— Люпус! Что произошло? Как здесь оказались пираты? — Инкритий обнял своего друга, искренне радуясь, что он жив.

— Они появились из ниоткуда, воспользовались переполохом на корабле: из-за высоких волн мы не заметили их приближение, — Люпус говорил шепотом, осматривая выживших и бинтуя раненых моряков. — Их пушки чертовски дальнобойные. Сначала они расстреляли корабль, а когда мы начали выпрыгивать из него, на шлюпках подобрали выживших и пленили.

— Друзья, вы живы! — Инкритий подошел к каждому из собравшихся, коих было немного. Раненые, вымокшие до нитки моряки с надеждой смотрели на капитана, ожидая услышать спасительный план. — Наверху я услышал, что они расстреляли остальные наши корабли.

— Не все, — сказал бородатый мужчина, нанятый в команду. — Мы попали в сильный шторм, и нас снесло с пути. Мы пытались вырулить, но все тщетно. Ветер был слишком сильный, а волны уносили нас восвояси. В какой-то момент мы просто старались выжить, поэтому потеряли вас из виду. А дальше… — моряк сглотнул слюну, — нас относило все глубже и глубже в океан, пока мы не увидели гигантский водоворот, словно земля разверзлась в этом месте и всасывала воду вглубь, а вокруг несколько огромных торнадо охраняло воронку. Один наш корабль понесло внутрь, и он начал разваливаться. Мы хотели догнать его и взять на буксир, но в итоге сами попали в ловушку. Можете осуждать нас, но в этой ситуации каждый сам за себя. Шансов спасти их уже не было, и мы решили выбираться сами.

— Я не осуждаю вас, — сказал Инкритий, вспоминая, как он сам чуть не затонул, спасая утопающего в море.

Бородач с большими усилиями встал с холодного пола, на котором сидел.

— Мы выбрались, но второй корабль развалился на куски, проваливаясь в центр воронки. — Сухие губы моряка потрескались в уголках после встречи с соленым морем, жажда

изнуряла пленников, но воды поблизости не было. — А потом появились они. — Матрос подошел к клетке и бросил взгляд на дверь трюма. Ослабленный и раненый, матрос говорил очень тихо, но даже того хватало, чтобы услышать переполняющую его злость: — Пиратские корабли сделаны на Банкоре, и, даю голову на отсечение, эти шлюхины дети заключили сделку с дьяволом в прямом смысле и теперь поставляют им корабли. Этот корабль, — он несколько раз пнул клетку и топнул по полу, — быстрый, как выстрел из пушки, и манёвренный, как лиса на поле. Он догнал нас за считанные секунды и разбил пушечными ударами, а дальше деваться было некуда: либо сдохнуть в воде, либо попытаться спастись на их шлюпках. И вот мы, собственно, здесь.

Бородатый моряк посмотрел на Инкрития и подошел к нему вплотную:

— Так что скажете, капитан, как же мы будем выбираться?

Толпа вновь обратила свой взгляд на капитана. Надежда и вера, витавшие при появлении капитана, словно волны, давили на Инкрития.

— Я…я…, — взгляд Инкрития быстро бегал от моряка к моряку, а мысли никак не собирались воедино, — я думаю, — очень неуверенно начал Инкритий, — они сказали, что нас доставят к Мелеху…

— К Мелеху?

— Это Морской Дьявол!

— Он не человек. Я слышал, что он демон!

— Нас всех прикончат!

Все это раздавалось в клетке обречённых моряков.

— Нет, нет, успокойтесь! Я поговорю с ним. Если бы нас хотели убить, убили бы сразу.

— Они уже убили кучу народу! — со злостью сказал один из пленников.

— Но мы живы! — Инкритий подошел к сидевшим у стены выжившим. — Друзья, я уверяю вас, больше никто не умрет. Скорее всего, им нужен выкуп. Они знают, кто я и откуда, знают, что Ландау — богатый город. Увидели нас в море и пленили, рассчитывая на выкуп. Альдим Уоррел не бросит нас. Запомните, никто больше не умрет! — слова Инкрития звучали уверенно, в отличие от его мыслей. «Я понятия не имею, что будет дальше».

Народ воспрял духом, услышав своего капитана. Ожидавшие спасения, они смиренно ждали судного часа.

……………………

Время тянулось, словно мед, утекающий с ложки. Моряки сбились со счета прожитым дням. Солнечные лучи, не проходившие сквозь грозовые облака, не имели и шанса попасть в трюм. День и ночь окончательно перемешались, сбивая моряков с толку. Им выдавали немного еды с пресной водой, благодаря чему страдания не прекращались голодной смертью. Наконец, с палубы раздалось заветное:

— Швартуйтесь быстрее, чего встали!

— Кажется, мы пришли, — раздался чей-то голос в темноте.

— Да, видимо, да, сколько мы были в пути? Я насчитал три дня.

— Какие еще три? Пять, не меньше, — раздался еще один сухой голос из темноты.

— Нееет, я думаю, четыре или пять дней.

— Капитан, а что вы скажите, — Люпус обратил внимание на смотрящего в одну точку Инкрития. Ему казалось, что он совсем не смыкал глаз. Все время, что они провели здесь, ученый, словно статуя, находился в одной бездвижной позе.

— Да, пять, ровно пять дней, — спокойно сказал капитан, чтобы не пугать свою команду.

Вдруг трюм открылся. Тусклый свет, ударивший морякам в глаза, заставил их поморщиться и закрыть лицо. Инкритий, слегка приоткрывая веки, рассмотрел того самого мужчину, спасшего его из воды.

— Ты, — светлоглазый пират показал на капитана, — и ты, — добавил он, повернув палец на Люпуса, — идете со мной: с вами хотят поговорить.

Инкритий и Люпус переглянулись, на секунду остановив взгляд. Капитан кивнул, глядя на помощника, после чего они последовали за пиратом. Выбираясь из трюма, они ощущали, насколько сильно были обессилены мышцы, буквально отказывающиеся сокращаться и двигать слабое тело, привыкшее к сидячему положению в клетке. Каждая ступенька, словно многокилометровый марафон, давалась с огромным трудом. Выбравшись из трюма, они ощутили ударивший им в глаза свет, тусклый и без какого-либо намека на солнце, тем не менее и его хватило, чтоб полностью ослепить моряков.

— Сколько мы плыли на самом деле, капитан? — спросил Люпус, растирая глаза

— Тринадцать или четырнадцать дней. Воздух меняется ночью в Буйном море. Как я и предполагал, его влажность абсолютно другая, благодаря чему можно вести счет дней, даже не ориентируясь на солнце.

— Хм, неплохо, — Пират обернулся, услышав рассуждения пленников, и восхищенно глянул на Инкрития. — Четырнадцать, пришлось еще заехать кое-куда. Видимо, не зря адмирал приказал тебя привести сюда.

Протерев глаза, Инкритий осмотрелся: их окружали десятки кораблей самых разных классов, на фоне которых, словно гигантская гора, красовался огромный, многоэтажный боевой фрегат.

— Нравится? — светлоглазый незнакомец гордо выпрямил грудь, заметив интерес ученого к кораблю. — Это «Колосс», флагман Армады. Нет в мире корабля быстрее и сильнее этого. Дуэль против него равна смерти, даже Элеонорский «Титан» не выстоит против него.

Люпус и Инкритий переглянулись, осознавая монструозную мощь «Титана»,