дверь. – Значит, ставки поднимаются». Он нервно облизнул пересохшие губы. «Я профессионал! – сказал он себе. – Я должен быть готов зайти так далеко, как того потребуют обстоятельства».

Мириил захрипела, впиваясь ногтями в сжавшие ее горло руки.

– Ты никому не расскажешь обо мне! – прохрипел Чарутти, вглядываясь в ее угасающие глаза. – Никогда уже не расскажешь.

Кровь из расцарапанных рук душителя тонкими ручейками сбегала на белые волосы жертвы. Голова гудела, застилая глаза красными пятнами. Ветер врывался в открытое окно, раздувая шторы.

– Никому не расскажешь! – рычал Чарутти, сжимая горло уже бездыханного тела. – Никому!

Часть третья

Глава первая

Окованные медью массивные ворота были открыты. Высокие стены, окружавшие кишащий людьми город, уходили за горизонт. Мускулистый стражник в тунике и с коротким мечом в кожаных ножнах у пояса строго глянул на Кипа, но ничего не сказал, устремляя взгляд на темноволосую девушку с корзиной крохотных фиолетовых цветов. Ветра не было, но лепестки цветов трепетали и тянулись к солнцу.

– Просто иди вперед, – шепнул ка-доби на ухо Кипу.

Их окружили шумные улицы. Торговцы, ремесленники, заваленные фруктами прилавки, коптящие жаровни, женщины, щебечущие что-то о своих мужьях, дети, сражавшиеся друг с другом деревянными мечами…

– Они что, все настоящие? – спросил Кип своего друга.

Толстый торговец фигами окликнул его и бросил невесть бог откуда взявшееся в его руках зеленое яблоко.

– Нигде не останавливайся! – ворчал ка-доби. – Не привлекай внимания!

– Ну яблоко-то мне можно съесть?!

– Яблоко? Яблоко тоже нельзя, – зверек забрал у Кипа плод и впился зубами в сочную мякоть.

– Так нечестно! – обиделся Кип, наблюдая, как в пыль полетел огрызок.

– Еще как честно! – рассмеялся ка-доби, вытащил из-за спины еще одно зеленое яблоко и протянул ему.

– Люблю фокусы! – заулыбался Кип.

Они вышли на окруженную мохнатыми пальмами улицу. Жаркое солнце раскаляло белый камень, которым была вымощена дорога, упиравшаяся в большой белый дом с бесконечно высокими мраморными колоннами, которые, казалось, подпирали само небо. Кип остановился возле массивных ступеней, уходивших вглубь дома.

– Боишься? – спросил ка-доби.

– Еще чего! – Кип вдернул нос и начал подниматься.

Тенистая прохлада окутала разгоряченное солнцем тело. Шум города стих, остался где-то далеко позади. Тишина и покой. Казалось, что сами стены пропитаны этой гнетущей безмятежностью. Лишь звук шагов, уносящийся куда-то в бесконечность. Кип поежился и, обернувшись, посмотрел на далекий вход.

– Нам вперед, – осторожно напомнил ка-доби.

– Да знаю я!

Они вошли в огромный зал, стены которого утопали в сумраке. Клочок синего неба виднелся в далеком отверстии сводчатого потолка. Проникавший в него свет ровным кругом падал в центр зала и глубже – в темную бесконечность возвышающегося колодца. Белый, идеально ровный камень пола окружал грубые природные булыжники, из которых был выложен колодец. Женщина. Невысокая. В прозрачной хламиде. Она сидела на краю колодца, склонив золотоволосую голову к груди.

– Разбуди ее, – сказал ка-доби Кипу.

– По-моему, это статуя, – нахмурился мальчик.

– А ты проверь, – зверек вытянулся на его плече, стараясь не обращать внимания на блоху в густой шерсти.

Кип осторожно шагнул вперед. Блоха укусила хозяина. Ка-доби фыркнул. Почесался. Еще один шаг. Еще один укус. Кажется, блоха решила не поесть, а, воспользовавшись ситуацией, искусать от души свою жертву. Ка-доби нетерпеливо дернул хвостом. Вытянул лапу и выловил обнаглевшую блоху зубами.

– Не вертись! – цыкнул на него Кип.

– А ты не тяни! – ка-доби покрепче вцепился в кучерявые волосы.

