проникновения в Латинскую Америку. Причина, по которой выдвигался такой кандидат, состояла в том, что при существующем социальном составе студентов и преподавателей нельзя было победить на выборах, выставив кандидатом человека радикальных, революционных взглядов. Надо было выставить умеренного кандидата, который устраивал бы средние слои, которые составляли в университете большинство.

Часть левых считала, что кандидатура Эрреры внесет замешательство в ряды студентов, активно участвовавших в деятельности Народного единства или симпатизировавших ему. Они не видели большой разницы между Эррерой и Боэннингером и подчеркивали, что соглашательство с правыми приведет к ослаблению левых сил. Левое революционное движение (МИР) выдвинуло в качестве кандидата Андреса Паскаля. Так называемая Революционная армия представила в качестве кандидата Луиса Витале. Партии Народного единства поддержали кандидатуру Эрреры.

Выборы принесли победу Боэннингеру – 51,86 % голосов, Эррера получил 43,53, Паскаль – 3,66, а Витале – 0,85 %. Результаты голосования отражали классовый состав университета, на протяжении десятков лет пополняемого представителями средних слоев буржуазии. Дети рабочих имели туда совсем незначительный доступ. Из этих цифр также следует, что широкие слои прогрессивной или радикальной мелкой буржуазии набирали силу, но еще не добились в университете большинства.

Разделение на четыре зоны управления еще сохранялось. Восточная зона с ее 16 тыс. студентов и 13 факультетами была самой крупной и полностью оставалась в руках левых сил. Из 13 деканов 7 были социалистами и 6–коммунистами. Несколько месяцев спустя вице-ректор социалист Эдуарде Руис заявил, что Боэннингер постепенно душит эту часть университета, сокращая ее бюджет.

Например, Восточная зона с ее 42 % всего состава студентов в столице получила 42 млн. эскудо, тогда как Южная, контролируемая правыми, насчитывавшая 7,7 % всего состава студентов, получила 32 млн. Диспропорция была явной.

Этой и другими мерами Боэннингер переводил Чилийский университет на позиции, враждебные Народному правительству, и мешал той помощи, которую университет, располагающий большим количеством высокообразованных кадров, мог бы оказать процессу социальных преобразований.

Еще одним из идеологических инструментов, с помощью которого чилийская буржуазия вела бой с Народным единством, стала система образования.

Во времена президентства Фрея была предпринята попытка провести в Чили реформу системы образования с целью усиления ее технократического характера с учетом слабой развитости страны, однако и она далеко не решала действительных проблем образования.

В первые два года правительства Народного единства архаичная система образования оставалась без изменений. Число учащихся в школе возросло на 34,5 %. Это было одно из конкретных достижений Народного правительства. Кроме того, на 100 % увеличилось количество выдаваемых школьных завтраков и обедов и намечался рост строительства школьных зданий по всей стране. Осуществлялся план распределения молока в школах.

Но не была решена коренная проблема дела образования – приспособление старой системы воспитания к потребностям дня.

Два министра просвещения Народного единства – Марио Асторга и Алехандро Рисе Вальдивия – на себе испытали результаты школьных беспорядков, организованных Федерацией учащихся средних школ и техникумов, руководимой членом Демохристианской партии Гильермо Юнге. Последний даже заявил в интервью журналу «Эрсилья» (№ 1942), что учащиеся являются общественной силой, которую можно сравнить с рабочими и крестьянами. По его словам, организация школьников по своей значимости – это среднее командное звено после правительства, конгресса и политических партий. Необходимо, говорил Юнге, с помощью этой силы выковать студенческую власть. Юнге хвастался, что он заставил подать в отставку 2 министров и угрожал свергнуть тогдашнего министра просвещения Анибала Пальму.

Юнге организовал уличные манифестации (которые всегда выливались в погромы торговых заведений и в драки с применением булыжников) в знак протеста против назначений, которые утверждал министр и которые, как казалось Юнге, носили политический характер. 25 сентября 1972 года эти эксцессы достигли своего апогея во время кровавых столкновений в лицее № 12.

В ноябре проходили выборы нового руководства федерации. Кандидатами были Мигель Анхель Саласар от демохристиан и Камило Эскалона от Народного единства.

