не получалось.

На небольшом участке строился кирпичный дом, сбоку постройка чуть меньше, летний домик или же баня. Бетономешалка стояла у края вырытой ямы, подошла ближе, метра два, внизу застывший бетон и торчащий носик со сверлом перфоратора.

— Мадам? — Ко мне подошёл высокий мужчина в тёмной униформе, голова его прикрыта каской, сразу заметила вытянутые и закрученные в сторону усы, он опустил взгляд на правую руку. — Мадемуазель, извольте узнать, что привело вас в это место?

Манера речи его была чудной, совершенно непохожей на работу, которую ему приходилось выполнять.

— Мне нужен Ростислав Ильич.

— Вот и я, собственной персоной, — он снял каску, и учтиво, манерно поклонился.

— Не стоит, я вовсе не хозяйка этой территории.

— К чему вы это решили уточнить?

— Я по другому вопросу, касательно ночного происшествия и вашего заявления.

— Следователь?

— Дочь.

С минуты лазурные глаза недвижимо смотрели в мои, за ними был быстрый процесс переваривания информации. Брови его поползли наверх, он закивал и указательным пальцем ударил себя по кончику носа.

— Стало быть Ада Владимировна?

— Вы меня знаете?

— Отец ваш показывал фотографии, только вы были чуть меньше, кажется настолько, — ладонь его опустилась на грудь, примеряясь, я подошла ближе, наглядно показывая, что ладонь и уровень моей макушки на одном уровне. — Стало быть, сделаны недавно. Ах, да, заявление. Вы уж меня простите, не мог по-другому, хозяин обязал.

— Чей хозяин?

— Мой, вернее моего потраченного трудового времени. — Он жестом попросил пройти за ним. — У вашего отца золотые руки, но совершенно пустая голова, стоит рюмкой поманить и он уже мчится как очумелый. Недавно пропал, вчера заявился.

— За деньгами?

— Нет, рассчитан уже. Работать говорит, хочу. — Ростислав достал из кармана платок и вытер пот со лба. — Главное, как пропадать, не отвечать на звонки, это он умелец, а как в бригаду брать его не захотел, затаил обиду. Да и пришёл уже пьяный.

— Пьяный? — Остановилась, внутри обрывались тросы терпения, металлическая конструкция внутри гудела, заходила из стороны в сторону.

— Да-да, поэтому близко к сердцу и принял.

Мы прошли в маленький железный дом с окном, который напомнил мне контейнер. Внутри чисто и прибрано, обеденный стол, небольшая кухонька, утварь и монитор. Ростислав поднял подушку со стула, отряхнул и попросил сесть.

— Вы только не удивляйтесь, под градусом все мужики немного чудные.

Камеры снимали с трёх сторон. Серая местность, тишина и силуэт отца, что перелезал через забор. Ростислав включил перемотку, чтобы не растягивать процесс на пару часов. За первую минуту просмотра отец включил бетономешалку, заготовил смесь, поорал в небо и допил бутылку. За вторую минуту он вырыл яму. За третью взломал трейлер, скинул в яму инструменты, залил их бетоном и расстегнул ширинку, горячительные напитки рвались наружу.

— Вот тут стоп, — рукой он прикрыл непотребство, другой выключил запись.

Итого, проникновение со взломом и порча дорогостоящего имущества. Как мне выкручиваться?

— Всё нормально? Лицо больно бледное?

Молча встала, вышла из трейлера. Прохладный ветер вскружил пряди, ударил по лицу еле ощутимо. Кровь стыла в жилах, ладони похолодели, ногти впились в кожу. Он запил, снова. Совершил преступление. Много свидетелей. Стас в этот раз не сможет выкрутиться. Мысли крутились только вокруг фактов, и ни одного выхода. Это конец?

— А вот и хозяин.

Голос Ростислава послышался где-то вдалеке, пространство передо мной дрогнуло, заходило волнами. Изумленное лицо Заира с калейдоскопом иск в глазах, заставило кровь пустить по венам. Становилось жарко, дыхание перехватило, я чувствовала себя обнаженной, выставленное на всеобщее обозрение. Я чувствую это опять, то щемящее, давящее чувство обиды от того, что ты не можешь изменить. Крик оглушил меня, отдавался эхом пронзительный вой, и я не сразу поняла, что он принадлежал мне.

Глава 30

Ещё никогда мне не приходилось уповать на вместимость желудка, ведь от объяснений всей ситуации меня отделяли маленькие глотки воды из кружки и наигранная жажда. Ростислав щурил глаза и подкручивал двумя пальцами усы, я ждала от него хоть каких-нибудь слов, начало, за которое смогу зацепиться, но он только пожал плечами, по-видимому, ведя в голове беседу.

— Я по-прежнему жду объяснений

Заир порядком нервничал, заходил из стороны в сторону, заглянул в лицо Ростислава, ничего там не нашёл и сел напротив. Нетерпимый, подавляющий под собой взгляд упал на меня, буквально заставив воду застыть в горле.

— Алло, — под громкий бас сглотнула, — Рос, просыпаемся.

Заир хлопнул в ладоши у его уха, тот подпрыгнул, ударился головой о дверной косяк, лицо его исказила гримаса боли, когда рука нащупала каску, боль разом прошла.

— Признаться, реакция юной барышни для меня загадка.

— Это я уже понял, к сути, Рос.

— Всё сделано.

— Вы меня решили с ума свести? — Заир забрал у меня из рук кружку, сделал глоток и вернул обратно. — По порядку, что сделано, где сделано и как сделано.

Такого Заира видеть мне не приходилось, грозного, солидного и устрашающего. Поначалу он был для меня баловнем родителей, потом работодателем, а теперь всё как-то запуталось.

— Так точно, — Ростислав выпрямился, снял каску и поправил вьющуюся челку. — Заявление написано, с утра, ручкой по бумаге. Сняли с камеры две копии, одну следователю, другую вам отправили. А это собственно дочь.

Заир качнулся на носках и убрал руки в карманы брюк.

— Ростислав Ильч, вопросов к тебе стало ещё больше. Про дочь умолчал, не помогаешь ей, ты отец или так, мимо проходил при зачатии?

— Не понял, Заир Руфатович. — Лицо Ростислава скосилось вниз, глаза сделались больше.

— Я не его дочь, — поставила стакан на стол и скрестила пальцы, выгибая ладони, — а Владимира Константиновича Стругацкого, с видео.

Заир нахмурил брови, хотел было уже спросить, но одернул себя, будто натолкнулся на что-то, щёлкнул в воздухе пальцами, затем ещё. Ростислав тем временем поправил на голове каску, ударил пальцем по носу и сжал губы, ему стало некомфортно вместе с нами, он чувствовал, вопрос личного порядка.

— Большая, так это твой отец нам тут делов натворил?

— Да, — коротко, опустила глаза, а внутри всё сжималось, что и вздохнуть было тяжело — я приехала уладить неприятный инцидент, по возможности.

— На выход, — скомандовал Заир, я послушно встала, — не ты. Рос, пойдем, поговорим.

Они вышли, я так и осталась стоять, рассматривая их спины и лица в профиль. Всё шло на самотёк, контроль утекал сквозь пальцы, собственная ничтожность ощущалась сильнее.

Сам виноват, не потрудился взяться за голову. Хотела бы я посмотреть на его лицо, когда он поймёт, что в этот раз придётся отвечать, в этот раз не «пронесёт». Как глаза помутятся