Бумаги.
Тон её голоса изменился с заискивающего на суровый. Взяв из рук секунд-ротмистра лист, она развернула его, пробежала глазами и кивнула.
— Урусов. В пятый номер.
Она снова посмотрела на меня, остановилась на Мурзилке и возмущённо вскрикнула:
— Со скотиной нельзя!
— Марфа… — Оболенский поморщился.
— Выкинуть животину! Только людям можно!
— Не кричите, Марфа, — секунд-ротмистр тряхнул головой, — сейчас разберёмся.
— Простите, Александр Фёдорович, — я вступил в разговор, — но кот со мной.
— Нельзя! — пилой по стеклу взвизгнула орка.
— Константин Платонович, — Оболенский покачала головой, — Марфа прекрасно знает все уложения. Если она говорит нельзя, значит, нельзя.
— Отлично, — я кивнул, — тогда поселюсь в другом месте.
— Эээ…
Оболенский захлопал глазами.
— Константин Платонович, вы не можете.
— Почему?
— Эээ…
— Я ведь не арестован, верно?
— Д-да.
— Вот и отлично. Сниму что-нибудь поблизости, а как понадоблюсь, вы за мной заедете.
На лице секунд-ротмистра отразилась сложная работа мысли. Он наморщил лоб, моргнул одним глазом, потом другим, открыл рот, но ничего не сказал и нервно дёрнул плечом. А орка буравила меня возмущённым взглядом, поджав губы.
— П-пусть, — Оболенский обернулся к орке, — п-пусть оставит кота.
Марфа чуть не свалилась со стула.
— Не положено, Александр Фёдорович, — почти умоляюще просипела она.
— Н-не страшно, н-не корова же.
Орка метнула на меня такой взгляд, будто собиралась убить. Я в ответ вернул ей улыбку. Ничего, и с тобой, дорогуша, разберёмся. Чай, не герцогиня, а мещанка.
Она встала, всем видом выражая, что оскорблена до глубины души.
— Следуйте за мной, — сказала, будто плюнула, и пошла в сторону двери.
— До свидания, Константин Платонович, — Оболенский пожал мне руку. — Даст бог, свидимся ещё.
И секунд-ротмистр, не задерживаясь, исчез на лестнице. А я спокойно пошёл следом за оркой.
Комнат в моём узилище оказалось две. “Приёмная”, как я её обозвал, с обеденным столом, секретером в углу и парой книжных шкафов. И небольшая спальня с кроватью и умывальником. Негусто, но и не камера в подвале.
— Завтрак, обед и ужин, — буркнула орка, — в определенное время, еду я разношу. Уборная там. Кот, ежели нагадит, сами убирать будете.
Я обернулся и пристально посмотрел на неё. Ну да, здоровая, выше меня на голову и шире раза в два. Вот только не в размерах дело, совсем не в них.
— Принеси ящик с песком для кота.
— Вот ещё, — фыркнула орка, — скотину обихаживать не буду.
— Я сказал, — голос у меня был ровный и холодный, — принеси ящик с песком.
Марфа обиженно засопела.
— Ты смотри, каков барин. Приехал, командует, требует. Ничего, день-другой, возьмутся за тебя господа, отведут в подвал…
Раздражение накатило на меня волной. Что за хамство, а? Привыкла тут на арестованных орать, и на меня по привычке бузит.
Шагнув вперёд, я заглянул орке в глаза.
— Принеси. Ящик. Немедленно.
Вскипая гневом, внутри поднялся Анубис. Некромантский талант, который я принуждал молчать всю дорогу, решил отыграться за неудобства. В груди стало горячо, будто хлебнул крепкого. Следом Анубис ударил в голову, заворочался там, будто в гнезде, и посмотрел на орку моими глазами.
— Ых…
Марфа заморгала, не имея сил отвести взгляд. Секунда, другая, и Анубис беззвучно “рявкнул” на неё. Эфир всколыхнулся, нахлынул на орку и тут же схлынул.
— Ящик. Немедленно.
Не знаю, что Марфа увидела в моих глазах и услышала ли она возмущение эфира, но в тот же момент она побледнела, потупилась и буркнула:
— Принесу песок, так и быть. А то всё одно мне тут убираться.
— Ужин неси и свободна, — махнул я рукой, — ночью мне не мешать.
Ничего не говоря, она вышла из комнаты и прикрыла дверь. Щёлкнул замок, и я наконец-то остался один. Кто бы знал, как мне надоело за время поездки общество Оболенского и солдат!
* * *
По факту я был в заключении, хоть и не арестованный по документам. Но раз так сложилось, надо использовать время с пользой. Первый день я отсыпался за всю поездку. В карете и на постоялых дворах не сон, а сплошное мучение, знаете ли.
Орка приносила еду три раза в день, оставляла на столе и забирала грязную посуду с прошлого раза. Кормили, как ни странно, очень даже неплохо. Не ресторация, естественно, но и не таверна у дороги.
Ящик с песком Марфа тоже принесла и поставила в угол. Мурзилка обнюхал, покопался там лапой и одобрил. Коту в моих апартаментах понравилось — спал рядом, ел вместе со мной и выглядел вполне довольным.
На второй день, позавтракав варёными яйцами, хлебом с маслом и паштетом из какой-то птицы, я занялся обследованием узилища.
Что могу сказать: защита здесь была, причём исключительно против Талантов. На стены и окна были наложены шикарные деланные Знаки — толщина нитей эфира оказалась с хороший корабельный канат. Не знаю, сколько времени и сил потратил неизвестный маг на эту красоту, но выглядела конструкция монументально.
Знаки и Печать силы защищали также и дверь с замком. Полагаю, на ключ, отпирающий мою камеру, наложен особый эфирный рисунок, разрешающий механизму замка открыться. Отличная защита против магии Таланта — силовое воздействие отобьёт играючи, да ещё и влепит отдачей по магу. Шикарная штука! Вот только я ещё и деланный, о чём здесь не в курсе.
Я внимательно осмотрел замок ещё раз и рассмеялся. Мне открыть такой — пара движений. И даже не small wand’ом, а пальцем. Ничего сложного. В окно я тоже легко могу выпрыгнуть, раздвинув эфирное плетение. Прямо как в анекдоте — на второй день некромант обнаружил, что одной стены у сарая нет. Можно хоть сейчас выйти из особняка и пойти по своим делам. Но пока не буду этого делать — надо же узнать, чего хочет от меня Тайная канцелярия.
Остаток дня я откровенно бездельничал. Валялся, смотрел в окно на внутренний дворик и играл с Мурзилкой. Из бумажки я сделал бантик, привязал к нитке и начал кидать коту. Подобрыш посмотрел на меня как на идиота и состроил оскорблённую морду. Мол, ты
