— Если бы вы не упустили его в подземелье, он бы действительно попал к нам в руки, а так искать мага, который может сбить крылатого в воздухе, слишком опасно.

Вестник убрал зеркальце и с усмешкой произнёс:

— Агравирис, наверное, забыл, как из-за человека висел в сети…

— У Старшего хорошая память, но вероятнее всего Архифартис решил не рисковать понапрасну. На совете он покажет пару синяков и скажет, что маг сумел бежать на пегасе.

— Так ведь Звёздочка вернулась домой.

— Наверное, расскажет о том, что пегас скинул мага в море, и он утонул, а тело так и не нашли.

— Правильно, нечего нам заниматься ерундой. Теперь пусть Болитос сам поищет убийцу сына, у него для этого стража есть. Ладно, полетели.

Жора задумчиво посмотрел вслед улетающим вестникам и чуть не рассмеялся. Если бы он не считал себя законопослушным и вспомнил, что в этом мире кто сильнее, тот и прав, сейчас бы покачивался на волнах в рыбацкой лодочке, и плыл бы себе спокойно в сторону империи.

А вот идея сбивать крылатых в воздухе ему понравилась. Если перед летящим вестником взорвать огненный шар, поток горячего воздуха опрокинет гуманоидное тело, так как у них нет стабилизирующего хвоста. Тогда его потенциальный противник может упасть, а кости у них, вероятнее всего, полые и хрупкие. Жора вспомнил момент, когда тащил Архифартиса и удивлялся тому факту, что крупный мускулистый мужчина весил от силы килограмм пятьдесят.

«Вывод, вестники тоже из плоти и крови, а значит, их можно убить. Хватит воспринимать их ангелами. Они точно не святые, так что не будем миндальничать!» — решил Жора.

Он никак не мог себя заставить атаковать именно крылатых. Видимо навязанное на Земле общественное мнение о том, что ангелы посланцы богов и существа неприкасаемые, давало о себе знать. Послушав их разговоры, Жора решил, что это такие же люди, только с крыльями. У них есть добрые и злые, честные и подлые. Все как у любой расы и народа. Поэтому относиться к ним надо соответственно: «С ханом по-хански, а с хамом по-хамски».

Жора подумал, что вестники подсказали ему отличную идею: приватизировать лодку со штурманом. Если в торговой республике боятся магов, значит, есть высокая вероятность сделать владельцу судна предложение, от которого он не посмеет отказаться. Приняв решение, Жора побежал вдоль берега в поисках рыбацкой деревни.

На очередном песчаном пляже он заметил большой крытый фургон. Две клячи и два мощных жеребца стояли рядом с «домом на колесах», а возле костра сидел мужчина и мальчик лет десяти.

Жора остановился и тихо подкрался к костру. Его смущали оседланные жеребцы. Если он правильно понял, это те самые скоморохи, с которыми разбираются люди Пилистоса. Как предполагали вестники, вместо поисков убийцы, стражники, вероятнее всего развлекались с женщинами. Но Жору смутил не факт насилия, а то, как к этому относился отец семейства. Он говорил мальчику:

— … Понимаешь сынок, это часть нашего ремесла.

— Но там же мама, — воскликнул мальчик.

— Ну, ей не привыкать, — ответил отец семейства.

— И Арка, — добавил мальчик.

— Я ей «печать» поставил, чтобы никто невинности не лишил, а то, что она прогнется, так это ничего страшного. Я почти в твоём возрасте тоже под мужеложцев прогибался…

— Но папа, это же противно, — удивился мальчик.

— Когда подрастешь, я научу…

— Папа, я не могу. Я хочу стать мужчиной.

— Мужчина должен заботиться о семье, — назидательным тоном сказал отец семейства. — Кормить, одевать, обувать. А то, что твоей маме иногда приходится стражников ублажать, так ничего же страшного не случилось…

Жора слушал рассуждения «скомороха» и его чуть не стошнило. Что такое честь этот разумный и предприимчивый сутенер не знал и собирался воспитать из детей таких же не уважающих себя людей. Жора его не осуждал, но садиться рядом с ним за стол точно бы не стал. Он нормально относился к воинам, убивающих врагов, но тех, кто забыл о самоуважении, Жора не понимал.

— Папа, а почему мы в империю не поедем? Ты говорил, что там нет мужеложцев, — спросил мальчик.

— Там люди душевней, но столько денег за представление не дают, — ответил отец семейства.

— Мама говорила, что основную часть серебра мы зарабатываем по ночам, что это значит?

— Сынок, понимаешь…

Неожиданно дверца фургона раскрылась, и на порог вышел огромный мужчина с оголенным торсом. Он тащил за волосы миниатюрную девушку лет, наверное, тринадцати и громко закричал:

— Эй, пепел, твоя девка не умеет работать языком. Попытался сзади пристроиться, так она ягодки сжала. Дай сюда ключ от «печати невинности»…

— Господин маг, её невинность дорого стоит…

— Дорого? — взревел мужчина и неожиданно кинул в отца семейства огненный шар. Взрыва не последовало, просто складывалось впечатление, что человека облили бензином и подожгли. Мужчина катался по земле и орал, а маг начал хохотать, продолжая держать брыкающуюся девушку за волосы.

— Горлус, что опять случилось? — послышался голос из фургона.

— Этот пепел вздумал мне перечить. Мне, великому Горлусу. Сейчас ключ найдём и повеселимся, — заявил огненный маг.

— Давай, а то эта беременная мне надоела, — подтвердил голос из фургона.

А тем временем мальчик попытался потушить отца, забрасывая его мокрым песком. Осознав, что мужчина затих, мальчик взял в руку камень. Он хотел кинуть его в мага, но тот рассмеялся и сформировал на руке очередной сгусток огня. Кинуть горячий шарик маг не успел, так как Жора, не выдержал и метнул в голову Горлуса огненное копье. После этого он добежал до фургона и когда другой маг вышел на порог, пронзил его острием меча.

— Отец! — бросилась девушка к обгоревшему телу. Из фургона на четвереньках вылезла беременная женщина и, увидев мертвого отца семейства, так же начала рыдать.

Жора деловито обыскивал трупы магов и обнаружил деньги и их документы. Судя по всему, они