из самых оживленных мест в городе. Продавцы, торгующие рыбой, шулеры, играющие в наперстки, купцы из дальних краев, что предлагают приобрести их редкие товары. Сотни людей, словно муравьи, мечутся от прилавка к прилавку под сопровождение уличных музыкантов в надежде прикупить редкий товар. Инкритий пришел в порт рано утром и застал еще только просыпающийся рынок. Людей практически не было, а торговцы лишь начинали пополнять витрины. Сам он не спал всю ночь по причине безумного волнения перед грядущим событием. Мысли продолжали терзать его разум, нанося глубокие раны, и лишь Анна могла их залечить. Жизнь вновь наполнила ее тело, а смех звонко доносился из дома. Эпсилон, как и раньше, играл с мамой на улице, в то время как Инкритий мог с улыбкой на лице наблюдать за родными с возвышающейся веранды. «Так будет и дальше», — думал ученый, успокаивая себя перед государственной изменой.

— Эй, чего так рано приперся? — прокуренным голосом прозвучало из-за прилавка, наполняющегося рыбой. Старый моряк, видно, не ожидал увидеть гостей в столь раннее время и еще не успел заполнить полки своего магазина. — Рано ты, мужик, лодки только с моря вернулись, еще даже разгрузиться не успели.

— Ничего, я подожду, — Инкритий последовал по прямому пирсу, проходя десятки пустых магазинов. Он вертел головой в поиске нужного человека. «Знакомый капитан, и где же его

найти?» — он повернул за стоящие здесь ангары: ему открылся вид океана с несколькими уже прибывшими кораблями.

Второй из них сразу бросился в глаза. Небольшое торговое судно, но, очевидно, выполненное по банкорийским стандартам. Легендарный металл огнус усиливал корпус корабля, придавая ему величественный металлический вид. «Это оно, он должен быть там», — подойдя вплотную, он наконец разглядел разевающийся флаг Банкорийской торговой компании с изображением слитков металла — главного достоинства этой страны, того, ради чего начинались войны, и того, ради чего гибли сотни людей.

— Гляди-ка, банкорийцы? — один из торговцев, разгружающих рыбу с маленького рыболовного судна, с презрением плюнул в сторону корабля. — Эти гады шаркаются с пиратами и приехали сюда торговать?

— На таком корабле? Сколько ж они там наловили? — отвечал его друг в старой желтой майке, некогда бывшей белой, и в резиновых рыболовных штанах.

— Ублюдков нужно прогнать отсюда. Вон, мужик стоит и глаза вылупил на корабль. Дожили, Торних, — обращаясь к своему товарищу в желтой майке, сказал старый усатый рыбак. — Бабы на иностранцев смотрят, мужики — на банкорийцев, вот тебя и на!

Инкритий обратил внимание на раздосадованных рыбаков, стоящих в нескольких десятках метров от него. — Эй! — крикнул он им и направился в их сторону.

— Дурак! Куда идешь! Еще даже товар не выложили, жди давай еще час!

— Торних, если бы свинья трахнула дерево, родился бы и то более смышлёный мутант, чем ты, — пытаясь говорить шепотом, сказал рыбак, достающий рыбу из лодки. — Да, да, подходи, мил человек, покупай, выбирай, свежее донельзя! Только поймали! У банкорийцев корабль большой. Они ловят вдалеке. Пока довезут, уж все стухнет, а у нас свежачок, — улыбаясь и кланяясь, будто бы приглашал рыбак.

— Наша рыбка как девственница, а их — как старуха, — гордо решил добавить Торних, явно вызвав недоумение всех собравшихся. — Да что опять-то не так, Гелих? — недоуменно спросил искрометный рыбак после прожигающего взгляда друга.

— Я прошу прощения за моего компаньона: его в детстве уронили, а потом еще раз, и еще раз, и еще раз, — с каждый раз усиливающимся тоном повторял более опытный торговец.

— Если честно, — начал Инкритий, — я хотел спросить у вас про то судно, — он указал на банкорийский корабль. — Кто-то уже выходил из него?

— Нууу, — начал Торних, после чего Гелих закрыл его рот рукой так же быстро, как молния разрезает небо.

— Оо, так тебе информация нужна? Она у нас есть, но она дороже, чем рыба, — ехидно прищуривая загорелое и будто пораженное проказой лицо, говорил Гелих. — Например, 5 золотых, и я тебе все расскажу. Ты же этот, Карикатурий?

— Нет, он Инкрититий, — смеясь так, будто озвучил шутку века, сказал Торних, демонстрируя девственно чистый от интеллекта разум.

— Какая разница! Короче, ты знаменитость и богач, так что 5 золотых для тебя мелочь, а для нас — половина месяца свидания с океаном в поиске рыбы. Давай, Инклитор, не тяни.

— Инкритий, меня зовут Инкритий, — ученый, явно не принявший за оскорбление коверкание собственного имени людьми, которые, по его мнению, отстали от развития даже по сравнению с навозным жуком, достал необходимую сумму и бросил внутрь лодки прямо к разбросанному здесь тунцу.

— Хах, да плевать, деньги не пахнут, — сказал Гелих, вытирая нос рукой, — не было там никого. Мы приехали минут сорок назад, и, пока выгружались, никто не заходил и не выходил. Кто его знает, чего, вообще, приперлись. Уже все давно разгружаются, скоро народ припрет, а эти стоят, идиоты. — Гелих подошел на несколько шагов ближе по направлению к кораблю, оставляя свое судно у себя за спиной. — Хочешь что-то купить у них, картограф? Да вот только помни, что они дружат с пиратами, платят им дань, продают корабли, а те уж столько наших в море перебили! — старый рыбак горестно вдохнул и выдохнул. — Лучше бы тогда Эммераль уничтожил с корнями Банкор, нужно было уничтожить. Бальфам хоть говорят и был толковым мужиком, но после убийства его династии на Банкоре правят бандиты, они-то и заключили мир с Армадой Дьявола. Бальфам, наверное, в гробу вертится. А наши нынешние короли ничего и не могут, ищут, ищут, а дьявол все там, — указывая на море, сказал Гелих. — Он ждет нас. Мы с каждым разом ходим все ближе и ближе к берегу, — рыбак в первый раз стал серьезен, смотря на деревянную пристань, будто вспоминая пережитые события, — а рыбаки все гибнут и гибнут.

— Он не человек, правда, дьявол. Говорят, у него рога и хвост, а в глазах — огонь, — добавил Торних.

— Он человек, — спокойно сказал Инкритий.

— Откуда тебе знать? — рыбак недоуменно взглянул на ученого.

— Он видел, — звонко раздалось из-за спины стоящей на пристани троицы.

Инкритий развернулся, но уже понимал, кого здесь увидит. Дыхание перехватило, а сердце будто остановилось от знакомого и столь ужасающего голоса. Перед ним предстал высокий мужчина, с темными волосами, закрученными в небольшую косу, и полностью выбритыми висками, на которых красовались ритуальные татуировки. Гладко выбритый и кареглазый мужчина был одет в типичный рыболовецкий костюм с шевроном Банкорийской торговой компании. Когда он подошел ближе, Торних и Гелих казались пузатыми детьми на фоне высокого и широкоплечего мужчины, держащего руки за спиной. Инкритий сделал глубокий вдох. Его сердце