Кип протянул руку и коснулся женщины-статуи. Тишину прорезал глубокий вдох. Голубые глаза открылись. Губы дрогнули. Румянец залил бледные щеки.

– Здравствуй, – сказала женщина, и Кип невольно попятился.

* * *

Первые поиски ничего не дали. Бити выбрался из кустистых зарослей и, тяжело дыша, вышел на дорогу.

– Может быть, это был зверь? – осторожно высказался Сиола. Он вспомнил, с какой скоростью удалялись две красные точки на его мониторе.

– Не нужно было возвращаться, – задыхаясь, проговорил Бити. – Каким бы сильным ни было животное, оно не сможет долго нести взрослого человека.

– А как же ваш сын?

– Сын? – Бити глуповато посмотрел на дисплей и красные точки. – Почему эти точки приближаются?

– Что? – Сиола нахмурился. – И правда приближаются.

Подступившие к дороге заросли затрещали, выплевывая усталую женщину.

– Кто вы? – спросила она, стряхивая с одежды листья и обломки сухих ветвей.

– Кто мы?! – опешил Бити.

Сиола замер, наблюдая на мониторе, как следом за женщиной к ним приближаются еще две жирные красные точки. «Может быть, это Хейзел и мальчишка?» – успел подумать он перед тем, как на дорогу вышли двое мужчин.

– Где Хейзел? – заорал на них Бити. – Где Кип? Что вы с ними сделали?!

Троица смерила его молчаливым взглядом. Бити замялся, сник. Женщина подошла к нему, разглядывая как-то неприлично внимательно. Сиола опустил глаза, смутившись, когда ее взгляд устремился к нему.

– Они не из города, – сказала женщина пришедшим с ней мужчинам.

– И не братья Стефана, – добавил темноволосый мужчина. Троица обернулась, увидев выбравшегося из зарослей Камеду.

– Какого… – опешил он, вглядываясь в их лица. – Вы кто такие?

– Я Зоя, – представилась женщина. – А это Мидлей и Солидо.

Она требовательно посмотрела на Бити. Он кашлянул и назвал свое имя. Следом за ним представились Сиола и Камеда.

– А кто такие Хейзел и Кип? – спросила Зоя сразу у всех.

Бити долго и сбивчиво пытался объяснить.

– Наверное, девушку украл Стефан, – сказала Зоя Солидо, сбивчиво рассказав историю клонов и города, куда отправляют брак. – Город называется Хорнадо-дел-Муэрто, – добавила она. – Вы что-нибудь знаете о нем?

Сиола и Камеда переглянулись и покачали головами.

– Мой сын может быть там, – сказал проводникам Бити. – К тому же, если туда идет тот, кто похитил Хейзел, то это вдвойне оправданно.

Сиола замялся, посмотрел на Зою и ее друзей и сказал, что этого города нет на карте.

– Да на карте вообще ничего нет, кроме отеля, – добавил Камеда.

– Значит, ваша карта врет, – скривилась Зоя. – Потому что мы были в этом городе. Видели его.

– И вы знаете, где он? – спросил Сиола, протягивая женщине дисплей с картой местности, на которой бесконечный лес разрезали две параллельные реки.

Зоя замялась.

– Я не знаю, где он находится, – выдавила она из себя. – Мы идем за Стефаном, а он, я надеюсь, идет в город.

Она посмотрела на Солидо. Молча. Но он понял ее. Достал модуль управления голограммой и вызвал образы, рожденные глазами Стефана.

– Я не вижу ни Хейзел, ни ребенка, – сказал Камеда.

– Но это не значит, что их там нет, – Бити решительно поднялся на ноги. – К тому же это лучше, чем бессмысленно бродить по лесу. Хоть какая-то надежда.

* * *

Толстяк открыл дверь, и губы его растянулись в добродушной травоядной улыбке.

– Лукас Гувер? – спросил его по обыкновению мрачный Ханк.

Толстяк кивнул и спросил, чем обязан. Ханк промолчал, повернулся боком и протиснулся в проход между дверным косяком и пузом толстяка. Женщина в кровати сонно потянулась. Одеяло сползло, обнажив смуглую грудь с изжеванными сосками. Женщина протерла глаза и наградила Ханка вопросительным взглядом. Черные волосы рассыпались по плечам. Одеяло сползло ниже. В глубоком пупке блеснула серьга. Женщина протянула к Ханку худые руки и расплылась