– Ты оказался прав, – сказала она. – Те трое Оставшихся на лошадях промчались мимо нас. Им был нужен только ты. Мы с Джастисом подождали, пока они не скрылись из виду, а потом перешли реку вброд.

«Ступай там же, где ступаю я», – говорил спутнице Хранитель, осторожно выбирая путь через топи. Каждый раз, следуя точно по следам Джастиса, она проваливалась в грязь по пояс и хмуро смотрела на протянутую руку мужчины, готового вытащить девушку из трясины. Вдалеке слышался жуткий потусторонний лай гончих, а в какой-то миг по мосту проскакали Оставшиеся в древних доспехах.

– Мы видели, как они возвращались обратно к Саймону.

Словно ожившая мгла, тёмные всадники неслись над землёй, а гончие следовали по пятам. И Вайолет сама поразилась, какое облегчение испытала, когда убедилась, что Уилла с ними не оказалось.

– Чтобы сообщить ему, где я скрываюсь, – сказал юноша.

Слова были мрачными и пугающими. Вайолет вздрогнула при мысли о том, что Саймон обратит свой взор на Чертог. Она отчётливо представила огромную стаю чёрных псов, переплывающих реку Ли, и с лаем окружающих одинокую полуразрушенную арку на болотах.

– Почему Саймон так сильно желает добраться до тебя?

Вопрос повис в воздухе. Вайолет хотела узнать ответ с тех самых пор, как наткнулась на пленника в трюме «Охотника». Зачем богатый торговец схватил докера, приказал избить его и заковать в цепи? Теперь, когда Уилл отмылся и избавился от потрёпанной одежды, он выглядел иначе, но по-прежнему был простым мальчишкой.

– Не знаю. Ты же слышала, что сказала Старейшина. Это как-то связано с моей матерью.

Уилл посмотрел на свою правую ладонь, рассечённую длинным белым шрамом, и потёр его большим пальцем, едва отдавая себе в этом отчёт.

Нет, дело было не только в матери юноши, но и в нём самом, в том, кем он являлся. Хранители относились к Уиллу со смесью восхищения и страха. И Джастис отреагировал так же, когда увидел медальон. Вайолет ощутила вдруг, как разные силы сходятся в одной точке – на нём – и сжимают его словно в тисках.

Прежде, чем девушка успела спросить, Уилл подошёл к окну и проговорил:

– Ты заметила? Из этих окон не видно Лондона.

– В смысле?

– Отсюда не видно города. Просто болото, исчезающее в тумане на горизонте. Словно всё это место спрятано внутри какого-то пузыря.

Бессмыслица какая-то. Вайолет отвлеклась от своих вопросов и подошла к собеседнику. По спине побежали мурашки.

Лондона действительно не было видно – багровая топь простиралась до самого горизонта, растворяясь в тумане. Девушка помнила, как стояла посреди этих самых болот, совершенно пустых, у полуразрушенной арки, прорезавшей небо. Чертог Хранителей появился только тогда, когда они с Джастисом проехали сквозь врата. Это поразило Вайолет до глубины души. Они, похоже, действительно оказались в пузыре, спрятанном где-то в складках реальности.

– Как думаешь, врата – единственный путь туда и обратно? – напряжённо спросила Вайолет. От этой мысли арка на болотах стала казаться ещё более странной. А ещё девушка почувствовала себя запертой в ловушке. – А если поискать другой выход? Например, перебраться через стену и просто идти вперёд?

– То просто вернёшься обратно, – ответил с порога Джастис.

Вайолет подскочила от неожиданности и обернулась. При мысли о том, что из всего он мог услышать, сердце заколотилось сильнее. Том… И то, что она была Львом, а её семья работала на Саймона – человека, которого Хранитель поклялся победить…

– Доброе утро, – проговорил Джастис.

Высокий, привлекательный, он замер на пороге. Пряди длинных чёрных волос на висках были собраны сзади в тугой пучок, а остальные свободно ниспадали на спину. Сюрко сияло белизной. Джастис точно воплощал в себе всё то, чем являлись Хранители.

Глядя на него, Вайолет нервничала. Там, в Лондоне, старомодное облачение странного спутника казалось неуместным, но здесь он был естественной частью потусторонней природы этого места. И всё же по-прежнему оставался угрозой. Джастис напал на Тома, напал на корабль Саймона. Сердце девушки бешено билось.

«Он привёл меня сюда, потому что не знал, кто я. А если бы знал, то…»

– Почему здесь только один выход? – резко спросила Вайолет.

– Врата защищают нас, – ответил Джастис. – Древние обереги, камнестражи, скрывают сие место от внешнего мира, и чужак, оказавшийся на болоте, может просто обогнуть врата или даже пройти сквозь них, так и не обнаружив Чертог. Но вы вольны перемещаться свободно.

– Значит… мы можем покинуть Чертог, когда захотим? – уточнила Вайолет.

– Вы – наши гости, – ответил Джастис. – И воистину вольны уйти, коли пожелаете. Вернуться в Лондон или же совершить прогулку на лошадях по болоту… Однако понадобится помощь Хранителя, ежели возникнет потребность вновь пересечь врата, поелику они открываются лишь для тех, в чьих жилах течёт кровь ордена.

Вернуться в Лондон… Эти слова резанули болью и ощущением опасности. Семья отныне для Вайолет под запретом. Она сделала над собой усилие, чтобы эмоции не отразились на лице, не желая показывать их Джастису, который стоял прямо перед девушкой и тепло на неё смотрел.

Уилл шагнул вперёд.

– У нас нет никаких дел в Лондоне, – он не смотрел на Вайолет и говорил спокойно. – Пока что мы хотели бы остаться.

Несмотря на сковавшее её напряжение и осознание, что им по-прежнему приходилось лгать, девушка испытала глубокое облегчение. Когда Джастис развернулся к двери, они с Уиллом переглянулись. Присутствие союзника придавало уверенности.

– Мы обитаем в простоте и следуем определённым порядкам, но полагаю, у жизни в Чертоге есть свои преимущества, – Джастис жестом пригласил гостей следовать за ним. – Старейшина Хранителей желает увидеть Уилла, но пока не совсем готова. Покуда вы ожидаете, я хочу показать вам это место. Ступайте за мной.

Вайолет замешкалась. Безопасно ли это? Её не покидало острое чувство, точно она оказалась на вражеской территории. И вместе с тем не давало покоя любопытство. В конце концов девушка последовала за Джастисом в коридор.

Ночью Чертог выглядел древним: залитые лунным сиянием руины, огромные пустые пространства, безмолвный камень. При дневном свете они увидели величественный комплекс старинных сооружений, обнесённых стенами с высокими арками. Чертог был прекрасен и вызывал настоящее благоговение. От масштабов этого места у Вайолет перехватывало дыхание. Она даже представить себе не могла ничего подобного. Отголоски песнопений эхом разносились вокруг, пока все трое поднимались по широкой лестнице, с которой открывался вид на многочисленные переходы и внутренние дворы. Мельком Вайолет заметила пышные сады, где буйно разрослись цветы, а фруктовые деревья и кустарники с ягодами плодоносили одновременно, хоть сейчас и был не сезон. Прекрасный потолок одного из коридоров украшали гербы, как купол леса с переплетёнными ветвями. А в другом виднелись звёзды, высеченные в камне в местах пересечений арок.