Шрифт:
Закладка:
Она натянула платье и исчезла. Манфред лениво проводил её портал, отметив, что он ведет куда-то к реке. Точнее он определить не мог, чтобы не потерять мысль. Не доверяя обещаниям, что аромат позволит удержать память, он поспешно завернулся в простыню, подхватил со стола чахлый, но вонючий букетик, и шагнул в прокол, вываливаясь прямо под ноги супруги, сидящей в кресле.
— А это что-то новенькое, — без какого-либо удивления заметила Ева. — Как думаешь, Грим, это хороший знак или плохой?
— Ну, он с цветами — это, наверное, хорошо, — заметил Мейнгрим откуда-то сбоку, пока Манфред пытался сосредоточиться на туфельках Евы и встать. — Но он голый и пахнет…. Не только цветами. Так что я бы не радовался особо.
«Мейнгрим — это хорошо, — из последних сил подумал Манфред. — Он умная тварь и подозревает цветочных».
— Помогите мне не забыть, — шепнул он в носки туфель Евы прежде, чем отключиться.
Глава 14
— Только сначала Мейнгрим, — продолжил Ламберт, цепким взглядом следя за Радославой. — Мне не хотелось бы лишаться воина. Просто бросишь его сама, как тебе такой вариант? Он же предал тебя. И ты его не любишь.
— Но это только мое дело! — выпалила Радка и инстинктивно схватилась за живот.
Взгляд Ламберта упал на выпуклость, которая до этого была скрыта тканью. Глаза его расширились.
— Ты ждешь ребенка? — неверящим тоном произнес он.
Радка нехотя кивнула. Не так она хотела объявить об этом.
Ламберт оглянулся по сторонам.
— Здесь не место, — отрывисто сказал он, резко сел на трон и притянул Раду к себе. Трон тотчас скрыл их вытянувшимися из подлокотников металлическими ставнями, и они провалились вместе с сидением. Вниз, вниз, еще вниз!
Едва трон остановился, Радославу стошнило. Она и без того долго держалась.
— И когда ты собиралась сказать?
Ламберт встал резко, почти брезгливо стряхивая Радку с колен и одним движением тяжелой перчатки убирая рвоту. Он повернулся к ней спиной, голос звучал глухо.
— А почему я должна была говорить? — Радка вытерла тыльной стороной ладони рот и огляделась. Во рту стоял горький привкус желчи, но ничто не настолько горько, как яблоки, которые она ела в детстве. Так что и думать об этом было нечего.
— Это только мое дело!
Они были в каком-то зале, но из-за плотного сумрака разглядеть было ничего нельзя. Только свет, исходящий от трона, рассеивал тьму, позволяя Радке видеть дальше собственного носа. Видеть короля, свои руки, пол…
— Потому что ты мой потомок, Радослава! — Ламберт проговорил тихо, но, когда он повернулся, свет от трона осветил его лицо и Радка по-настоящему испугалась. Он был в такой ярости, что ей определенно стоило побеспокоиться за свою жизнь. — Ты не можешь творить глупости, перечеркивая мои планы!
— Если бы я поступала в соответствии с чужими планами и не творила глупости, ты бы все еще возил юных магиков из сел, — огрызнулась Радка.
Мысленно она пыталась решить, какой из амулетов ей сейчас может помочь. Попробовать усыпить короля? Он наверняка носит защиту от подобного, ведь примерно так его и подловили цветочные. Или змейку-заморозку, подарок Мейнгрима? Ламберт не ждет от неё этого заклинания, ведь он видел, как Радка избавлялась от браслета там, у колодцев. Но не убьет ли это короля?
Радка с трудом сдержала нервное хихиканье. За одну неделю спасти короля и убить его. Интересно, её сразу казнят или прислушаются к новому королю, которым должен стать Фабиуш?
Ламберт её нервное веселье воспринял иначе.
— Да, я не могу навредить тебе и не хочу, — он заметно успокоился, но глаза еще были злыми. — Но этот ребенок от синего… Радослава, от него нужно избавиться.
Радка схватилась за живот и замотала головой. Она отступала всё дальше и дальше от трона, пока не ткнулась спиной в стену. Они явно были под землей, там, где когда-то прятался весь дворец, там, где она поделилась магией. Тепло от стены словно напомнило ей об этом.
— Не будь дурочкой, — разочарованно проговорил Ламберт. — Зачем тебе бегать от меня? Мы родня, и я желаю тебе только добра. Никто не собирается никого убивать или действовать против твоей воли. Пока вы еще одно целое, я могу откатить время на нужное количество недель назад. И ты будешь чуть моложе и без этого лишнего… веса.
Радка молчала. Она не знала, как выбраться отсюда без потерь, а старому магику не верила ни на яблочное зернышко.
— Если хочешь, могу сделать еще моложе, до замужества с синим, — вкрадчиво продолжил Ламберт. — Я прекрасно помню, что тебя заставили. Если тебе не нравится никто из приближенных ко мне, то пусть. Я не выдам тебя за Манфреда против твоей воли, будешь вечно юной и свободной. Как тебе?
— А сам как думаешь? — Радка еще сильнее обняла живот. — Что ты видишь в будущем? Я соглашусь?
Она не знала, зачем спросила это. Как она боялась услышать «да», но не меньше она боялась услышать и «нет». Ведь тогда король просто так не выпустит её отсюда.
Ламберт прикрыл глаза, лицо его побледнело и осунулось.
— Почти, — едва слышно произнес он. — Ты почти согласишься. И…
— Не хочу ничего слышать об этом, — прервала его Рада и отодвинулась от теплой стены. — Это тогда не я, понятно тебе? Я не самый лучший человек, я знаю. Но мои дети… Они только мои!
— Радослава! — попытался остановить её Ламберт, но она решительно прошла мимо него и села на трон.
— И не нужно за мной ходить. Поговорим, когда ты передумаешь убивать моего ребенка, — отрезала она и приказала трону. — Вверх!
Было бы совсем не удивительно, если бы ничего не вышло, но трон на удивление легко послушался её и взмыл вверх, снова возвращая в зал слухов.
Радка как можно быстрее соскочила с сидения и бросилась прочь, в свои покои. Она забралась в полюбившееся кресло, поджала ноги, прикрывая их юбкой, и перебирала на ощупь через ткань амулеты, решая, каким ударит первым.
Но Ламберт не шел.
За дверями привычно шуршал и вздыхал Ринкольф, не стучался и не входил. Радку сморил сон и проснулась она лишь далеко за полдень, когда её легонько тронули за плечо.