Результаты голосования оказались сомнительными в связи с тем, что сторонники Саласара врывались в некоторые лицеи и поджигали урны с бюллетенями и протоколы, подводившие итоги голосования. 16 ноября 1972 года состоялись две грандиозные манифестации одновременно: одна по улице Амунатеги, организованная оппозицией, и другая по улице Аумада, собравшая сторонников Народного единства. Федерация разделилась на две группировки, каждая во главе со своим кандидатом, выступавшим на выборах. Уличные беспорядки и столкновения продолжались. С их помощью буржуазия пыталась создать обстановку неуверенности и нестабильности, которая якобы ожидает страну в будущем при марксистском правительстве.

В декабре 1971 года проходил национальный конгресс по вопросам образования и воспитания, завершившийся принятием решения о необходимости изменения чилийской системы образования. В то время, когда банды Юнге заполняли улицы, министр Пальма попытался осуществить первую реформу: демократизацию просвещения. Так называлось новое положение, предоставлявшее право участия в делах школы всем слоям общества – родителям, государственным и политическим институтам, социальным классам, призванным содействовать развитию школы.

Но решающий шаг был осуществлен в марте 1973 года после выборов в конгресс. Речь шла о введении системы, которая получила наименование «единая национальная школа».

Группа работников просвещения, передовых педагогов, ветеранов длительной борьбы в системе просвещения выработала проект глубокого обновления всей системы образования. Вальдо Суарес, Иван Нуньес и Лаутаро Видела разработали новую систему воспитания, основанную на соединении интеллектуального и физического труда; главной задачей новой системы было воспитание граждан, полезных своей стране. Речь шла о создании такой системы образования, которая воспитывала бы у учащихся чувство солидарности и необходимости полезного труда вместо характерных до сих пор индивидуализма и конкуренции. Образование приспосабливалось к условиям развития страны.

Позднее был поставлен также вопрос о соединении этой общенациональной системы образования с другой системой внешкольного образования, опирающейся на помощь государственных технических органов и университетов. В программу перестройки образования включили программы по ликвидации неграмотности и обучению взрослого населения.

Единая национальная школа понималась как целая и единая система, охватывающая весь процесс образования с начальной школы до высшего учебного заведения. Вводилось политехническое образование. Региональные планы такого образования должны были согласовываться с заводами и сельскохозяйственными кооперативами, расположенными в соответствующей зоне. Все эти нововведения должны были осуществляться поэтапно, на протяжении четырех лет.

Буржуазия отреагировала на это немедленно, и отреагировала насилием. Вновь на улицы для организации беспорядков были выпущены учащиеся, которых на этот раз нацелили против министерства просвещения.

Газета «Эль Меркурио» от 25 марта 1973 года свою передовую озаглавила: «Тревога в чилийских семьях». В ней говорилось: «Многие беды подстерегают сегодня чилийских детей и чилийскую молодежь. Массированное наступление одних разлагающих органов информации, беспрецедентное подстрекательство со стороны других, отсутствие надлежащего кругозора у будущих квалифицированных специалистов и техников, неустойчивость нынешнего момента – вот что составляет тревожащую панораму сегодняшней жизни. К этим симптомам надо добавить и введение новой системы образования, которое осуществляется без консультации с обществом и в нарушение основных юридических норм и которое означает навязывание марксизма будущим поколениям чилийцев».

Школьные власти разъяснили, что то, что газета «Эль Меркурио» называет «навязыванием марксизма», представляет собой нормы, действующие почти во всех развитых странах, в том числе и в капиталистических.

Единая национальная школа вобрала в себя многие рекомендации, принятые на XVII Генеральной сессии ЮНЕСКО в отношении единого процесса образования, ликвидации барьеров между циклами и уровнями образования, соединения его с сельскохозяйственным и промышленным производством и просвещением вообще. ЮНЕСКО основывала свои рекомендации на докладе о мировом опыте в деле образования, подготовленном комиссией под председательством бывшего французского премьер-министра Эдгара Фора, в которую входили также и представители американских университетов, и известные международные деятели в области педагогики.

Несмотря на это, директор «Эль Меркурио» Рене Сильва Эспехо квалифицировал непрерывное обучение как «контроль над ребенком от рождения до самой его смерти».

Масштабы атаки были таковы, что чилийские епископы опубликовали 28 марта 1973 года заявление, в котором критиковали проект реформы системы образования и утверждали: «…Мы не видим здесь ничего, что в какой-то мере отражало бы человеческие и христианские ценности, составляющие часть духовного наследия Чили». Несмотря на то что образование в Чили было светским, существовали и многочисленные частные школы, находившиеся под контролем религиозных орденов, которые, конечно же, видели в единой национальной школе потенциальную