любую разведывательную операцию. И в этот раз командир повернулся к проверенному разведчику:

– Руслан, ты как, готов со мной на берег?

– Купаться зовете, товарищ командир? – пошутил Руслан.

– В грязи, Руслан, – горько усмехнулся в ответ командир. За целый день земляная пыль, соленый пот после разогретой машины раздражали кожу, он с удовольствием бы сейчас опрокинул на себя пару ведер пускай даже ледяной воды. Но от ночной разведки зависит исход завтрашнего боя, который откроет для советских дивизий путь к укрепленному немецкому плацдарму.

– Алексей Иванович, а можно с нами Шайдаров пойдет из стрелковой роты? Парень толковый, хороший охотник всегда пригодится, – попросил Омаев.

– Хорошо, – согласился Алексей. А внутренне улыбнулся, Руслан завел себе приятеля-соперника, которого можно проверить в ночной вылазке на территорию, оккупированную немцами.

Омаев на ходу бросил:

– Я сейчас, приведу его, и будем выдвигаться. – И он бросился в темноту на звон котелков.

Пока Соколов ждал Руслана и Николая, он решил обсудить с Завьяловым подготовку к завтрашнему дню. Не только Руслан нашел себе хорошего товарища среди штрафников, и Алексею было приятно пообщаться с Петром. К тому же общение с командиром роты штрафников шло на пользу, Завьялов всегда делал резонные замечания, опытным военным взглядом отмечая недочеты в стратегии и предлагая свои варианты боевых действий.

– Петр Максимович, – Соколов протянул Завьялову схему, нарисованную девушкой из диверсионного отряда, – все поля заминированы, в том числе и то, что необходимо нам для завтрашнего боя. Есть у тебя в роте саперы или кто знакомый с этим делом? Надо расчистить пятачок для танковых маневров и проход к мосту.

Как всегда, Завьялов в ответ кивнул. Кажется, что он найдет решение для любой сложной ситуации. Алексей продолжил объяснять предстоящую операцию, важно ему было услышать от Петра одобрение хитрого замысла:

– Но это еще не все. После разведки буду докладывать в штаб генералу, что местность пригодна для проведения ложной атаки. Танки должны будут выехать в поле и сымитировать наступление на немецкие позиции у моста, чтобы наша разведка с воздуха засекла координаты артиллерии фашистов и разгромила огневые точки. Нужны будут «химари» твои с шашками, чтобы прикрывать машины. Естественных укрытий в голом поле нам не найти, ни куста, ни дерева. Так что придется твоим ребятам сооружать стену для укрытия танков. Час велели продержаться. Мост на Озерщину очень важен, по нему дальше будет переправляться танковый корпус.

– Понял. Дымовики имеются, вот шашек больше нет. – Петр нахмурился, раздумывая, где взять боеприпасы.

– Боеприпасы сегодня пришлют, подводу отправят. После вылазки мой радист выйдет в эфир, сообщит координаты местонахождения и согласует со штабом операцию.

– Тогда все сделаем, Алексей. А что после бомбардировки вражеской артиллерии? Наступление и бой за мост? – В темноте Соколов не видел глаза ротного, но слышал, как сипит от напряжения его голос. Завьялов с его ротой уже пять дней гонят и гонят немца прочь, отдыхая по 3–5 часов в сутки, теряя людей десятками в каждом бою.

– Да, потом наша задача захватить мост и удержать позицию.

– Что еще в Озерщине кроме артиллерии находится, известно?

Соколов только вздохнул:

– Немцы, не меньше стрелкового батальона. Много пехоты туда согнали и саперов для минирования моста.

– Понятно, поговорю со своими, объясню важность задачи, – кивнул Завьялов. Оглянулся на еле заметное свечение углей походного костра. – Сейчас пускай отдыхают.

Алексей перед тем как двинуться в темноту полей, оглянулся назад – на пятачок между деревьев, где разбили лагерь бойцы. Там сейчас солдаты собирались омыться водой. Не один командир танкового взвода мечтал освежиться после сражения. Пехота полдня передвигалась ползком по земле, солдат фонтаном обсыпала земля от орудийных выстрелов, они с головой вжимались в мерзлую рыхлость поля, чтобы не встретиться с пулей из немецкого автомата или осколком орудийного снаряда. А сейчас, чтобы не демаскировать себя дымом, бойцы развели «охотничий» костер. Вырыли глубокий окоп, внутри на землю уложили короткое бревно, а сверху веером – три бревна. Сухие остатки силоса уже разгорелись без искр и дыма. К скрытому в яме пламени выстроилась целая очередь из полуголых людей. Солдаты спешили в слабом тепле костра опрокинуть на себя котелок ледяной воды из ручья. Пусть и зубы стучат от промозглого осеннего ветерка, и потом приходится прыгать и бегать в темноте по кочкам, чтобы согреться. Но как же приятно почувствовать, что стылая струя смыла с кожи гарь и копоть от выстрелов.

В темноте Соколов с трудом мог рассмотреть, что члены его экипажа не спешили к самодельному банному пункту. Старшина Логунов застыл с карандашом в руках, сидя на запашистой охапке прелого сена у ствола дерева.

Пока командир отделения с радистом Омаевым и рядовым Шайдаровым из штрафной роты ходили на берег для проведения разведки, ефрейтор Бочкин знакомил с устройством танка подростков из партизанского отряда. Оказавшись наедине с Николаем, который был ненамного старше их, подростки оживились. Минька с любопытством касался грязными пальцами рычагов и кнопок. Парнишки так и засыпали Бочкина запросами.

– Окошечки совсем махонькие, как вы видите-то, куда стрелять?

– А это что за штуки?

– Ух ты, целый пулемет в танке возите!

Довольный вниманием Бочкин степенно пояснял:

– Тесновато, но мы приноровились. Вот тут слева механик-водитель, вот место радиста. Он называется стрелок-радист, потому что стреляет из пулемета ДТ и работает с радиостанцией. Здесь сидит наводчик, он крутит рукоятки и наводит орудие, двигая его вверх-вниз или влево-вправо.

– А вы чем в танке занимаетесь? – выкрикнул ушастый мальчишка, усыпанный рыжими веснушками, как пестрое яичко.

Молодой ефрейтор по-хозяйски похлопал казенник:

– Я – заряжающий в экипаже танка. Вот эта штука казенник, сюда я укладываю снаряды для выстрела.

– Ух! – восторгу рыжего не было предела. – Вот бы мне пальнуть по немцам из такой пушки!

Он ухватился тоненькими руками за подкалиберный снаряд, висящий на хомутах справа от места заряжающего. Николай ловко перехватил бледную кисть мальчишки.

– Это не игрушка, он тяжелый, больше девяти килограммов. Давай силы набирайся, расти, пойдешь служить танкистом, тогда постреляешь.

Минька ревниво воскликнул:

– Я тоже служить танкистом пойду, буду у тебя, Васятка, командиром! Меня дед Юрец научил дроби считать и геометрии обучил! Траекторию рассчитаю, будь здоров!

Ребята зашумели, заспорили, кто кем будет в экипаже танка. Николай откинул люк, давая понять, что экскурсия в танк окончена. Рыжий Васятка чуть задержался, дождался, пока мальчишеские ноги в валенках затопочут по броне. Он пытливо уставился в глаза Бочкину:

– Товарищ танкист… Вы мне скажите честно, по-красноармейски. Обещаете не врать?

– Обещаю, – так же серьезно ответил Коля.

– Война ведь закончится? Погоните вы немцев из нашей деревни и из Советского Союза?

В